Жаклин Уилсон - Трейси Бикер – суперзвезда!
– Но…
– Никаких «но», Трейси! – твердо сказал Майк.
Я знаю, когда Трейси Бикер не стоит и пытаться что-либо изменить. Я притащилась в кухню и уселась завтракать. Я с такой силой тряхнула коробку с хлопьями, что они высыпались на стол. В сердцах плеснув себе молока, я перелила его, и оно через край миски хлынуло как Ниагарский водопад.
Все ребята глядели на меня с опаской. Даже Жюстина казалась встревоженной. Она терла и терла свой нос.
– С тобой все в порядке, Трейси? – пискнул Питер.
– А ты сам как думаешь? – фыркнула я, стукнув по столу ложкой.
Питер вскочил, и сок из его чашки пролился на стол.
– Ради бога, смотри, что ты делаешь, – сказала я, хотя сама напачкала гораздо больше. – Я теперь бедная уборщица. Я должна убирать за всеми вами – так что смотрите у меня, слышите?
– Мне кажется, люди в самом конце улицы тоже тебя слышат, – сказала Луиз. – И не цепляйся к бедному Питеру! Он ради тебя затеял петицию «Пожалуйста, разрешите Трейси Бикер сыграть Скруджа!». Он собирается заставить всех ее подписать.
– Шшш, Луиз. Это секрет, – сказал, слегка покраснев, Питер.
– Да, будто бы на миссис Дарлоу подействует жалкая петиция Питера! – сказала я.
И тут я увидела его маленькое личико. И снова почувствовала угрызения совести. Невыносимо сознавать, до чего же я противная! Но при других я не смогла произнести ни слова. Просто проглотила завтрак и побыстрей убралась в свою комнату, чтобы взять портфель со школьными принадлежностями. Я прислушалась… Где же теперь Питер?
Я поймала его, когда он, перепачканный зубной пастой, выбегал из ванной комнаты.
– Эй, Питер, – прошипела я.
Он снова подпрыгнул, слизывая белую пену с губ.
– Зайди-ка на секунду в мою комнату, – скомандовала я.
У Питера перехватило дыхание. Он послушно попятился спиной ко мне в комнату и застыл в том же положении, сжав кулаки у постера с Летучей Мышью-Вампиром, будто собираясь сразиться с целым полком.
– Все нормально, Питер, я не собираюсь тебя бить.
– Прости, если я тебя разозлил своей идеей с петицией. Я знаю, это глупо и, может быть, бесполезно, но я так расстроился из-за того, что тебя не будет в школьной пьесе, что просто захотел что-то сделать.
– Я повела себя за завтраком как вредная свинья. Я не хотела на тебя сердиться, Пит. Мне очень нравится твоя идея с петицией. Раньше никто ради меня такого не делал. Я сомневаюсь, что это поможет, но думаю, ты совершаешь благородный поступок. Ты настоящий друг. Спасибо! Большое-пребольшое!
Питер так и не сдвинулся с места, но покраснел как помидор и захлопал глазами.
– Ой, Трейси, – пробормотал он.
Я легонько погладила его по голове. Он хотел меня обнять, но к этому я не была готова:
– Эй, смотри! Сейчас об меня всю пасту вытрешь! Пошли, а то в школу опоздаем!
– Значит, я могу продолжать собирать подписи?
– Поступай как знаешь. Хотя я сомневаюсь, что тебя поддержат, поскольку я не самая популярная девочка в школе. Гм… А что, ребята действительно подписали твою петицию?
– Да, все-все. Ну, Жюстина пока еще до нее не снизошла, но я к ней буду приставать.
– Ой, Питер, ты никого не сможешь заставить!
– Подожди, Трейси! Я всю школу заставлю подписать эту петицию. Ты должна быть в пьесе. Ты блестяще играешь Скруджа!
– Ты только теряешь время, Питер, но все равно спасибо! – сказала я. – Здорово, что ты так веришь в мои актерские способности! Знаешь, что я тебе скажу? Когда я вырасту и стану знаменитой кинозвездой, как моя мама, я сделаю тебя своим агентом, хорошо?
Это его несказанно вдохновило, но на меня произвело противоположный эффект. От одного упоминания о маме мне снова захотелось разрыдаться. Но надо было идти в школу и учиться контролировать свои эмоции. Вчера я кричала и визжала. Сегодня я собиралась быть спокойной и держать себя в руках, чтобы всем показать, что Трейси Бикер твердый орешек и в состоянии достойно справиться с публичным унижением.
Это было не так легко. Я выпрыгнула из нашего минивэна и постаралась войти в школу как можно беззаботнее, но все на спортивной площадке повернулись в мою сторону, глазея и показывая на меня пальцами.
Группа малышей окружила меня, как будто хотела включить телевизор и посмотреть шоу ненормальной Трейси Бикер.
Но ребята, не сводившие с меня глаз, были еще не самым серьезным испытанием. Самым неприятным было отношение учителей.
Они окружили меня преувеличенным вниманием.
Мисс Браун буквально порхала над моей партой, когда собирала домашние тетради, и тихо сказала:
– Ну как ты, Трейси?
– Не очень хорошо, мисс Браун, – пробормотала я.
– Не думаю, что вчера тебе удалось выполнить задание по математике.
– Я была занята другим, – сказала я.
– Ну ладно. Не волнуйся! Сможешь сделать задание во время перерыва на ланч.
– Хорошо, теперь у меня полно времени, как ни у кого в мире, – сказала я, тяжело вздохнув.
Перерыв на ланч прошел ужасно. Питер, Луиза, Жюстина и все другие ребята кинулись в зал репетировать «Рождественскую песнь в прозе»… без меня.
Я осталась в классе одна-одинешенька делать домашнее задание по математике. Цифры на странице расползались и растекались кляксами, словно попали под дождь. Пришлось воспользоваться двумя бумажными салфетками и рукавом, чтобы убрать лишнюю влагу.
Я понеслась в раздевалку как раз перед началом уроков, чтобы умыться холодной водой, и наткнулась на мисс Симпкинс. С ней были Глория Тейлор, Эмили Лоусон и Эйми Джелликоу.
Они все с надеждой смотрели большими глазами на мисс Симпкинс, как щенки из приюта «Баттерсийский дом собак», словно моля: «Выберите меня, мисс Симпкинс».
– Ах, Трейси, – сказала мисс Симпкинс. Она махнула рукой Глории, Эмили и Эйми: – Бегите, девочки. Я вам завтра скажу.
Они посмотрели на меня жалостливым взглядом и послушно убежали.
– Они все пробовались на роль Скруджа, да? – уныло спросила я.
– Да, – ответила мисс Симпкинс, понизив голос до шепота. – Старались изо всех сил, но, строго между нами, Трейси, они тебе и в подметки не годятся.
– Так кого из них вы выберете, мисс Симпкинс?
– Не знаю, – тяжело вздохнув, сказала она. – Это такая большая роль, и почти не осталось времени, чтобы ее выучить. Глория единственная девочка, которая могла бы это сделать, но она тараторит без всякого выражения, как диктор на вокзале. Эмили, по крайней мере, артистична, но не может запомнить и двух строчек подряд, поэтому ей придется держать перед собой сценарий, а это испортит впечатление от спектакля.
– Значит, вы выберете Эйми на роль Скруджа?
– Эйми такая милая, мягкая и робкая, ее почти не слышно, и она ни за что на свете не сыграет человека с дурным характером. Как Скрудж она просто неубедительна.
– А я могла бы сколько угодно играть брюзгу!
– Да, ты была моим замечательным Скруджем, – вздохнула мисс Симпкинс.
– Пока миссис Дарлоу все не испортила, – пробормотала я.
– Нет, Трейси, пока ты все не испортила, – возразила она. – Хотя я знаю, что тебя бессовестно спровоцировали. Я попыталась объяснить ситуацию миссис Дарлоу, но, к сожалению, не получилось.
– Ну… Спасибо вам, мисс Симпкинс, – сказала я. – Извините, что я все испортила.
– Жаль, что тебе приходится так дорого за это платить, – покачала головой мисс Симпкинс.
– Вы и половины не знаете, – мрачно сказала я. – Я еще как за это плачу, даже в детском доме. Я выступаю в качестве бесплатной рабочей силы и вынуждена убирать за всеми детьми. Разве это справедливо?! Мне кажется, вам следует пожаловаться на них в общество защиты детей.
– Я об этом подумаю, – мисс Симпкинс с трудом сдерживала смех.
Конечно, мне было не до смеха, когда я, совсем уставшая, пришла домой после школы и Дженни вручила мне пылесос, а Майк – ведро и швабру. Я втайне надеялась, что все это неудачная шутка, и пришла в ярость, когда поняла, что они меня не обманывали и решили идти до конца.
– Дайте мне сначала хоть чаю попить, пожалейте меня! – взмолилась я.
Я долго жевала сэндвич с бананом (между прочим, с хлебом из непросеянной муки), горстку орехов, апельсин и потом долго пила яблочный сок. (Ох, канули в вечность дни неправильного питания, когда мы поглощали чипсы, шоколад, пирожные и пили кока-колу!..)
Потом я потащилась в свою комнату переодеваться – сменить школьную форму на самые старые джинсы и выцветшую футболку.
Я остановилась, чтобы взглянуть на открытку от мамы на моей дощечке для записок и памяток.
Неожиданно мне стало так грустно, что пришлось лечь на кровать и спрятать голову под подушку. Так, на всякий случай. А вдруг кто узнает, что мною внезапно овладел приступ аллергии?! Я продолжала вздыхать и всхлипывать, пока тащилась вниз по ступенькам. Вокруг никого не было, и меня никто не слышал. Ребята о чем-то перешептывались на кухне. Ну что возьмешь с Убогого Народца? А бедная Золушка Бикер должна сидеть дома и выполнять всю черную работу.
