Лия Гераскина - В Стране Невыученных уроков - 2
Обзор книги Лия Гераскина - В Стране Невыученных уроков - 2
Лия Гераскина
В Стране Невыученных уроков - 2
или возвращение в страну невыученных уроков
Зоя Филипповна вошла в класс, и мы все встали.
— Доброе утро, — сказала учительница, — садитесь, дети. С понедельника у нас с вами начинается трудный, но важный период. Мы будем держать экзамены.
— Почему «мы»? — спросила Катя Пятёрки- на. — Кто это «мы»?
— Мы, — ответила Зоя Филипповна, — это вы и я. Я вела вас с первого класса по четвёртый. Если вы выдержите экзамены, значит, их выдержу и я. А теперь давайте начнём наш последний урок.
Если бы не Люся Карандашкина и Женя Семёнов, мы бы не подвели Зою Филипповну. Все выдержали экзамены, кроме них.
От Люськи, конечно, можно было этого ожидать, но не до такой же степени! На устном экзамене, надуваясь как рыба-шар, она с умным видом путалась и сбивалась, словно если и заглядывала в учебник, то это было не меньше, чем полгода назад. Мы с ужасом ожидали письменного экзамена по математике, зная, что все задачки за Люську решает её бабушка. Но здесь как-то обошлось. То ли Люська готовилась все дни и ночи перед экзаменом, то ли она вовсе не так глупа, как считали некоторые.
Но вот кто действительно поразил всех, так это вечный молчун и зубрила Женьчик!
Увидев на устном экзамене за учительским столом не одну Зою Филипповну, а нескольких педагогов — членов экзаменационной комиссии, — он промямлил что-то неуверенным голосом, а посередине ответа вдруг совсем сбился и замолчал. А когда экзаменаторы, решив подбодрить его, стали задавать Женьчику наводящие вопросы по теме, он и вовсе расплакался, как настоящая девчонка!
Ребята, сидевшие в классе, рассмеялись. Но педагоги строго прикрикнули на них.
«Бедный ребёнок просто перенервничал, — великодушно решили они, — и не смог собраться!»
Абсолютно все были уверены, что Семёнов затвердил весь учебник от слова до слова и что, оказавшись перед строгой комиссией, он просто растерялся. Женьчик — добровольная тень Кати Пятёркиной — привык действовать только по подсказке нашей всезнайки, а оказавшись без её поддержки, сразу порастерял все слова.
Как бы там ни было, Люсю и Женьку всё же перевели в пятый класс, правда, условно, в зависимости от их будущей успеваемости, то есть того, как они станут учиться осенью.
Узнав, что я успешно сдал экзамены, мама очень обрадовалась и поцеловала меня.
— На следующей неделе, — сказала она, — твой день рождения, и мы с папой хотим, чтобы ты его весело отпраздновал. Пригласи своих друзей. Конечно, не весь класс. Время мы уточним позже. А я сейчас позвоню папе на работу и расскажу, что наш сын стал пятиклассником. Пусть он тоже порадуется.
Неделя пролетела как один день. Я помогал маме подготовиться к торжеству — убирал квартиру, ходил на рынок и в магазины, а вечером перед днём рождения лег спать рано, не дожидаясь, пока папа вернётся с работы.
Рано утром меня разбудил Кузя. Он прыгнул ко мне на грудь и громко замурлыкал.
Вошла мама. Она поздравила меня с днём рождения и сказала:
— Свой подарок я не смогла положить тебе на стол и накрыть салфеткой — он слишком большой.
— Что это, мамочка? — вскочил я с постели.
— Одевайся и приходи завтракать, сам увидишь.
Умыться, одеться и примчаться в столовую я сумел минут за пять! И что же я увидел! Велосипед! Моя мечта! Моё заветное желание!
— Доволен? — спросила с улыбкой мама. Я бросился к ней на шею и расцеловал. От радости мне даже расхотелось есть — мама с трудом заставила меня позавтракать.
— Можно я побегу во двор с велосипедом? — спросил я маму, умирая от желания сделать по двору пару кругов на своём «железном коне».
— Подожди, — остановила меня она, — сейчас придёт папа со своим подарком.
— Ну уж лучше подарка, чем твой, быть не может! — воскликнул я.
— Как знать, — улыбнулась мама, — поживём — увидим. — Вид у неё при этом был очень таинственный.
Дверь хлопнула, вошёл папа, ведя на поводке овчарку. Я остолбенел.
— Это… мне? — не веря своим глазам, спросил я.
— Ну не мне же, — засмеялся папа, — конечно, тебе. Ты ведь мечтал о собаке. Люби её и воспитывай. Пёс молодой — ему всего восемь месяцев. Что же ты молчишь? Разве ты не хотел овчарку?
— Хотел больше всего на свете и именно овчарку.
— Даже больше, чем велосипед? — спросила мама.
