Сборник - Русские народные сказки
Пошла Василиса и явилась пред очи царские. Как увидел царь Василису Прекрасную, так и влюбился в нее без памяти.
– Нет, красавица моя, – говорит он, – не расстанусь я с тобой, ты будешь моей женою!
Взял царь Василису за белые руки, посадил ее подле себя, а там и свадебку сыграли. Скоро воротился и отец Василисы, порадовался ее судьбе и остался жить при дворе дочери. Старушку Василиса взяла к себе, а куколку по конец жизни своей всегда носила в кармане.
Война грибов с ягодами
Красным летом всего в лесу много – и грибов всяких, и всяких ягод: земляники с черникой, и малины с ежевикой, и черной смородины. Ходят девки по лесу, ягоды собирают, песенки распевают, а гриб-боровик, под дубочком сидючи, и пыжится, дуется, из земли прет, на ягоды гневается: «Вишь, что их уродилось! Бывало, и мы в чести, в почете, а ныне никто на нас и не посмотрит! Постой же, – думает боровик, всем грибам голова, – нас, грибов, сила великая: пригнетем, задушим ее, сладкую ягоду!»
Задумал-загадал боровик войну, под дубом сидючи, на все грибы глядючи, и стал он грибы сзывать, стал помощь скликать:
– Идите вы, волнушки, выступайте на войну!
Отказалися волнушки:
– Мы все старые старушки, не повинны на войну.
– Идите вы, опенки!
Отказалися опенки:
– У нас ноги больно тонки, не пойдем на войну!
– Эй вы, сморчки! – крикнул гриб-боровик. – Снаряжайтесь на войну!
Отказалися сморчки, говорят:
– Мы старички, уж куда нам на войну!
Рассердился гриб, прогневался боровик, и крикнул он громким голосом:
– Грузди, вы ребята дружны, идите со мной воевать, кичливую ягоду избивать!
Откликнулись грузди с подгруздками:
– Мы грузди, братья дружны, мы идем с тобой на войну, на лесную и полевую ягоду, мы ее шапками закидаем, пятой затопчем!
Сказав это, грузди полезли дружно из земли, сухой лист над головами их вздымается, грозная рать подымается.
«Ну, быть беде», – думает зеленая травка.
А на ту пору пришла с коробом в лес тетка Варвара – широкие карманы. Увидав великую груздевую силу, ахнула, присела и ну грибы сподряд брать да в кузов[6] класть. Набрала его полным-полнешенько, насилу до дому донесла, а дома разобрала грибки по родам да по званию: волнушки – в кадушки, опенки – в бочонки, сморчки – в бурачки[7], груздки – в кузовки, а наибольший гриб-боровик попал в вязку; его пронизали, высушили, да и продали.
С той поры перестал гриб с ягодою воевать.
Волк и коза
Жила-была коза, сделала себе в лесу избушку и нарожала деток. Часто уходила коза в бор искать корму. Как только уйдет, козлятки запрут за нею избушку, а сами никуда не выходят. Воротится коза, постучится в дверь и запоет:
Козлятушки, детятушки!
Отопритеся, отворитися!
А я, коза, в бору была;
Ела траву шелковую,
Пила воду студеную.
Бежит молоко по вымечку,
Из вымечка в копытечко,
Из копытечка в сыру землю!
Козлятки тотчас отопрут двери и впустят мать. Она покормит их и опять уйдет в бор, а козлятки запрутся крепко-накрепко.
Волк все это и подслушал; выждал время, и только коза в бор, он подошел к избушке и закричал своим толстым голосом:
Вы, детушки, вы, батюшки,
Отопритеся, отворитеся!
Ваша мать пришла,
Молока принесла,
Полны копытца водицы!
А козлятки отвечают:
– Слышим, слышим – не матушкин голосок! Наша матушка поет тонким голоском и не так причитает.
Волк ушел и спрятался.
Вот приходит коза и стучится:
Козлятушки, детятушки!
Отопритеся, отворитеся!
А я, коза, в бору была;
Ела траву шелковую,
Пила воду студеную.
Бежит молоко по вымечку,
Из вымечка в копытечко,
Из копытечка в сыру землю!
Козлятки впустили мать и рассказали ей, как приходил к ним бирюк и хотел их поесть.
Коза покормила их и, уходя в бор, строго-настрого наказала: коли придет кто к избушке и станет проситься толстым голосом и не переберет всего, что она им причитывает, того ни за что не впускать в двери.
Только что ушла коза, волк прибежал к избе, постучался и начал причитывать тоненьким голоском:
Козлятушки, детятушки!
Отопритеся, отворитеся!
А я, коза, в бору была;
Ела траву шелковую,
Пила воду студеную.
Бежит молоко по вымечку,
Из вымечка в копытечко,
Из копытечка в сыру землю!
Козлята отперли двери, волк вбежал в избу и всех поел, только один козленочек схоронился, в печь влез.
