Михаил Ильин - Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина
Признаться, я недолюбливал этот рисунок. Всякий раз, уличив меня в географической оплошности, корабельный кок вспоминал о нем:
— Ты, Захар, как тот путешественник на Краю Света: не знаешь простых вещей, известных даже судовому повару!
Но вот, плавая вдоль тихоокеанских берегов нашей Родины, я открыл, что Край Света существует! Будьте осторожны и не смейтесь над Захаром Загадкиным, как смеялся кок, когда я сообщил ему о своем открытии: не хочу нечаянно посрамить и вас.
В то памятное пасмурное утро наш корабль шел над Курило-Камчатской впадиной. Справа по борту из тумана возникали и снова уходили в туман Курильские острова. В море промышляли сайру рыбацкие суденышки, работали плавучие рыбоконсервные заводы.
С нами плыл во Владивосток ученый-вулкановед, возвращавшийся с Камчатки. Он часто бывал на Курилах и интересно рассказывал о природе этой островной окраины нашей страны.
— Вы что-нибудь слышали о Крае Света? — в то утро спросил ученый, показывая рукой на пустынный скалистый мыс. — Вот он перед нами…
Мы проходили восточнее большого острова, самого крупного в Малой Курильской гряде. Гряда нанесена на карты, и я с опаской посмотрел на вулкановеда: неужели он знает о картинке в сундучке кока?
— Край Света — выдумка средневековых путешественников, — сердито ответил я. — На самом деле его не было и нет!
— Вы правы только частично, — возразил ученый… — Его не было, но он есть.
— Поклянитесь, что это правда!
— Клянусь! — улыбнулся вулкановед и рассказал, что он увидел на Краю Света, когда был там года два назад.
Новость оказалась исключительно важной, и я немедленно побежал к корабельному коку.
— Чепуха! рассмеялся кок. — Теперь не средние века, давным-давно доказано, что Край Света не существует! Пойдем полюбуемся на мою картинку…
— Полюбуемся! — крикнул я. — Но по пути справимся у человека науки.
Кок был потрясен тем, что услышал от ученого-вулкановеда, и не мог произнести ни слова. А я был так счастлив, наконец-то посрамив всезнающего повара, что даже не стал его высмеивать.
Вечером кок достал из сундучка картинку со средневековым путешественником на Краю Света и подарил мне с такой Драгоценной надписью: «Захару Загадкину на память о том, как он посрамил меня в научном споре».
Вот так вруны!
Месяца полтора назад принесли мне письмо от одного ученика 6-го «Б» класса. На конверте — красивые марки с тетеревом, лебедем, осетром, бобром, медведицей и туристской палаткой. Марки интересные, соображаю, что наклеены вместе не без умысла, но в чем умысел, догадаться трудно.
Распечатываю конверт и читаю:
«Дорогой Захар! Давно советовали мне записаться в школьный кружок юных географов, да я все сомневался: хорошие ли там ребята, не будет ли с ними скучно? И вот решил посмотреть, чем они занимаются.
Пришел на собрание кружка, сел за дальнюю парту у двери.
Предоставили слово юному географу с соседней парты. Он немного подумал, потом сказал, что жил в палатке, в которой, кроме него, находилось еще тридцать тысяч человек! Сперва я решил, что ослышался; таких больших палаток не бывает, но он трижды повторил эту цифру, и я понял, что он врет.
Затем слово взял другой юный географ. Этот сообщил, что у лесной опушки встретил осетра, а был тот осетр длиной не менее ста километров — точно измерить не удалось! И этот соврал: такую рыбину-великана в лесу не встретишь, ей в море будет тесно, не то что у лесной опушки…
Третий юный географ заявил, что летние каникулы провел не где-нибудь, а в… судаке, и так ему там понравилось, что расставаться со своим судаком не хотел! Ну-ну, если б он провел каникулы в ките, еще туда-сюда: кит — великан, а судак — рыба некрупная, ученик 6-го класса в ней не поместится! Я думал, этого рыбного жителя поднимут на смех, и приготовился смеяться вместе с остальными, но ошибся: все сделали вид, словно и не заметили вранья.
Не успел подивиться всеобщему притворству, как заговорил четвертый юный географ. Оказывается, пока его сестра полоскала белье в тазу, он закинул в этот таз удочку и поймал такую щуку, что вся семья ела ее два дня! Отец с матерью будто бы остались очень довольны. А чем остались довольны? Тем, что собственный сын обманул их? В тазу, где белье полощут, щуки не поймаешь!
