Николай Кузьмин - Кто сильней себя
Допустим, возьмёт шайка в плен незаметного человека. Вроде бы кому до него дело? Тихоня, и друзей бывалых нет. Но не успеют развернуться пираты со своей верёвкой, спросить карту и прочее, а уже со всех сторон бегут мирные люди, кричат по-всякому:
— Не смей! Отпусти! Ай-яй-яй! Пиратишки липовые!
Ну, раз так случилось, два, а потом верёвку совсем отобрали, порезали на куски. Хорошо ещё, не тронули вооружения — и на том спасибо. Ясно, что из-за таких затруднений Васина команда стала понемногу тосковать. Они по очереди хватали друг друга, чтобы казнить за сто тысяч дублонов, но выходило неинтересно. И тогда пираты пристали к Вовику Тихомирову, обратились к нему по-человечески:
— Эй, презренный! Дай мы тебя хоть разок сцапаем, ладно?
— Ладно, — сказал Вовик. — Если без пытки, то можно.
— А командирам не пожалуешься?
— Нет, я вообще никогда не жалуюсь. Зачем?
— Ну, тогда сдавайся! — закричали пираты. — Смерть или кошелёк!
Они увели Вовика подальше и посадили в свой штаб. Вася с двумя единомышленниками побежал искать что-то ещё. А Боря, который Кровавая Рука, остался охранять пленника для порядка. Что ж, сидели они, сидели, молча и без всякого интереса. Потом Боря стал ходить и спиной к пленнику поворачиваться. А потом не выдержал и говорит:
— Гром и молния! Ты видишь, как я хожу?
— Вижу, — говорит Вовик, — как павлин…
Боря говорит:
— Да нет. Я не про это. Я в сторону гляжу.
— Ну и гляди.
— Я на тебя не смотрю.
— Ну и не смотри.
— Так ведь сзади напасть можно! — Боря подсказывает.
— Можно, — соглашается Вовик.
— В чём же загвоздка? Взял да напал.
— А зачем?
— Чтобы сорваться из плена.
— А зачем? — посмеивается Вовик. — У вас неплохо. Ты ходи, ходи, карауль получше. А я пока отдохну.
С этими словами он улёгся на траве и притворился, что спит. Тут уж Боря чуть не лопнул с досады. Он смелый пират, Кровавая Рука, а топчется бараном, будто сам привязан. Где это видано! Кому это нужно? Другие тем временем и на качелях, и в мяч играют, и в кружках занимаются… Короче, Боря бросил своего пленника на произвол судьбы и улизнул потихоньку, пока не поздно. Пошёл туда, где весь отряд.
Здесь его и встретила Галя.
— Хочешь быть старшим санитаром? — спрашивает.
— Кто, я?
— Да, именно ты. Будешь старшим всю смену, а дежурные у тебя в подчинении. Хочешь?
Боря, конечно, задумался и подумал, что неплохо, пожалуй. Решительный санитар кого угодно от столовой отвернёт. Даже самого командира группы, если он с грязными ладошками. А старший решительный санитар — ого! — чуть не главный в отряде. И столько забот, столько дел появится — не заскучаешь. Боря спрятал за спину свои руки, потому что не знал, чистые они или нет. После этого говорит Гале:
— Я бы пошёл, только…
— Боишься, что не справишься?
— Почему? Справлюсь.
— Боишься, что Вася засмеёт?
— Да нет!
— А я думаю, боишься, — всё подначивает Галя.
Ну, тогда Боря рассердился и стал санитаром и скоро от пиратской шайки откололся совсем, потому что несовместимо одно с другим.
— Предатель! — кричал потом Вася. — Мы ему страшно отомстим!
— Ужасно отомстим! — кричал и Слава Петров, который Чёрная Смерть.
Но не прошло и дня, он сам нежданно-негаданно увильнул из банды, просто забыл про неё. А всё из-за того, что хитрая Галя пристроила Славку в судомодельный кружок. Вообще-то, маленьких туда не пускали, но вожатая попросила, его допустили. Он теперь строил настоящие маленькие корабли и был почти настоящим моряком, а не липовым пиратом. Всё ясно!..
Так вот очутились Вася и Радик Головорез только вдвоём: капитан и команда в единственном числе. Но всё-таки Вася не сдавался. Он был очень упорный пират, прямо неукротимый. Ему уже кричали на каждом шагу:
— Эй, гроза мышей и тараканов!
— Эй, моряк с разбитого корыта!
А он терпел, кричал в ответ:
— Сухопутные дети! Я ещё покажу, где раки зимуют! Посмотрим!..
Вдвоём с Головорезом они скрывались в потайное местечко и, ни на что не взирая, добросовестно пели там:
По волнам летит корсак,
А на мачте чёрный флаг,
А на флаге череп и кости, ха-ха!
Они пели по пять, по шесть, по семь раз подряд, но ни разу при этом не охрипли. Зато в какой-то момент их услышал прохожий умник из четвёртого отряда и сказал:
— Ну, даёте! Во молодцы! Только я не понял. Можно погромче?
