Людвик Соучек - Там, где не слышно голоса
Но только инженеру Шаппу, достойному сыну молодой Французской республики, удалось добиться существенного успеха.
От перекладин в комнату, где сидит телеграфист, протянуты тяги. С помощью рычагов, напоминавших само сооружение на крыше, и сложного переводного механизма телеграфист приводил в движение перекладины над крышей здания. Меняя положение подвижной перекладины и «линеек» на ее концах, можно было составить 196 фигур. Шапп выбрал из них 76, наиболее четких и резко отличающихся друг от друга. Каждая фигура означала определенную букву, цифру или орфографический знак. Хорошо обученный телеграфист мог передавать сообщения по телеграфу Шаппа довольно быстро. Для этого ему можно было и не знать значения отдельных фигур. Единственное, что требовалось быстро повторять разные комбинации, которые передавали с соседней станции. Отправленное таким путем сообщение летело быстрее любого курьера. По телеграфу Шаппа можно было передавать не только короткие, но и довольно длинные сообщения. А при желании — даже стихи! Это был, конечно, огромный прогресс по сравнению с передачей сигналов факелами или дымом. Телеграф Шаппа был первым подлинным оптическим телеграфом.
Перекладины телеграфа Шаппа были окрашены в черный цвет. Они были хорошо видны днем на фоне неба. Ночью к ним подвешивали зажженные лампы. Однако вскоре стало ясно, что телеграфирование с помощью ламп не оправдывает себя. Сообщения доходили со множеством ошибок, некоторые из них невозможно было расшифровать. Оптический телеграф действовал только днем, да и то, когда не было туманно. Но все же это был огромный шаг вперед, и комиссия Конвента поняла это. Двадцать шестого июля 1793 года Шапп праздновал свою большую победу. Конвент утвердил строительство первой телеграфной линии между городами Парижем и Лиллем. На расстоянии 30 миль было расставлено двадцать станций. Линия была построена в очень короткий срок. Первое сообщение, которое передал телеграф Шаппа, было радостным для Конвента: республиканские войска отвоевали у повстанцев город Конде. Через 45 минут, то есть гораздо быстрее, чем когда-либо раньше, в Конде пришел ответ: «Поздравляем мужественных республиканских бойцов и приказываем, чтобы Конде, несущее до сих пор имя ненавистных дворян, именовалось отныне Норд-Либр, Свободный Север!»
Так выглядел телеграф Шаппа, установленный на крыше парижского Лувра...
...а вот и азбука, система разнообразных, составленных при помощи «линеек» фигур оптического телеграфа.
За 45 минут из Лилля в Париж и обратно! Телеграф Шаппа вызвал сенсацию! Услышал о нем и никому неизвестный капитан артиллерии, участник осады Тулона. В 26 лет его уже обуревали честолюбивые мечты. В дневнике он записал, что телеграф Шаппа замечательное средство связи для полководцев, командующих армиями. Речь идет, как вы уже наверное догадались — о Наполеоне Бонапарте.
Вслед за первой телеграфной линией между Парижем и Лиллем были построены и другие. Строительство телеграфных станций ускорилось после того, как хорошо обученные телеграфисты сократили время передачи сообщений по первой линии от Парижа до Лилля и обратно с 45 до 2 минут. До Кале на побережье пролива Ла-Манш (эта линия была особенно важной, так как в любой день могли высадиться англичане!) телеграмма доходила за 4 минуты 5 секунд, до Страсбурга за неполных 6 минут, до Бреста, лежавшего на расстоянии 75 миль — за 6 минут 50 секунд.
Телеграф Шаппа начал победное шествие по Европе. В 1795 году он был установлен в Швеции, в 1802 году в Дании, в 1833 году в Пруссии, в 1834 году в Австрии, в 1839 году в России. А как же Англия? В 1796 году, то есть через три года после постройки первой телеграфной линии во Франции, здесь был построен телеграф по проекту лорда Джорджа Муррея. Телеграфная станция Муррея — это деревянная башенка с девятью или двенадцатью дверцами. Каждой букве соответствовала определенная комбинация открытых и закрытых дверок. Телеграф Муррея сослужил свою службу, хотя и был значительно менее совершенным, нежели телеграф Шаппа. В 1816 году он прекратил свое существование. А последняя линия телеграфа Шаппа была построена еще в 1849 году.
В Англии был создан оптический телеграф Муррея, значительно уступавший по своим качествам телеграфу Шаппа.
Слава Шаппа не давала покоя многим изобретателям и самоучкам. Однако создать более совершенный оптический телеграф было нелегко. Тысячи домиков с машущими крыльями прекрасно справлялись со своей задачей. Вряд ли можно было создать более совершенный телеграф, действующий по аналогичному принципу.
