Анна Масс - Я и Костя, мой старший брат
Обзор книги Анна Масс - Я и Костя, мой старший брат
Повесть
Я И КОСТЯ, МОЙ СТАРШИЙ БРАТ
Мы возвращались из школы — я, Светка и Люся — и спорили о том, кому из нас живется хуже.
— Просто хоть беги из дома! — жаловалась Светка. — С тех пор как он родился — все ему, все ему, а мне — фига! Шурик заплакал — «Ах, ах, животик болит, скорее клизмочку, пеленочку, попугайчика!» А я хоть час реви — ноль внимания, фунт презрения. Недавно знакомая пришла, принесла «Айболита» и шоколадку. Кому? Шурику!
— Тебе-то зачем «Айболит»? — спросила Люся.
— А шоколадка? — возразила Светка, — Шоколадку-то могла бы мне дать? Ему-то она зачем?
— А сколько ему?
— Семь месяцев!
— Тогда это, конечно, свинство, — согласилась Люся. — Хорошо, когда брат старше. Или — близнец. Я, девчонки, мечтаю, чтобы у меня был брат-близнец. Как в том фильме про хоккеистов. Видели по телевизору? А вообще-то ты зря. Хорошо, когда братишка маленький. Я малышей обожаю, они такие хорошенькие.
— Тебе все хорошо! — возразила Светка. — И маленький, и близнец, и старший. Тебя бы в мою шкуру.
— Ну и с удовольствием, — сказала Люся, — Думаешь, лучше, когда никого нет? Все над тобой трясутся, ничего не позволяют. Попросишь бабушку: «Дай погладить!» — «Да что ты! Да зачем тебе? Ручки огрубеют, иди лучше повтори музыку, а с хозяйством успеешь, вся жизнь впереди!» Меня до сих пор в музыкальную школу провожают то мама, то папа, то дедушка, то бабушка. Потому что дорогу переходить. Это в одиннадцать-то лет! Их вон сколько, да еще второй дедушка и бабушка с па-миной стороны, и мамина сестра, тетя Лида, бездетная, на мне отыгрывается. А я на всех одна! Нет, девчонки, я просто мечтаю, чтобы у меня был брат или сестра, кто угодно, и чтобы орал хоть с утра до вечера, лишь бы от меня отстали!
— Кому повезло — это Ирке, — сказала Светка.
— Да, Ирке я зверски завидую, — подтвердила Люся. — Это как раз то, что надо: старший брат — защитник, и потом, объяснит, если что непонятно, и вообще он у тебя красивый.
— Да? — заинтересовалась Светка. — Высокий?
— Вам бы такое счастье! — с горечью сказала я. — Только и слышишь: «Ирка, отстань! Ирка, иди к черту!» А то еще начнет на мне теории отрабатывать.
— Какие теории?
— Ну, у них там, на филологическом, много всяких теорий. Плохо вообще, когда брат на целых десять лет старше. Вот если бы года на два! Я — в пятом, он — в седьмом. Тогда бы вместе ходить всюду можно и тетрадками пользоваться.
На перекрестке мы, как всегда, немного постояли.
— Да-а, это, конечно, — протянула Светка, — И с мальчишками из седьмого дружить…
— А сегодня Афанасьев из седьмого «А» на руках вышел из туалета, — сказала Люся.
— Афанасьев — вообще! — мечтательно протянула Светка.
— А я знаю, кто из нашего класса к Афанасьеву неравнодушен! — сказала Люся.
«Неужели догадалась?!» — в панике подумала я и решила все отрицать.
— Нинка Букина, — сказала Люся, и мне показалось, что не только я, но и Светка облегченно вздохнула. — Значит, девчонки, в четыре часа около моего дома, — уточнила Люся. — Давайте только не опаздывать.
— Мы-то не опоздаем, — заметила Светка. — Это ты вечно опаздываешь.
— Ну ладно, пока!
— Чао!
— Во дает! — удивилась Светка. — «Чао» уже тыщу лет никто не говорит. Сейчас модно говорить: «Чус!»
Мы расстались. Люся свернула направо, Светка — налево, а мой дом был прямо через дорогу. Он весь, до пятого этажа, был оплетен строительными лесами — делали ремонт. Начали красить еще весной, очень быстро покрасили полдома, а потом бригаду маляров перевели на другой объект, и ремонт прервался. А леса не сняли, и по ним лазали мальчишки. Жильцы принялись жаловаться в ЖЭК, но бригада все не возвращалась, и леса не снимали, и одни мальчишка уже сорвался со второго этажа. Правда, шлепнулся удачно, по жильцы еще сильнее стали возмущаться и в конце концов написали коллективное письмо в вечерку. Я сама вместе с другими ребятами ходила по этажам, собирала подписи. С тех пор прошло уже недели две, и я боялась, что вот-вот наша жалоба подействует: нагрянут монтажники снимать леса, а я еще ни разу по ним не полазила.
