Адель Фабер - Как говорить, чтобы дети слушали, и как слушать, чтобы дети говорили
7. Можно ли еще как-то помочь ребенку, который рас строен, кроме как показать ему, что ты понимаешь его чувства? Мой сын абсолютно нетерпим к различного рода разочарованиям. Временами кажется, что ему помогает, если я признаю его чувства и говорю что-то вроде: «Это, должно быть, такая досада!» Однако обычно, когда он находится в таком эмоциональном состоянии, он меня даже не слышит.
Родители в наших группах открыли, что когда их де ти крайне расстроены, физическая активность может облегчить некоторые болезненные чувства. Мы слыша ли множество историй о сердитых детях, которые ощу щали себя спокойнее после того, как дрались на подуш ках, стучали по старым коробкам из-под продуктов, катали и мяли пластилин, рычали, как львы, бросали дротики. Но одно занятие, которое приятно наблюдать родителям и доставляет наибольшее удовлетворение детям, это зарисовка чувств. Два следующих примера произошли с разницей в неделю.
«Я только вернулась с семинара и застала своего трехлетнего сына бьющимся на полу в истерике. Мой муж стоял рядом и смотрел на это с отвращением.
Он сказал:
— Ладно, специалист по детям, посмотрим, смо жешь ли ты справиться с этим.
Я почувствовала, что не должна ударить в грязь лицом.
Я посмотрела на Джошуа, который все еще сучил ногами и вопил, затем взяла карандаш и блокнот, ле жащие у телефона. Я встала рядом с ним на колени, протянула ему карандаш и блокнот и сказала:
— Покажи мне здесь, как ты злишься. Нарисуй картинку того, что ты чувствуешь.
Джошуа немедленно вскочил на ноги и начал рисовать злобные круги. Затем он показал это мне и произнес:
— Вот как я злюсь!
— Ты действительно злишься! — ответила я и вы рвала еще один кусок бумаги из блокнота. — Покажи еще, — попросила я.
Он яростно черкал, и тогда я снова заметила:
— Сынок, ты так рассержен!
Мы проделали все то же самое еще раз. Когда я протянула ему четвертый листок, он уже явно был спокойнее. Он долго смотрел на него, а потом сказал:
— Теперь я покажу мои счастливые чувства.
Он нарисовал кружок с двумя глазами и улыба ющийся рот. Это было просто невероятно. За две минуты он от истерики перешел к улыбке просто по тому, что я позволила ему показать мне, как сильно он злится. Позже муж сказал мне:
— Продолжай ходить в эту группу».
На следующем собрании группы другая мама рас сказала нам о своем опыте использования этого на выка.
«Когда я услышала о Джошуа на прошлой неде ле, моей первой мыслью было: «Как бы я хотела ис пользовать такой подход к Тодду». Тодду тоже три, но у него церебральный паралич. Все, что естествен но для других детей, для него очень значительно — стоять и не падать, держать голову прямо. Он добил ся удивительных успехов, но он все еще очень легко расстраивается. Каждый раз, когда он пытается сде лать что-то и не может, он кричит часы напролет.
Я никак не могу достучаться до него. Самое ужасное, что он дерется ногами и пытается укусить меня.
Я предполагаю, что он думает, будто его трудности из-за меня и я должна что-то сделать с этим. Он злится на меня большую часть времени.
По дороге домой с прошлого семинара я думала:
«Что, если я поймаю Тодда прежде, чем он начнет биться в истерике?» В тот день он играл в свою новую мозаику. Она была очень простой, всего из нескольких больших частей. Тем не менее он никак не мог приладить последнюю часть, и после несколь ких попыток у него появилось это выражение лица.
Я подумала: «О нет, опять!» Я подбежала к нему и за кричала:
— Держи! Держи все! Не двигайся! У меня кое-
что есть для тебя!
Он удивленно смотрел на меня. Я неистово пере лопатила книжные полки и наконец нашла фиолето вый карандаш и кусок бумаги. Я села рядом с ним на пол и сказала:
— Тодд, ты так злишься? — и начала рисовать острые зигзагообразные линии, идущие вверх и вниз.
— Да, — сказал он и вырвал у меня из рук каран даш. Он нарисовал резкие бешеные линии, затем на чал пронзать бумагу снова и снова, пока она вся не оказалась в дырках. Я поднесла бумагу к свету и кон статировала:
— Ты так злишься… Ты абсолютно взбешен!
Он выхватил у меня бумагу и плача рвал ее, пока она не превратилась в кучку обрывков. После всего этого он посмотрел на меня и сказал:
— Я люблю тебя, мама.
Это был первый раз, когда он сказал это.
С тех пор я еще пробовала этот метод, но он не всегда работал. Думаю, мне надо найти еще какое-
то физическое занятие для него, например купить ему подвесную грушу или еще что-то. Но я начинаю осознавать, что самое главное, когда он бьет что-то, рвет или рисует, быть рядом с ним — смотреть на него, давать ему понять, что даже самые злые чувст ва поняты и приняты».
8. Если я принимаю все чувства моего ребенка, у него не появится мысль, что он может делать что угодно со мной? Я не хочу быть все позволяющим родителем.
Мы тоже беспокоились по этому поводу. Но мало-
помалу мы начали осознавать, что этот подход был позволяющим только в плане того, что все чувства дозволяются. Например: «Я вижу, что тебе очень весело делать узоры на масле вилкой».
Но это не означает, что вы должны разрешать ре бенку вести себя недопустимым для вас образом. Ото двинув в сторону масло, вы можете сказать вашему юному художнику: «Масло не для игр. Если хочешь де лать узоры, можешь использовать свой пластилин».
Мы поняли, что, когда принимаем чувства наших детей, они легче воспринимают границы, которые мы для них устанавливаем.
9. Почему не надо давать ребенку совет, когда у него возникла проблема?
Когда мы даем ребенку совет или немедленное ре шение его проблем, мы лишаем его опыта борьбы с соб ственными трудностями. Бывают ли моменты, когда надо дать совет? Конечно.
Более детальное обсуждение того, когда и как давать советы, читайте на страницах 161–163, названных «Боль ше о советах».
10. Можно ли что-нибудь сделать, если позже пони маешь, что дал ребенку бесполезный ответ? Вчера моя дочь пришла из школы очень расстроенная. Она хотела расска зать мне, как некоторые дети дразнили ее на площадке.
Я была уставшей и поглощенной своими мыслями, по этому я отмахнулась от нее и сказала ей, чтобы она пере стала плакать, так как это не конец света. Она выглядела очень несчастной и ушла к себе в комнату. Я знаю, что совершила ошибку, но что теперь можно сделать?
Каждый раз, когда отец или мать говорит себе: «Я, ко нечно, все испортил в этот раз. Почему я не подумал сказать…», у него автоматически появляется второй шанс. Жизнь с детьми ничем не ограничена. Всегда есть благоприятная возможность — через час, день или не делю — сказать: «Я подумал о том, что ты сказала мне, о тех детях, которые дразнят тебя на площадке. И по нял, что это, наверное, сильно расстроило тебя».
Сочувствие всегда высоко ценится, выражено оно рано или поздно.
Предупреждения
1. Дети обычно не одобряют, если кто-то повторяет их точные слова.
Пример:
Р е б е н о к. Я больше не люблю Дэвида.
Р о д и т е л ь. Ты больше не любишь Дэвида.
Р е б е н о к (с д осадой).Это я только что сказал.
За таким ребенком не надо повторять, как попугай, но можно дать такой ответ:
«Что-то связанное с Дэвидом беспокоит тебя»
или
«Похоже, он тебе досадил чем-то».
2. Есть дети, которые предпочитают вообще не разго варивать, если они расстроены. Для них достаточно при сутствия мамы или папы.
Одна мама рассказала нам, как вошла в гостиную и увидела, как ее десятилетняя дочь упала на диван с заплаканным лицом. Мама села рядом с ней, обняла ее и прошептала: «Что-то случилось», а затем они молча сидели в течение пяти минут. В конце концов ее дочь вздохнула и сказала: «Спасибо, мам. Мне уже лучше».
Эта мама никогда не узнала, что случилось. Все, что она знала, это то, что ее комфортное присутствие помогло, так как час спустя она услышала, как ее дочь напевает в своей комнате.
3. Некоторые дети раздражаются, когда они выража ют сильные эмоции, а ответ их родителей «правильный», но холодный.
Одна девочка-подросток рассказала на нашем семи наре, что как-то раз пришла домой в дикой ярости, по тому что ее лучшая подруга выдала ее очень личный секрет. Она поделилась с мамой, а мама очень сухо отреагировала: «Ты злишься». Девочка сказала, что не могла не высказать саркастическое: «Да ну?!»
Мы спросили ее, что бы она хотела услышать от матери. Она немного подумала и ответила: «Дело было не всловах, а в том, как она их произнесла. Как будто она говорила о чувствах кого-то, на кого ей наплевать.