Тут и все прочие географы принялись врать как одержимые. Один прихвастнул, что плавал на тетереве, хотя кому не известно что тетерев — птица сухопутная, притом небольшая, а этот хвастунишка — самый знаменитый толстяк в нашей школе! Разве тетерев выдержит его тяжесть? Другая девочка рассказала, что плавала на бобре, а ее подруги Галя и Валя — на медведице и кобре! Да они близко не подойдут к бобру, медведице, тем более к кобре, — все три первые трусихи в классе, боятся обыкновенной зеленой лягушки, когда нечаянно вынешь ее из кармана.
Вот так выдумщики собрались в кружке! Не пойму, с чего бы наш учитель географии (человек он неплохой, хотя почему-то любит двойки мне ставить) молча слушает эту чепуху и еще улыбается! Неужели он доволен, что его ученики во вранье соревнуются?
А ребята остановиться не могут, наперебой сочиняют небылицы, Одни клянутся, что видели огромного бескрылого гуся — его голова и хвост в разные стороны за горизонт уходили! Другие возражают: тоже невидаль — гусь; мы, мол, наблюдали бескрылую ворону, так она больше того бескрылого гуся была! Это совсем ерунда: по-моему, любой гусь, пусть бескрылый, будет крупнее любой вороны!
Напоследок какой-то чудак рассказал о несъедобном калаче с несъедобным изюмом. Ну, разве бывают калачи с изюмом? С изюмом пекут куличи, а не калачи, да и о таких пустяках разве надо толковать на собрании школьного географического кружка?
Конечно, я тоже приврать могу, но я вру умело, чтобы было похоже на правду. А эти юные географы врут плохо, даже непонятно, чему они столько лет в нашей школе учились, если в самых простых вещах не разбираются?
Захар, может быть, ты никогда не видел тетерева, осетра, медведицу, бобра или лебедя? На всякий случай прилепил к конверту марки с изображением всей этой живности. Наклеил бы марку с калачом и изюмом, да такой не нашел, Не достал и марок с судаком, коброй, гусем, тазом. Пришли ответ, Захар, подскажи, что делать: оставить этих юных географов в покое — пусть врут дальше — или написать о них заметку в школьной стенной газете?»
На этом письмо заканчивается. Любопытное письмо, не правда ли? Я-то хорошо ответил ученику 6-го «Б» класса, — фамилии не назову, как ни просите, чтобы не создавать ему ненужной славы. А как бы вы ответили?
Жду весточки от тебя
Кончилась последняя запись в дорожной тетради, и мы расстаемся, друг читатель.
Ты был моим верным спутником, порой посмеивался над Захаром Загадкиным, поучал меня, порой огорчался, когда я попадал впросак, или радовался, что я выходил из беды.
Мы побывали во многих местах нашей Родины.
Ты можешь спросить, почему не было приключений на Украине, в Белоруссии, Литве, Эстонии, Молдавии, да и там, где ты оказывался рядом со мной, мы видели далеко не все. Отвечу просто: пути-дороги выбирал не я, их прокладывала моя жизнь. А я записывал в тетрадь только то, что сам наблюдал, пережил, услышал.
Мне грустно расставаться. А тебе? И я пишу эти прощальные строки, втайне надеясь на встречу с тобой.
Кто знает, что будет завтра, где удастся побывать, что посчастливится увидеть? У меня свои мечты, у тебя — свои. Не объединить ли наши мечты, не отправиться ли в новые необыкновенные путешествия? Тогда посоветуй, куда поехать, что посмотреть.
А еще лучше — по хорошему географическому обычаю нанеси на контурную или самодельную карту маршруты наших будущих путешествий.
У моряков и путешественников вроде меня нет постоянного домашнего адреса. Поэтому пиши на конверте: Москва, А-47, улица Горького, 43. Дом детской книги. Захару Загадкину.
Жду весточки от тебя, любитель путешествий и таинственных историй.
С морским приветом Захар Загадкин
Научные примечания
Фомы Отгадкина
Моя первая научная работа
У каждой научной работы бывает предисловие. Поэтому я тоже решил начать с предисловия.
Дорожная тетрадь Захара Загадкина полна недомолвок. Как-то я упрекнул Захара за эту неприятную особенность его записей. И, представьте, что он ответил: «К чему лишние слова? Говорить надо так, „…чтобы словам было тесно, мыслям — просторно“». Ну и странно же он понял эти строки из стихотворения Н. А. Некрасова.