— Она ведь живая… Прости, мама, конечно, больше. Собака и велосипед… Я так рад. Спасибо вам обоим!
— Прекрасно, — улыбнулся папа, — я тоже рад, что мы тебе угодили. Выбери ему имя сам.
— Я назову его Рекс.
— Рекс — хорошее благородное имя. Ты заслужил свои подарки. Выработал волю, проявил характер, стал хорошо учиться. Вот мы с мамой и решили тебя порадовать. Одно меня беспокоит — как отнесётся к Рексу Кузя?
Я бросился в свою комнату, стащил Кузю с кровати и принёс его в столовую.
Все ожидали, что при виде пса кот зашипит, а сам Рекс залает и бросится на него. Но они оба повели себя весьма дружелюбно.
Кузя осторожно подошёл к Рексу, обнюхал его и запрыгнул на диван. Всё это время пёс спокойно сидел и смотрел на кота.
— Они подружатся, — уверенно сказал папа. — Кузя — умный кот, он понял, что Рекс молодой, почти щенок, и не стал его обижать.
Я обнял Рекса, он лизнул меня в щёку и завилял хвостом.
— Тебя зовут Рекс! — сказал я ему. Он ещё раз лизнул меня.
— Ну, теперь бери Рекса за поводок и приглашай друзей, — сказала мама.
Во дворе я встретил Люсю. Я познакомил её с Рексом и пообещал, что дам ей покататься на своём новом велосипеде.
Мы стали обсуждать, кого мне позвать на свой день рождения, ведь начались каникулы и многие ребята уже разъехались. И потом, мы не знали многих телефонов и адресов. Кого же пригласить?
— Я знаю, где живут Пятёркина и Женьчик. Если хочешь, я сбегаю и от твоего имени их приглашу. А больше я не знаю, кто где живёт. А ты?
Я тоже не знал.
— Чего ты огорчаешься? — спросила Люся. — Ты, я, Катя, Женьчик — вот и хватит. Чем не компания! А ещё будут твои родители. Разве мало — шесть человек!
— И одна овчарка, — добавил я.
— И один кот, — засмеялась Люся.
— Не подведёшь? — спросил я её.
— Не беспокойся. Всё будет о'кей! Я побежала к Катьке!
— Зови к шести вечера! — крикнул я ей вслед.
— Есть, капитан! — отозвалась Люся, обернувшись, и умчалась.
Я катался по двору на велосипеде, а Рекс бегал за мной.
Вернувшись домой, я помог маме поставить в вазы цветы, а она накрыла стол белой скатертью, расставила закуски, блюда с фруктами.
— А к чаю, — сказала мама, — будут три сорта варенья, конфеты и именинный пирог.
Так мама ещё никогда не готовилась к моему дню рождения.
Время шло. Я сбегал в магазин, купил для Рекса собачий корм. Он поел, облизнулся и стал весело прыгать вокруг меня — ему не сиделось на месте. Кузя вёл себя куда спокойней. Он влез на подоконник и начал умываться — оближет лапку и потрёт за ушками.
— Видишь, — сказала мама, — Кузя гостей поджидает. Прихорашивается. Ты бы тоже сходил переоделся. Я погладила твою новую рубашку.
Ну, мама! Когда она только успевает всё сделать!
Приближался шестой час. Резко зазвонил звонок. Рекс залаял, Кузя перестал умываться и соскочил с подоконника.
— Встречай гостей, — весело произнесла мама.
Я открыл дверь. Гости вошли. Люська была в новом платье, косы аккуратно заплетены. В руках букет цветов. Катя с торжественным выражением лица вручила мне книгу «Три мушкетёра». Женьчик что то пробормотал и протянул перочинный ножичек.
Я пригласил их всех к столу. Когда гости расселись, появился папа. Он весело поздравил ребят с тем, что мы перешли в пятый класс, и поблагодарил их за то, что они пришли к нам на торжество.
Когда с закусками было покончено, мама внесла чайные чашки, варенье, конфеты, а папа принёс с кухни большой красивый пирог, украшенный одиннадцатью свечами.
— Задуй, задуй свечи! — закричали ребята.
Я подул, но погасли только три свечи.
— Ребята, помогите! — попросил я. — Раз, два, три!
Все разом дунули, и свечи наконец погасли. Мама разрезала пирог, и все принялись пить чай с вареньем и пирогом.
— Очень вкусно! — сказала Люся.
— Не откусывай такие огромные куски, а то подавишься! — назидательным тоном заметила Катя. Она не могла сдержаться, чтобы не сделать кому-нибудь замечание.
Люся покраснела и открыла рот, чтобы ответить. (Я догадался, что она хотела сказать «Сама подавишься!».) Но мама не дала ей этого сделать.
— Кушай, Люсенька, кушай. Моим пирогом не подавишься. Он воздушный, мягкий.
Катя снова хотела что-то сказать, но мама строго на неё посмотрела, и эта вредина закрыла рот.
