Борис Костин - Митины открытия
Обзор книги Борис Костин - Митины открытия
Борис Алексеевич Костин
Митины открытия
Неожиданная, но приятная новость
Бабушка прислала письмо.
«Дорогие Вася, Лена и Митенька! — писала она. — Давно не виделась с вами и очень соскучилась. А приехать к вам не могу, очень уж много дел в колхозе, да своё хозяйство оставить не на кого. А повидаться хочется. Приезжайте ко мне на лето, а коли сами не можете, то привезите Митеньку. Ему тут хорошо будет, привольно. И товарищи найдутся».
Дальше бабушка написала еще две страницы, но это в письме было главное.
Да! Мы и забыли рассказать, кто это Вася, Лена и Митенька Ковалевы.
Вася — это папа. Он инженер, ходит в очках и носит такие огромные ботинки, что если их положить набок, то Митины игрушечные машины свободно въезжают в них, как в гаражи.
Лена — это мама. Она учит ребят в школе русскому языку. Мама страшно огорчается, увидев в тетрадках кляксы, и улыбается, когда упражнения написаны аккуратно и без ошибок. Ученики зовут маму Еленой Игнатьевной.
А Митенька — это обыкновенный мальчик. Он худенький и черноглазый. Уши у него почему-то больше, чем у других мальчиков, и почему-то торчат в стороны, как ручки у кувшинчика для цветов. Стригут Митю всегда наголо. Почему наголо? Из-за Митиной привычки накручивать волосы на палец и дёргать себя за вихор. И никакие уговоры не помогают. Забудется мальчик — и снова начинает «кудельки вить», как говорит мама.
Митя ещё ходит в детский сад, но уже знает много букв, умеет считать до десяти и очень любит лепить из пластилина. Осенью он пойдёт в школу.
И папа, и мама, и Митя живут в большом городе, где всюду асфальт, машины и троллейбусы, а деревьев и кустов маловато. Травки же, на которой можно поваляться, когда захочется, совсем нет. На зелёных газонах даже есть таблички: «По траве не ходить!».
А как хорошо бы побегать босиком по ласковой зелёной травке! Но Митя еще никогда не бегал: в городе нельзя, а в деревне он не был ни разу. И мальчишек, бегающих босиком по траве, он видел только на картинках.
— Па-ап-а! Ма-ам-а! Поедем, а? — умоляюще проговорил Митя. — Как мне хочется…
— Пожалуй, надо съездить. Ведь уже четыре года не были у матери, — сказал папа. — Вот получим в июне отпуск и поедем.
У Мити перехватило дух от радости. Он выстрелил из игрушечного пистолета в книжный шкаф, распахнул дверь и закричал на весь коридор:
— Ура! Мы едем в деревню!
Вот и бабушкин колхоз
Сколько хлопот было у мамы с папой и, конечно, у Мити перед отъездом! Огромную груду вещей требовалось разместить в чемодане и плетёной корзине — это делали папа и мама; надо было попрощаться со всеми ребятами во дворе, отобрать самые необходимые игрушки, чтобы взять с собой; надо было отдать соседу Коле Тихонову настольный хоккей и забрать у него любимый конструктор, почистить велосипед, чтобы не стыдно было ехать с ним к бабушке — это всё пришлось делать Мите.
Наконец все хлопоты позади. Можно немного отдышаться, вытереть со лба пот и оглядеться.
Тук-тук-перетук! Тук-тук-перетук! Митя, папа и мама сидят в поезде, а между ними стоит Митин двухколесный велосипед. Вагоны покачиваются, постукивая колёсами по блестящим стальным рельсам. Изредка тоненько свистит электровоз. А за окном сколько интересного! Суетятся на остановках пассажиры, мелькают дома, сады, поля…
Те из них, которые поближе к поезду, проносятся быстро-быстро; те, которые подальше, проплывают медленно, неторопливо. А самые дальние леса и поля будто стоят на одном месте.
Иногда с трубным рёвом прогрохочет навстречу электричка — раз, два, три — и нет её. Вот показалась в окне серебристая речка, кудрявые ивы, на берегу — привязанная к колышку коза, мальчишки, стоящие в воде с удочками в руках. Какое же им здесь раздолье!
Мите так хотелось разуться и побегать босиком по траве, что он много раз спрашивал:
— Папа, а скоро приедем?
Наконец, когда мальчику уже надоело смотреть в окно и он очень устал ехать, папа достал с полки чемоданы, велел Мите взять корзинку, забрал велосипед и сказал:
— Сейчас и наша станция. Подъезжаем.
Мама взяла маленький чемодан, а другой рукой крепко держала за руку сына.
Колеса застучали реже, тук, тук, тук… Митю слегка качнуло, и стало вдруг совсем тихо. Поезд остановился.
Народа на станции было много, но бабушку Митя увидел сразу. Она ведь у них такая же высокая, как и папа, и к тому же на ней был зелёный платок с красными цветами. Тот самый платок, в котором бабушка приезжала к ним в прошлом году и в котором Митя нечаянно прорезал дырочку.
