Анна Овчинникова - Сламона
Анна Овчинникова - Сламона краткое содержание
Анна Овчинникова
Сламона
(детский роман, фэнтези-быль)
с рисунками автора
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. За бортом
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Предел. Госхольн, Сиротский дом для мальчиков
Да, свалился я с неба
темной слякотной ночью,
мне сейчас еще снится,
как я падал, крича,
как пытался вцепиться
в снежно-белые клочья…
Не сердитесь, ребята,
что ору по ночам!
Нет, мне с вами не плохо —
ведь и хуже бывает,
я давно понимаю
ваш престранный язык,
и к ругательствам вашим,
и к деньгам, и к трамваям
разговорам и песням
я почти что привык.
Я люблю эту Землю —
только часто ночами
я слова неземные
все кричу наизусть
и по облачным спинам
все бегу к своей маме…
Я родился на небе,
и на небо вернусь!
А пока я бродяжу
и рассветы встречаю,
на Земле не имея
ни двора, ни кола,
и на ваши вопросы
я, смеясь, отвечаю:
«Да, я с неба свалился —
вот такие дела!»
В конце августа в Шеке и Лиме начинают желтеть на деревьях листья, и трава в городах покрывается серой пылью. На Тысячу Островов накатывают с севера низкие тучи, маяки утробно гудят в тумане, под их печальное пение от берегов уходят косяки рыб. В Палангуте жнут хлеб, над Джамблом оголтело мечутся чайки, в северных номах прочищают дымоходы и чинят камины — а по всей стране сиротские дома готовятся передать своих старших воспитанников в приюты.
Вечером двадцать шестого августа на втором этаже сиротского дома Госхольна царил небывалый порядок. В спальне старших все подушки лежали на своих местах, все книги аккуратно стояли на полках, в углу сиротливо скучали игрушки, — а девятилетние ветераны смирно сидели на кроватях и ждали, когда их позовут в директорский кабинет.
Сегодня должно было случиться то, о чем им талдычили много лет, но что всегда казалось им таким же далеким, как ужин в самом начале дня: сегодня столичные дядьки решат, кто из них останется в Госхольне, а кого отправят в другие города, где есть школы для юных физиков, химиков и даже — обалдеть можно! — фи-ло-ло-гов. Ну, и для всяких других ненормальных типов. Но даже те везунчики, которые останутся в Госхольне, никогда больше не увидят ни этой комнаты, ни футбольной площадки на заднем дворе, ни уютного убежища под крыльцом между двумя кленами, — словом, ничего из того, что всю жизнь было их единственным обжитым и незыблемым миром… А там, в приюте, все будет уже не так, как здесь, и там они будут уже не САМЫМИ СТАРШИМИ, а, наоборот, самыми младшими — целый огромный, длиннющий, бесконечный год! А городская школа, куда им придется ходить с настоящими Домашними Детьми? А свирепые приютские воспитатели? А незнакомые взрослые ребята в приюте?
Неудивительно, что этим вечером даже сорванцы вроде Кейти или Билли Хольма не швырялись подушками, а тихо-смирно сидели на аккуратно застеленных постелях…
Только Джонни Мильн как ни в чем не бывало развалился на подоконнике, и, беззаботно болтая свесившейся ногой, в сотый раз перечитывал затрепанную книгу сказок. Этого счастливчика вот-вот должна была усыновить его тетка Магда, поэтому ему плевать было на все на свете спецшколы, приюты и тесты! Ну почему не у каждого сироты есть бездетные близкие родственники? А если даже они и есть, почему они не всегда спешат усыновить мальчишку из сиротского дома?
Все-таки мир устроен кошмарно несправедливо, что бы там ни бубнил отец Эндрюс на своих воскресных уроках. Если его бог и вправду такой добрый и щедрый, почему он не даст каждому по папе с мамой? Или хотя бы по доброй бездетной тетке? Только каждому, а не одному своему любимчику Джонни Мильну!
— …Эй, а вот было бы здорово найти волшебное кольцо, как в этой сказке! — вдруг громко воскликнул Мильн. — Такое, чтобы оно исполняло любое желание!
Многие мальчишки аж подскочили от неожиданности, так пронзительно прозвучал его голос в глухой гробовой тишине. А Джонни Мильн уже снова закрылся книгой и утонул в следующей сказке — самоуверенный, беззаботный и неуязвимый, как сказочный принц… И такой же бестолковый!
— Тебе-то зачем волшебное кольцо? — сердито буркнул Билли Хольм. — Тебя же все равно забирает тетка! А вот Олле ка-ак зашлют в приют для дурачков или еще куда подальше… К фи-ло-ло-гам!