Очень хотелось подняться до четвертого этажа и влезть в свою квартиру через балкон. Я хорошо лазила и высоты не боялась. Меня другое останавливало. Недавно полезла через забор на задний двор — сколько себя помню, всегда только так туда проникала, — и вдруг услышала: «Ишь, вымахала, дылда здоровенная! Забор сломаешь!»
Грубо и обидно.
Я вошла во двор. Пусто. Когда еще представится случай? Положила портфель на скамейку и полезла. Я тут же вообразила, будто лезу на неприступную гору, сверху летят камни, а перевал занят вражескими стрелками — их надо сбросить с перевала!
А-атставить р-разговоры…
Вперед и вверх, — а там…
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
Они — тра-та-та-та! — помогут нам!
Это песня из кинофильма «Вертикаль», который мы смотрели вместе с братом. Про альпинистов. Костя потом переписал оттуда на магнитофон все песни Высоцкого. Возможно, сам мечтает об альпинистском походе. А попробуй я заикнись, что я тоже мечтаю, — только издевательски засмеется.
Жалко, что лезть по лесам не так опасно, как хотелось бы. С помоста на помост ведут узкие железные лесенки, даже с перильцами. Но ведь вообразить можно все — и прыжки через ущелья, и обвалы…
…И можно свернуть,
Обрыв обогнуть, но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тр-ропа…
Вот и наш балкон. Дверь открыта. Я осторожно перенесла через железный барьер одну ногу, потом другую. Наш котенок Му-му изумленно уставился на меня и боком прыгнул в глубь комнаты.
Костя разговаривал по телефону, лежа на тахте под одеялом. Вообще-то телефон у нас обычно стоит на кухне, но он на длинном шнуре, и его можно переносить из комнаты в комнату. У Кости ангина. У него часто бывают ангины — плохое горло.
Сейчас я войду и скажу как ни в чем не бывало: «Привет! Как поживаете?» Представляю Костину физиономию.
— …А если она откажется? — говорил Костя в телефонную трубку. — Нет, ты тоже приходи. Обязательно!.. Что значит — «третий лишний»? А я без тебя не могу! Ты же знаешь, что у меня комплекс! Да, ужасно стесняюсь. Тем более, красавица. Конечно, красавица!
«Что это еще за красавица?» — подумала я и стала подслушивать дальше.
— …Любит серьезную музыку? Ну так скажи, есть Второй концерт Рахманинова в исполнении Гилельса… А как я узнаю, что она согласилась прийти?.. Нет, я заранее должен знать, а то у меня пододеяльник рваный… Ради тебя я же его не буду менять! Если ты со Светланой придешь, тогда другое дело.
…Интересно! Значит, красавицу зовут Светланой! Ну погоди, Костя, сейчас я все твои тайны узнаю!
— Слушай, Венька, давай так, — продолжает Костя, — если ты приходишь один — ты звонишь один раз. А если с ней — ты даешь три звонка. По количеству слогов в ее имени. Вот так: Свет-ла-на! В то же мгновение мама меняет мне пододеяльник, папа включает проигрыватель и ставит Второй концерт Рахманинова, а я принимаю интеллектуальную позу. Значит, жду часов в семь. Ну, привет!
Костя повесил трубку. В балконном стекле я видела отражение его лежащей фигуры с закинутыми за голову руками. Мечтает!
Я еще немножко помедлила, раздумывая, как бы поэффектнее обставить свое появление. Может быть, завыть или кукарекнуть?
— Хау-ду-ю-ду! — наконец пропищала я и впрыгнула в комнату по-лягушачьи.
Костя так и подскочил.
— Тьфу, дура! — сказал он, — Ничего умнее не могла придумать?
— Ага, испугался, испугался! — радовалась я.
— Сейчас в лоб дам! — предупредил Костя, — Иди к черту, не мешай заниматься.
Вот так он со мной всегда разговаривает. Это очень огорчает наших родителей, особенно маму.
«Мы с папой — пожилые люди, — часто повторяет она. — А если с нами что-нибудь случится? Ведь тебе, Костя, придется поднимать Иру. А как ты сможешь поставить ее на ноги, если у вас уже сейчас такие отношения?»
Не люблю таких разговоров. Не могу себе представить, чтобы с мамой или папой что-нибудь случилось. И не такие уж они пожилые. Пятьдесят лет. Бывает хуже. Они еще вовсю работают. Мама — в Институте космических исследований, она химик. А у папы работа еще интереснее — он кинооператор документальных фильмов. Он снимал и про Алтайский заповедник, и про ловлю рыбы в Белом море, и про нефтяников Сибири. Каждый раз, когда я смотрю эти фильмы, я испытываю огромное желание побывать во всех этих местах. Я мечтаю стать кинооператором, как папа. Но вот в чем трудность: папа говорит, что это не женская профессия. Лично я считаю, что неженских профессий не бывает. Все профессии женские. Зря, что ли, нам с детского сада твердят о женском равноправии? Что же, космонавт — значит, женская профессия, а кинооператор — не женская? Не ожидала я от своего папы такой отсталости.