— Да неужто это Митя? Вырос-то как, совсем уже большой стал. Ну, внучек, здравствуй! — обрадованно заговорила бабушка.
Поздоровались, поцеловались, поохали, поахали, и тут бабушка спохватилась:
— Да что же это я! Ведь я на Орлике приехала за вами.
Бабушка взяла Митину корзинку и пошла к привязанной у забора рыжей лошади. Это и был Орлик. Он с хрустом жевал траву и, часто гремя уздечкой, взмахивал головой: отгонял мух. Хвост Орлика мотался то влево, то вправо, словно щёточка «дворник» на стекле машины. Только у машины «дворник» счищает с переднего стекла снег и дождевые капли, а неутомимый хвост со свистом бил мух и слепней, кусавших Орлика.
— Ну и жара! Не иначе к вечеру грозу нанесёт, — сказала бабушка, помогая папе уложить на телегу чемодан.
Орлик мальчику понравился: он позволил Мите погладить себя и даже стоял в это время спокойно и не мотал головой.
А телега была большая, просторная. На ней и вещи поместились, потом сели все трое и ещё место осталось.
Бабушка называла телегу «поло́к». Колеса у телеги разные: большие сзади, а спереди маленькие. Когда Орлик шёл налево, то маленькие колёса тоже поворачивались влево, а потом уже и вся телега ехала влево. Очень интересно! Митя даже совсем забыл про сандалии и про то, как ему хотелось побегать босиком.
А бабушка словно знала, о чём думал внук.
— Ты, Митенька, снял бы обувку-то. Пусть ноги отдохнут. Да и сам разденься, пусть тело подышит. Пока едем, глядишь, и загоришь малость. Ишь, какой ты белый да худенький.
Разделся Митя, разулся, и как хорошо ему сразу стало! Босые ноги так и бегут по мягкой от пыли и горячей от солнца тропинке.
А Орлик по дороге шагал не торопясь. «В самом деле, — думал он, — куда торопиться? До деревни далеко, ещё устанешь». — И он продолжал печатать по дорожной пыли чёткие следы.
А вокруг всё зеленело и цвело. Дорога шла через луга и поля, через леса и перелески, через полянки, на которых лиловатыми островками росли цветы иван-чая. И над всем этим раздольем светило жаркое солнце, заливались жаворонки.
По полосатому полю ползал голубой трактор на высоких резиновых колёсах и негромко рокотал. Полосы земли перед ним — серые, а сзади трактора — коричневые. Это борозды. По коричневым бороздам расхаживают грачи. Клюнут разок-другой в земле, потом перелетают поближе к трактору — червяков ищут.
— Отсюда наш колхоз начинается. А это тракторист Коля Вагин картошку опахивает, — сказала бабушка.
— Бабушка, а где же колхоз? — удивился Митя. — Где же дома?
— Вот приедем в деревню, там и дома увидишь.
— А разве колхоз и деревня — это не всё равно? — удивился мальчик.
Бабушка улыбнулась:
— Сейчас поднимемся на Грачиный холм, там я тебе и объясню, что такое колхоз.
Тем временем кусты кончились, дорога пошла в гору.
— Тпру, Орлик!
Бабушка натянула вожжи, и телега остановилась на вершине холма в тени высоких тополей. У самой земли стволы тополей были толстые, толще бочки. Наверху, среди зелёной листвы, чернели гнёзда.
— А кто в этих гнёздах живёт? — спросил Митя папу.
— На этих тополях, сынок, живут грачи. Они здесь жили и когда я был маленьким, и когда бабушка. Вот поэтому и называют этот холм Грачиным. От него до деревни совсем недалеко.
— Да, почти приехали, — сказала бабушка. — Видишь, Митя, внизу сады, а в стороне скотный двор? Это наша деревня. А во-он там, у самой реки, тоже деревня виднеется. Это Кучино. А за рекой, куда дорога идёт, где коровы пасутся, — Новки. И всё это наш колхоз «Путь Ильича». А всего у нас в колхозе шесть деревень, шесть бригад. В одной свиноферма, в другой скотный двор, в третьей птица — куры да утки. А наша деревня главная, в ней правление колхоза и школа.
— Ты, Митя, был ведь у меня на заводе. Видел, какой он огромный? — спросил папа.
— Видел.
— На нашем заводе тоже шесть цехов. Завод один, а цехи разные. Каждый в отдельном здании, каждый своим делом занят. Вот и у бабушки колхоз один, а деревень — бригад — несколько. И все колхозники, кто в них живёт, работают в колхозе «Путь Ильича». Понял?
…Хорошо на Грачином холме! Кругом зеленеют поля, луга, лес. Ярко светит солнце, поблёскивает речка. Будто маленькие самолётики носятся юркие стрекозы, мошек ловят. Белые ромашки, жёлтые лютики и фиолетовые колокольчики покрыли склоны холма.