Его брат-близнец Олле, вчера перепутавший все картинки-загадки, а сегодня не ответивший на три вопроса из шести, снова горестно взвыл, и Билл сердито пихнул его локтем в бок:
— Хватит выть! Может, все еще обойдется! Перестань реветь, кому говорю!
Олле послушно умолк — он привык во всем слушаться Билла, к тому же после двух часов непрерывного рева совсем осип и ослабел.
— Е-если бы у меня было волшебное кольцо, — прохлюпал он, размазывая мокрыми ладонями грязные разводы по щекам, — я бы сделал так, чтобы мама прям сегодня нас нашла…
— Как же, размечтался! — ехидно подал голос с кровати у окна Кейти Шенк. — А вот вас ка-ак разошлют в разные школы по разным городам! Пусть тогда мамочка вас поищет! Ха!
Олле громко взвыл, и Билл, шлепнув брата по лохматому затылку, грозно крикнул Кейти, чтобы тот заткнулся, не то сейчас схлопочет!
— Да не разошлют вас, Билли, не бойся! — утешил со своей кровати Дэнни Альтус. — Господин Пак говорил, что в другой город будут отправлять только тех, кто вчера бросался вилками в столовой!
— Не-а! — помотал головой Кейти. — В другие города будут отправлять тех, кто еще не выучил таблицу умножения! Слышь, Том, я бы на твоем месте начал складывать вещички!
— Вот еще! Меня никуда не отправят, у меня ж тут папин племянник живет на Кленовой Аллее!
— Ну и что?
— Как — «что»? Если меня отправят в другой город, как он тогда будет ко мне приходить?
- Как будто он сейчас к тебе приходит, Томми!
- Не-е, он просто болел, а вот скоро выйдет из больницы и тогда будет приходить, он обещал!
— Подумаешь! А у меня старший брат живет в кассизском приюте! Вот куда я бы поехал…
— Фиг тебя туда пошлют, Рич!
— Почему — «фиг»?
— Потому что туда посылают только тех, кто хорошо считает, а ты скажи давай, сколько будет семью три?
— Подумаешь, брат меня научит…
— Врешь ты, нет у тебя никакого брата!
— Это ты врешь! И про папиного племянника ты все наврал!
— Нет, не наврал!
— Нет, наврал! Брехун! Брехун!
— Сам ты брехун собачий!..
— …ЭГЕЙ! СТОП! А ну, прекратить! — воскликнул господин Пак, появляясь среди взъерошенных гомонящих мальчишек и отпихивая Томми от Рича. — Тише! Перестали толкаться! Том, эт-то еще что за слова?! Чтобы я никогда больше от тебя такого не слышал!
— Нам уже идти вниз, господин Пак? — звенящим голосом бесстрашно спросил Билли — и комнату мгновенно накрыла тишина.
Все мальчишки замерли и затаили дыхание в ожидании ответа, даже Томми и Рич перестали исподтишка пинать друг друга и одинаковыми круглыми глазами уставились на воспитателя. Господин Пак всегда напоминал пригревшегося на солнышке полусонного бегемота и говорил всегда так же, как ходил — вразвалочку, неспеша… Но сегодня он был просто до ужаса неторопливый!
— Нет, подождите еще полчасика, — невыносимо растягивая слова, благодушно ответил воспитатель. — Берите пока пример с Джонни, вот кого тут не видно и не слышно… Джон… Эй, Джонни, очнись! Там к тебе тетя пришла, она сейчас в кабинете директора… Беги скорее! А вы будьте умниками, не ругайтесь, скоро я за вами зайду…
А никто больше и не ругался! Теперь все молча смотрели на Мильна, и под завистливыми взглядами пятнадцати пар глаз Джон положил книгу, с неторопливым достоинством слез с подоконника и пошел к двери, за которой уже скрылся господин Пак.
— Джонни, если она принесла жвачку, чур, одну мне! — умильным голосом попросил Рич.
— Ладно, — небрежно ответил Мильн.
— А мне… Если шоколадные конфеты, — по привычке напомнил Дэнни, хотя сейчас ему было не до шоколадных конфет.
— Ладно!
— Так я потом приду к тебе в гости, Джонни? Если меня никуда не ушлют…
- И я тоже… Можно?
- Конечно, приходите, я скажу тете…
Но больше сегодня никто ни о чем не попросил и даже не прошептал: «Везет же некоторым!»; только закрывая за собой дверь, Мильн услышал сиплый голос Олле:
— А наша мама тоже скоро за нами приедет, правда, Билли, да?
Первые десять шагов Джон прошел по коридору со сдержанной важностью наследного принца, неспеша завернул за угол — и только тогда рванул вперед, как торпеда. Он съехал по перилам, растолкал путающуюся под ногами малышню и выбил оглушительную дробь на двери директорского кабинета.