От радости пираты спели так, что чуть не лопнули в крике. Умник убедился, проговорил сквозь смех:
— Всё правильно. Вы наверняка двоечники. Ведь корсак — это степная лисица. А она у вас по волнам с чёрным флагом летает. Ха-ха-ха!
Тут Вася возмутился, стал кричать разное, но парень не обращал внимания. Он хохотал, хохотал, будто в цирке. Лишь потом сказал:
— Если по волнам, то — корсар. Запомните: корсар, а не корсак. Книги надо читать, горлопаны!..
Вася тогда здорово переживал и мучился. Ещё бы — такая чудовищная ошибка! А по-новому, как правильно, песня вдруг стала плохой.
По волнам летит корсар,
А на мачте чёрный флаг… —
тут что-то не то. Окончания не совпадают и вообще. Вот Вася и сказал своей команде, то есть Радику:
— Головорез! Давай сами сочиним старинную пиратскую песню.
— А сможем? — засомневался Радик.
— Ещё как! Пара пустяков. Главное, надо воодушевиться, а потом только держись и записывай.
И вот на прогулке сели они под деревом, стали воодушевляться. Долго воодушевлялись, а всё ни с места. Кругом бегали ребята, кричали отвлекающие слова, играли на глазах у пиратов в футбол и «Весёлые старты». А другие собрались тёплой компанией и слушали замечательные рассказы про Дениску. Их читала Надежда Петровна, чтобы обсудить потом с желающими, когда Дениска бывал прав, а когда наоборот. Обсуждения, кстати, выходили очень интересные и полезные, кому по душе и уму. Но сейчас разговор не об этом…
— Атаман, — вдруг сказал Радик невпопад, — может, погоняем один тайм? Или до одного гола. А тогда продолжим стихи, ладно?
— Нельзя, — нахмурился Вася. — Кончим дело, погуляем смело. Сиди, сиди, не ложись! Тут главное усидчивость, а ты чего это?
Но Радик уже всё равно лежал и в небо глядел и не слушался своего атамана. А Вася злился, что его не слушаются, но основного не забывал. И вот наконец он придумал:
Чернеет парус одинокий
В тумане моря голубом…
Он это придумал и закричал в восторге:
— Гляди-ка, получается! Неплохое начало, да?
— Да, — сказал Радик, — сойдёт. Только я уже где-то слышал.
Тут у них разгорелся спор, потому что никто не знал толком: были раньше такие стихи или нет? Если были, то кто их сочинил? А если сочинил, то для пиратов или просто? Как видите, ужасно нелепая перепалка пошла. Но это ещё полбеды. А если хотите знать до конца, то в споре Радик невзлюбил Васю, Вася — Радика, только пока не говорили этого друг другу. Угомонившись на время, они сделали вид, что ничего такого, и Вася сказал:
— Ты думай, думай, Головорез! Надо про корабль и паруса, про ветер и отважный бой. А главное, что мы никогда не трусим, и дали клятву, и никогда её не нарушим. А в конце куплета — «ха-ха!» Понимаешь?
— Понимаю, — сказал Радик и закричал: — Гол! Ура, гол! Мишка забил первой звёздочке!..
— Не смотри туда! — закричал Вася. — Занимайся делом, не глазей!
Тогда Радик предупредил:
— Не ори на меня, а то совсем уйду.
Вася сбавил тон на полтона и продолжил так:
— Ты вот глазеешь, а я уже сочинил. Сочинил первую строчку. Слушай, слушай! «Мы пираты — октябряты…»
— Ха-ха, — сказал Радик.
— Чего — ха-ха?
— На конце «ха-ха», сам говорил.
— Ох, до чего бестолковый, — вздохнул Вася, но стал сдержанно объяснять: — «Ха-ха» потом. А сперва рифмы. Рифмы знаешь? Например: море — горе, варенье — печенье. А у нас «ты».
— Чего я? — не понял Радик.
Вася тоже не понял, что он не понял, и потому закричал:
— Осёл ты, а не Головорез! Это слово должно оканчиваться на «ты», а не ты. Гром и молния!
— Уйду, — опять пообещал Радик.
И Вася снова сдержался, примирился ещё раз. Он стал бормотать:
— Фрук-ты, продук-ты, конфе-ты, — и вдруг воскликнул: — Постой-ка, мач-ты! Вот мачты нам подойдут. Слушай скорей! «Мы пираты-октябряты, и у нас большие мачты…»
— Где? — спросил Радик.
— Что — где?
— Где у нас мачты? На макушке, что ли?
— Тысяча чертей! — взревел Вася. — У кого ты видел мачты на макушке? Издеваешься? Мачты на корабле!
Но Радик правильно возразил:
— Про корабль ещё не было. Ты сказал, что мачты у нас. Вот и вышла нескладуха. Тоже мне поэт!..
