Борис Мандель - Всемирная литература. Искусство слова в Средневековье и эпохи Возрождения. Начало Нового времени
В этой книге, отпечатанной в Амстердаме, в 1512 году, есть глава из «Скорбных песнопений» Г.Нарекаци
Конечно, это в значительной мере определяло атмосферу некоторой неопределенности, умолчания, а именно в ней так отчетливо, порой, слышен голос одного, а если это голос мудреца…
Происхождение Григора Нарекаци уже сразу помещало его в круг всех основных переживаний и размышлений эпохи. Отец поэта, ученый-богослов Хосров Андзеваци, был даже епископом, но, уличенный в симпатии к еретикам, был отлучен от Церкви. Сам же Григор в юности принял постриг в монастыре Нарек, к югу от озера Ван, основанный, кстати, родственником отца, богословом и духовным наставником Ананией Нарекаци. Есть легенда, что, придя в обитель, поэт семь лет нес послушание пастуха, ни разу не рассердившись ни на одно животное, не хлестнув и не обидев злым словом. Когда послушание закончилось, он воткнул посреди деревни тот самый прут, которым ни разу не была бита ни единая живая тварь. И прут пророс, и превратился в цветущий куст, напоминающий людям о чистой и прекрасной душе Григора Нарекаци.
«Книга молитв» Нарекаци. Начало XVIII века
Монах, как известно, умирает для мира, и потому его внешняя жизнь едва ли может быть богата событиями. Вероятно, Григор год за годом делил свое время между храмовыми богослужениями, молитвами и литературными занятиями. Житийная литература сообщает, что он не поощрял богословских споров, проповедовал терпимость и одно время был даже объявлен «ромеем и вероотступником», за что его даже пытались вызвать на церковный суд. Посланцы епископа пришли к Григору – тот пригласил их столу. И подал жареных голубей (день был постный). Гости, непривычные в пост есть мясо, еще больше укрепились в своем мнении по поводу хозяина-еретика и упрекнули его в несоблюдении монастырского устава. Тогда Нарекаци, испросив прощения, что, мол, только зря искушал сотрапезников, – воскресил (жареных) голубей и отпустил на волю. Чудо было достаточно внятно пришельцам…Суда удалось избежать…
Перу Нарекаци принадлежит комментарий «Песни песней», несколько гимнов Деве Марии, Кресту Господнему, «История апаранского креста», «Похвала всему чину апостольскому», «Похвала святому Иакову, епископу Низибинскому», полемическое «Послание против секты тондракийцев» (в сочувствии которой пытались уличить самого Нарекаци). Кроме того, в житии великого Нарекаци упоминаются 97 речей, написанных им, проповеди и поминовения святых мучеников.
Написанные с тщанием и мастерством, они целиком соответствуют эпохе: сам жанр, традиционные образы и риторические фигуры. Мистически настроенные богословы и наставники христианского мира пытались, комментируя часто те же христианские книги или положения Священного Писания, увести читателя от религии страха, служившей основанием средневекового благочестия, к религии любви как источника творческого прорыва. Всякий пишущий примеряет свой стиль к общему мировоззрению и только тогда порождает текст, который внятен его современникам…
Но «Книга скорбных песнопений» Нарекаци не знает границ эпох и культур, звучит мощно и свободно в любое время эпоху, на любом языке (существует несколько русских, французский, немецкий и английский переводы). И все это не потому, что в ней выражена особая, ни на что не похожая точка зрения, и рассказана некая чудесная история, а потому, что в ней отражено всеобщее предстояние человечества перед лицом вечности, предназначенный каждому путь жизни от рождения до самой смерти…
В поэме есть история души, но нет истории жизни, нет биографии, нет деталей и подробностей. И это не случайно – Нарекаци не знает ни лирического, ни эпического героя. К Богу обращается человек, не отдельный, не отделенный от остальных, но и не абстрактный.