Приходит коза; сколько ни причитывала – никто ей не отзывается.
Подошла поближе к дверям и видит, что все отворено; в избу – а там все пусто; заглянула в печь и нашла одного детища.
Как узнала коза о своей беде, села она на лавку, зачала горько плакать и припевать:
– Ох вы, детушки мои, козлятушки! На что отпиралися-отворялися, злому волку доставалися? Он вас всех поел и меня, козу, со великим горем, со кручиной сделал.
Услышал это волк, входит в избушку и говорит козе:
– Ах ты, кума, кума! Что ты на меня грешишь? Неужли-таки я сделаю это! Пойдем в лес, погуляем.
– Нет, кум, не до гулянья.
– Пойдем! – уговаривает волк.
Пошли они в лес, нашли яму, а в этой яме разбойники кашицу недавно варили, и оставалось в ней еще довольно-таки огня.
Коза говорит волку:
– Кум, давай попробуем, кто перепрыгнет через эту яму?
Стали прыгать.
Волк прыгнул да и ввалился в горячую яму; брюхо у него от огня лопнуло, и козлятки выбежали оттуда да прыг к матери.
И стали они жить да поживать, ума наживать, а лиха избывать.
Волшебное кольцо
Внекотором царстве, в некотором государстве жил да был старик со старухой, и был у них сын Мартынка. Всю жизнь свою занимался старик охотой, бил зверя и птицу, тем и сам кормился и семью кормил. Пришло время – заболел старик и помер. Остался Мартынка с матерью, потужили-поплакали, да делать-то нечего: мертвого назад не воротишь. Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был.
Видит старуха, что больше есть нечего, надо за денежки приниматься, а старик-то оставил им двести рублей. Больно не хотелось ей начинать кубышку, однако сколько ни крепилась, а начинать нужно – не с голоду же умирать! Отсчитала сто рублей и говорит сыну:
– Ну, Мартынка, вот тебе сто целковиков, пойди попроси у соседей лошадь, поезжай в город да закупи хлеба. Авось как-нибудь зиму промаячим, а весной станем работу искать.
Мартынка выпросил телегу с лошадью и поехал в город. Едет он мимо мясных лавок – шум, брань, толпа народу. Что такое? А то мясники изловили охотничью собаку, привязали к столбу и бьют ее палками – собака рвется, визжит, огрызается… Мартынка подбежал к тем мясникам и спрашивает:
– Братцы, за что вы бедного пса так бьете немилостиво?
– Да как его не бить, – отвечают мясники, – когда он целую тушу говядины испортил!
– Полно, братцы! Не бейте его, лучше продайте мне.
– Пожалуйста, купи, – говорит один мужик шутя. – Давай сто рублей.
Мартынка вытащил из-за пазухи сотню, отдал мясникам, а собаку отвязал и взял с собой. Пес начал к нему ласкаться, хвостом так и вертит: понимает, значит, кто его от смерти спас.
Вот приезжает Мартынка домой, мать тотчас стала спрашивать:
– Что купил, сынок?
– Купил себе первое счастье.
– Что ты завираешься! Какое там счастье?
– А вот он, Журка! – и показывает ей собаку.
– А больше ничего не купил?
– Коли б деньги остались, может, и купил бы, только вся сотня за собаку пошла.
Старуха заругалась.
– Нам, – говорит, – самим есть нечего, нынче последние поскребушки по закромам собрала да лепешку испекла, а завтра и того не будет.
На другой день вытащила старуха еще сто рублей, отдает Мартынке и наказывает:
– На, сынок! Поезжай в город, купи хлеба, а задаром денег не бросай.
Приехал Мартынка в город, стал ходить по улицам да присматриваться, и попался ему на глаза злой мальчишка: поймал кота, зацепил веревкой за шею и давай тащить на реку.
– Постой! – закричал Мартынка. – Куда Ваську тащишь?
– Хочу его утопить, проклятого!
– За какую провинность?
– Со стола пирог стянул.
– Не топи его, лучше продай мне.
– Пожалуй, купи. Давай сто рублей.
Мартынка не стал долго раздумывать, полез за пазуху, вытащил деньги и отдал мальчику, а кота посадил в мешок и повез домой.
– Что купил, сынок? – спрашивает его старуха.
– Кота Ваську.
– А больше ничего не купил?
– Коли б деньги остались, может, и купил бы еще что-нибудь.
– Ах ты дурак этакой! – закричала на него старуха. – Ступай же из дому вон, ищи себе хлеба по чужим людям!
Пошел Мартынка в соседнее село искать работу. Идет дорогою, а следом за ним Журка с Васькой бегут. Навстречу ему поп:
– Куда, свет, идешь?
– Иду в батраки наниматься.
– Ступай ко мне. Только я работников без ряды беру: кто у меня прослужил три года, того и так не обижу.
Мартынка согласился и без устали три лета и три зимы на попа работал. Пришел срок к расплате, зовет его хозяин:
