KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детская литература » Детская проза » Сергей Переляев - Индийское кино (сборник)

Сергей Переляев - Индийское кино (сборник)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сергей Переляев, "Индийское кино (сборник)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Владик же делает всё, чтобы к его гномикам никто не подошёл. Подперев рукой подбородок, он сидит спиной к покупателям и всем своим видом показывает, что просто пережидает здесь что-то очень страшное. Когда же мне удаётся своими возгласами кого-то заинтересовать, Владик уменьшается в размерах и только что не лезет под лавку. Хотя в общем-то его можно понять – ведь для того чтобы реализовать свой товар, я настойчиво добиваюсь внимания даже тех людей, которые отнекиваются и повторяют, что уж чем-чем, а слониками они точно никогда не увлекались.

– Так не слоники же это, а гномики! – кричу я вдогонку уходящим. – По ценности они не уступают даже нэцке, поскольку изготовлены тоже вручную и в одном экземпляре!!!

Видимо, выдержать это не всем по силам.

Повторить историю с гномиками мы не решаемся, но коммерция продолжается. Я набираю на дороге камней, тщательно мою их, складываю в пакеты и по пятёрке продаю «Грунт для аквариума со дна озера Байкал». Честно говорю, что удалось продать пять пакетов.

Потом мы с Владиком пытаемся разводить рыбок, чтобы продавать мальков, но без конца рожают только гуппи, а их и в зоомагазине «Природа» полно.

Торговля мороженым идёт неплохо, но пока довезёшь ящик из универсама до рыночной площади, половина тает, да и часть того, что не тает, приходится потом дома доедать всей семьёй.

Восемь ящиков хозяйственного мыла разбирают в секунду – ведь мыла нигде нет, но, к сожалению, оказывается, что у деда на складе только восемь ящиков и было.

Тогда Владикина мама уже как опытных продавцов устраивает нас распространять лотерейные билеты Фонда милосердия. Мы идём на улицу Ленина, главную улицу нашего города, и за день продаём где-то треть всех билетов. Замечаем, что никто ничего крупного не выиграл, и решаем, что, если вскрыть оставшиеся билеты, сумма выигрышей получится намного больше положенной нам суммы за торговлю. Вскрываем.

Теперь главное – в срок рассчитаться с Фондом милосердия, а уж потом и за новое дело можно браться…

Футбол – хоккей

– Из-за этого сорванца не могу в собственном доме посмотреть концерт мастеров искусств! – бурчит дед, но всё-таки уходит на кухню пить чай, и я наконец переключаю телевизор на вторую программу, где уже минут пятнадцать идёт футбол. «Спартак» – «Динамо» (Киев). Дасаев, Черенков, Родионов, Блохин, Балтача, Михайличенко, а он о каких-то мастерах искусств!

У нас только один телевизор, и поэтому, чтобы смотреть все футболы и хоккеи, которые и так показывают нечасто, я в четыре года вынужден был научиться читать. Приходит газета с программой – берёшь и сам смотришь, когда трансляция. А не умей я читать, так никто б, во избежание протестов, и не сказал, что во время какого-нибудь концерта по другой программе идёт, например, Кубок УЕФА.

А я ведь не просто смотрю. Во-первых, я отмечаю, кто забивает голы, сколько очков у какого бомбардира, а потом, у меня же есть и свой чемпионат, и проходит он прямо в большой комнате, параллельно с тем, что по телевизору. Когда идёт футбол, я гоняю мяч по комнате, комментирую, точно как Озеров или Перетурин; балконная дверь – ворота, а тюль, прикрывающий эту дверь, – сетка ворот. Если по телевизору гол или опасный момент, я делаю остановку, смотрю, а потом начинаю с центра ковра.

– Протасов проходит по левому флангу! Нужно делать навес в штрафную! – Тут я вспоминаю, что игроки «Нефтчи» сегодня очень некорректно играют против футболистов «Днепра», пяткой откатываю мяч назад, хватаю сам себя за майку и падаю насколько возможно правдоподобно. – Несомненный пенальти, дорогие друзья!!! Но арбитр почему-то ограничивается одной лишь жёлтой карточкой…

Тут заходит бабушка Тоня и в который раз говорит, что лучше б мне играть во дворе. Но во дворе я тоже играю и знаю, что это не то. Разве там покомментируешь? Правда, всё равно скоро приходится прекратить домашние чемпионаты, потому что начинается хоккейный сезон и в комнатном матче со сборной Чехословакии Фетисов мощным броском разбивает люстру. Объяснения, что у нашей команды оставалось всего две минуты, чтобы отыграться, на деда не действуют, так что теперь я просто телезритель.

Но ничего, просто смотреть хоккей тоже интересно. Там же постоянно дерутся! Особенно в международных встречах. А чемпионаты мира, турниры на приз газеты «Известия», Кубки Канады – это мы смотрим вместе с бабушкой Тоней, а иногда и с прабабушкой Наташей. Больше всего мы любим возмущаться несправедливостями арбитров, которые ничего не замечают за канадцами или за финнами, а наших всё время незаслуженно удаляют. Мои бабушки так входят в раж, что даже когда какой-нибудь наш игрок явно нарушает правила, виноватым оказывается всё равно канадец, и мне почему-то приятно разделять их точку зрения, хоть я и знаю, что наш оштрафован за дело.

Потом вдруг хоккей начинают показывать почти ночью. Бабушка Тоня честно пытается не спать, чтобы утром мне рассказать, как сыграли, но где-то к началу третьего периода обязательно засыпает, так что утром и счёта не знает, и телевизор остаётся на всю ночь включённым.

Тогда я решаю, что всё-таки буду смотреть сам, а чтобы ночью не спать, буду спать днём. Ворочаюсь, бывает, часа по полтора и, хоть так ни на секунду и не засыпаю, потом любой ценой высиживаю хоккей до конца. Иначе ведь все ворочанья оказались бы напрасными, а днём просто так полтора часа в кровати пролежать – это уж извините! Разве что когда играют СССР – Швеция, до конца можно не смотреть. Если после первого периода счет 3:0 или 5:1, значит, наши точно выиграют 10:1. Так было уже раз девять, если не больше. Даже дед однажды встал среди ночи и, глядя, как в ворота шведов залетают подряд пять шайб, важно заявил:

– Надо ж какой матч! Даже меня заинтриговал!

«Вот, – думаю, – поди, не хуже любого концерта мастеров искусств».

Мой дед Мотя, Портос и кормилец

Мы с бабушкой Тоней потихоньку возвращаемся на свою улицу Марины Расковой.

– Давай Портоса подождём, – говорю я, когда мы уже подходим к крылечку.

Так я стал называть нашего деда после того, как по телевизору показали фильм «Д’Артаньян и три мушкетера». Дед на Портоса очень похож, а если б ему ещё подвязать сбоку косичку, так просто вылитый бы был! Да и вообще, деду, по-моему, приятно, что я его так зову, он же знает, как мне Портос в фильме понравился.

– Давай подождём, – отвечает Тоня. – Только не Портоса, а нашего дедушку.

– Так он и есть Портос!

– Не надо его так называть, – бабушка говорит спокойно, но именно из этого спокойствия и становится понятно, как ей обидно, что я вроде дразню деда, хотя я и не думаю дразнить. – Он мне вчера говорил, что пришёл Ильич, такой давнишний друг, и ты прямо при Ильиче Портосом деда назвал… Дед на такой работе, стольких людей знает… А потом ведь кормилец же он наш, а не Портос.

– А что такое кормилец? – спрашиваю я.

– Кушать нам приносит. «Цирк» машину я тебе купила. Девять рублей ведь стоит, а кто мне, думаешь, дал их, если не дед?

И тут показывается дед. Идёт в своём старом коричневом костюме, пиджак расстёгнут, потому что на животе, наверно, и не сошёлся бы; бледно-жёлтой кепочки нет, и остатки седых волос по бокам дедовой головы вьются по ветру; в нечищеных, вероятно, старше, чем костюм, ботинках идёт дед; на лице у него улыбка (он ещё издали замечает нас с бабушкой), часто, правда, переадресовываемая другим (почти всем) людям, которые тоже сейчас во дворе и с дедом здороваются.

И так я вдруг начинаю радоваться, что идёт мой дед, и что мы сейчас пойдём домой, и, может быть, придёт Владик, и дед поиграет с нами в дурака! В общем, бегу через весь двор и что есть мочи, на всю Ивановскую кричу:

– Де-е-ед!! Корми-и-лец!!! Корми-и-и-и-лец!!!!

Все, кто есть во дворе, оборачиваются; я прыгаю деду на шею, а он только повторяет: «Ну чего шумишь? Люди ж! Люди ж! Чего шумишь?!» (Дед почему-то всегда говорит «шумишь», даже тогда, когда лучше было бы сказать «кричишь» или «гремишь».)

Потом, когда мы уже поднимаемся по лестнице, бабушка объясняет деду, что она сказала мне, что он кормилец, а не Портос, а дед как-то очень по-своему крякает, что «делать бабушке нечего».

А утром-то, утром! Наконец-то сбывается то, чего я давно жду и что, в общем-то, было давно мне обещано.

Дед будит меня в шесть часов и спрашивает, хочу ли я ещё пойти к нему на работу или буду спать. Конечно, я хочу, тем более что когда дед собирается на работу, я и так всегда просыпаюсь, даже если он и не берёт меня с собой. А уж сейчас-то! Я не то что встаю – выпрыгиваю из постели и через три минуты уже примерно сижу на кухне, отчасти и для того, чтобы показать деду, что, когда придёт время и мне ежедневно ходить на работу, я вполне с этим справлюсь, и даже без особого труда.

Одна за другой идут передачи нашего местного смоленского радио, такие как «Кормов будет достаточно» или «Отдыхают дети лучше прежнего»; трещит и стреляет во все стороны масло на сковородке; из холодильника вытащено всё его содержимое, потому что бабушке кажется, что мы можем захотеть попробовать даже то, от чего уже отказались (хотя она и знает, что 13-й наш автобус уходит через пятнадцать минут), – это мы с дедом завтракаем. Я удивляюсь, как бабушка может что-то поправлять на этой самой сковородке, с которой во все стороны и ей на руки летят горячие брызги, и даже не подавать виду, что ей страшно или больно, а потом ем яичницу-глазунью, точно как дед размазывая желтки, чтобы потом собрать их с тарелки кусочком чёрного хлеба.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*