Причислив себя к заслуживающим наказания,
Со всеми вместе молю о милосердии:
Вместе с униженными – и с несмелыми,
Вместе с немощными – и с малыми,
Вместе с падшими – и с презренными,
Вместе с изгнанными – и с возвратившимися к Тебе,
Вместе с сомневающимися – и с уверенными,
Вместе с повергнутыми – и с воскресшими,
Вместе с угнетенными – и с укрепившимися,
Вместе с отринутыми – и с возлюбленными,
Вместе с оробевшими – и с дерзновенными,
Вместе с пристыженными – и с ликующими…
Все эти люди, разные, но единые, сильные и такие слабые, как прах и пыль земная, если нет у них надежды на Бога, совершенного и самодостаточного. Господь – это
Сущность непостижимая, истина неисповедимая,
Сила всемогущая, милость всевластная,
Совершенство безбрежное, наследие неизреченное,
Бытие неотъемлемое, стяжание негибнущее,
Высота несравненная…
Издание трудов Нарекаци конца XVIII века
Ничего не полагается тому, кто ослушался Творца. Единственная надежда – в причастности, в том, что не мы к истине, а она к нам имеет отношение. И Господь приходит в мир, и принимает крестные муки ради человека, продолжающего колебаться, грешить и стенать. И остается еще надежда – на любовь и снисхождение, а их можно заслужить только в полноте собственной любви…
Днесь молю тебя, о защитник пораженных горем скорбящих душ,
Что терзаются жестокими и тяжкими муками,
Не умножай горестей моих – стенающего,
Не карай меня – наказанного,
Не мучай меня – истерзанного,
Не секи меня – побитого,
Не губи меня – совратившегося,
Не сокрушай меня – сломленного,
Не волнуй меня – неспокойного,
Не повергай в смятение меня – захваченного бурей,
Не дави меня – разбитого,
Не ужасай меня – устрашенного,
Не ослепляй меня – помраченного,
Не убивай меня – недужного,
Не будь суров ко мне – праху,
Не будь жесток ко мне – пеплу,
Не будь строг ко мне – сотворенному,
Не будь грозен со мною – пылью,
Не сражайся, Ты – Великий, со мною – малым,
Ты – Свет, со мною – земным,
Ты – неиссякаемое изобилие, со мною – неимущим рабом,
Ты – отъемлемое богатство, со мною – бесприютным страдальцем,
Ты – неоскудевающая благость, со мною – наибеднейшим нищим…
Однако кто же, дождавшись утренней зари,
Убоится, что снова стемнеет?
«Книга скорбных песнопений» исцеляла души человеческие – обычной болезни ее клали под голову даже и во время обычной болезни – боль затихала… Люди, повторяя слова Нарекаци, избавлялись и от одиночества.
Книга написана на грабаре, древнеармянском литературном языке, который применяется при богослужении и в настоящее время. В то же время, язык поэмы отделен от современного читателя тысячелетием, сложен для понимания и сам смысл произведения, насыщенного эпитетами, метафорами и сравнениями. Трудность представляют также образный строй поэмы и ее особый синтаксис. Текст содержит множество библейских аллюзий, непрямых цитат, выражений, заимствованных из священных книг. Поэма не рифмована, но все же в некоторых фрагментах Нарекаци использовал и рифму. Поэма сыграла значительную роль в развитии армянского литературного языка и породила ряд толкований и подражаний.
«Книга скорбных песнопений» (также можно назвать ее книгой «песен-плачей» или же «песен-молитв»), состоит из 95 глав. Каждая из песен начинается характерным зачином: «Слово к богу из глубин сердца».
В стихах отсутствуют биографические моменты, чем и достигается эффект единения с молящейся аудиторией, слияния индивидуального «я» с коллективным.
Фрагмент одного из древнейших изданий «Книги скорбных песнопений»
По мнению исследователей, две многолюдных толпы, два хора возникают пред внутренним взором читателя, «…одни стоят прямо и бодро, поднявшись после всех падений, и ликуют в твердой вере и уверенном знании о своем избранничестве, другие колеблются, шатаются, падают и не умеют подняться, поражены сомнением…» (С.С.Аверинцев). При этом Нарекаци не причисляет себя к какому-либо из них, он и с теми, и с другими, словно воссоединяя несоединимое.
На сегодня известно более 200 рукописных копий «Книги скорбных песнопений». Самая древняя из них, датируемая 1172 годом, хранится в Матенадаране, государственном книгохранилище Армении, вместе с другими уникальными экспонатами.
На стихи из 3 главы «Книги скорбных песнопений» композитор А.Шнитке (1934–1998) в 1985 году создал Концерт для хора в четырех частях.
В 2003 году под эгидой ЮНЕСКО отмечалось 1000-летие «Книги скорбных песнопений» Григора Нарекаци.
Резюме: величайшей заслугой Нарекаци является новая эстетическая концепция, которая проявилась в его произведениях. Так, он впервые в армянской литературе сделал природу объектом поэзии, и в этом усматривается связь его эстетических воззрений с передовыми естественнонаучными взглядами. Нарекаци чувствует и воспринимает природу как вечно движущееся, живое существо, обладающее какой-то возвышенной таинственностью. Причем, природу он определяют еще и как «лиру божью» поэт воспевает природу, играя на «божественной лире», и игнорируемая ранее и даже считавшаяся грешной, природа, таким образом, оживает, получает свои права. Воспевать природу – значит выполнять дело божественного ее прославления. Нарекаци впервые в армянской литературе показал человека и его духовный мир как частицу живой природы. Естественно, изменилась и сама поэтическая форма. Характеризуя свою «Книгу скорбных песнопений», автор в эпилоге пишет: «Я накопил материал, сочетал, расположил, основал, построил, воздвигнул, показал, устанавливал как чудотворение единосущного предмета разветвленные главы изложения этого преполезного сочинения».