Именно в это время возникает идея создания телеграфной связи на иной основе.
Англичанин Роули разработал в 1838 году проект пневматического телеграфа. Такой телеграф состоял из нескольких труб, в которые нагнетался воздух. Количество воздушных пузырей, выходивших из разных труб на другом конце линии связи в наполненную водой ванну, позволяло телеграфисту записывать передаваемое сообщение. Пневматический телеграф не получил распространения. Строительство системы воздухонепроницаемых труб и аппаратуры по выработке сжатого воздуха было чрезвычайно дорогим, сообщения передавались медленно и неточно.
Более обнадеживающей была идея создания гидравлического телеграфа. Над ней работало сразу несколько изобретателей. Если подавать воду поршнем на одном конце трубы, то она поднимется на другом конце при сохранении равного диаметра трубы на ту же высоту. Оставалось установить у поршня с одной стороны и у поплавка с другой шкалу с буквами алфавита. Вода поднимала поплавок до уровня соответствующего знака и телеграфист мог записывать сообщение.
В теоретическом отношении весьма любопытная идея! Однако на практике она не оправдала себя. Вода просачивалась через соединения, для передачи сообщений нужен был высокий столб воды, большие поршни и поплавки, мощные механизмы. Короче говоря, развитие телеграфа пошло не по линии создания гидравлического телеграфа.
Будущее принадлежало электрическому телеграфу.
Электричеством пользовались только ученые, замкнутые стенах лабораторий научных кабинетов.
Вначале были мины
Бумм!
Над Невой поднялся фонтан воды. Брызги долетели до набережной. Несколько капель упало на группу генералов, окруживших невысокого человека, склонившегося над каким-то портативным аппаратом с четырьмя ручками. От аппарата тянулись спускавшиеся в реку провода с каучуковой изоляцией.
И снова взрыв — бумм!
Взрыв мины, сконструированной Шиллингом, на дне Невы был одним из первых крупных успехов электричества.
Чуть подальше поднялся новый столб воды. Испуганные голуби взлетели над крышей адмиралтейства. Путь к созданию электрического телеграфа был открыт.
Что же все-таки произошло в Петербурге в тот день? И что общего было между взрывами на Неве и телеграфом?
Ночью двадцать четвертого июня 1812 года Великая армия Наполеона перешла через Неман и вторглась в Россию. Сотни тысяч людей, коней и повозок были брошены завоевателем Европы Наполеоном Бонапартом против последней непокоренной страны на континенте — России. Под властью Наполеона в это время находились Испания, Франция, Италия, Бельгия, Голландия, Португалия, Германия, Польша, а до недавнего времени и Египет. Наполеоновские войска продвигались вглубь страны. Они заняли Вильно, Смоленск, Москву. Северное крыло французской армии насчитывало 60 000 человек. Им командовал маршал Макдональд, которому Наполеон, не скупившийся на награды, пожаловал титул герцога Торентского. Макдональд продвигался к Петербургу. Его армия была, правда, остановлена перед стенами хорошо укрепленной Риги, где французские части натолкнулись на упорное сопротивление регулярных частей русской армии, сменивших остатки рассеянных гарнизонов и ополченцев, принявших на себя тяжесть первого удара.
Но положение оставалось напряженным. Тем более, что Петербург не был защищен с моря. Высади Наполеон свои войска близ столицы империи — кто знает — может быть, события на театре военных действий развивались бы по-иному.
Ведь Москва уже была в руках «корсиканского завоевателя», как тогда называли Наполеона. У русских не было на Балтийском море флота, который мог бы оказать сопротивление кораблям и фрегатам, построенным Наполеоном на верфях завоеванных им государств Европы. Правда, Англия, находившаяся в состоянии войны с Наполеоном, выслала в воды Балтики эскадру военных кораблей, но в их задание входило скорее наблюдение, нежели активное участие в боевых операциях. Ведь французско-русская война в известном смысле соответствовала планам английской дипломатии. Английские политики радовались, наблюдая за борьбой двух истекающих кровью континентальных гигантов. Война, ослаблявшая обе воюющие стороны, укрепляла надежды Британии на господство не только над всеми морями, но и над всем миром. Все это хорошо понимали многие русские военачальники и дипломаты. Ведь недаром фельдмаршал Кутузов, победивший Наполеона, заявил в октябре 1812 года английскому комиссару: «Наследство Наполеона не попало бы в руки России. Оно не досталось бы ни одному из континентальных государств, а его получила бы страна, которая уже сейчас владеет морями и господство которой стало бы после этого еще более несносным.»
