Юрий Дмитриев - Соседи по планете Млекопитающие
Как свидетельствуют раскопки, мамонтов и медведей охотникам в это время заменили мелкие животные — лисы, песцы, шакалы. Загонный способ охоты уступил место другому. А значит, появилось и новое оружие. И действительно, на поздних стоянках наряду с копьями и дротиками находят более совершенное оружие — например, луки, бумеранги. И еще одна характерная деталь: сами стоянки стали более кратковременными. Ведь одно дело — мамонт или стадо зубров, загнанное в ущелье: мяса хватало надолго и никуда не нужно было двигаться, другое дело — песец или лиса. И охотники из оседлых превратились в бродячих, из коллективных добытчиков — в индивидуальных.
И люди начали расселяться по континенту и даже по континентам. Одни уходили все дальше на север, на северо-восток. Другие шли навстречу восходящему солнцу, туда, где еще не ступала нога человека.
В те времена теперешняя Азия и теперешняя Америка были соединены широким перешейком, и пролива, который сейчас называется Беринговым, не существовало. По перешейку прошли охотники, не подозревая, что стали первыми жителями континента, который через многие тысячелетия будет назван Северной Америкой.
Охотники шли неторопливо: считается, что сменилось не менее пятисот поколений, прежде чем люди вышли к Атлантическому побережью Северной Америки и постепенно начали специализироваться: племена, обосновавшиеся на севере, охотились на оленей карибу, жители Великих равнин стали следовать за стадами бизонов, а те, которые добрались до Тихоокеанского побережья, занялись рыболовством.
После окончания ледникового периода климат изменился. Но в Западном полушарии он изменился меньше, чем в Восточном. Тем не менее и там изменение климата повлияло на фауну и флору, и там исчезли мамонты и длиннорогие бизоны, гигантские ленивцы и саблезубые тигры. Некоторые ученые считают, что их истребил человек: все эти животные исчезли уже после того, как в Новом свете появились люди. Например, по мнению советского ученого М. И. Будыко, мамонтов уничтожил первобытный человек. (Будыко даже сделал математические выкладки.) Однако в таком случае непонятно, кто уничтожал мамонтов в местах, где не было людей. Поэтому, думается, расчеты Будыко верны не для всех территорий: где-то мамонты действительно были уничтожены охотниками, где-то вымерли или исчезли по другим причинам.
Но так или иначе, а человек, конечно, влиял на животный мир и когда занимался загонной охотой, и когда рыл ловчие ямы. А ведь он охотился и иным способом: поджигал леса или сухую траву, чтобы выгнать притаившихся или спрятавшихся животных. Пожары не только губили животных, они уничтожали исконные места их обитания, меняли растительный покров. Начал проявлять себя так называемый антропогенный фактор — активное влияние человека на природу.
Возникновение земледелия не уменьшило, а, скорее, увеличило нажим человека на дикую природу, и на животный мир в частности: начались палы — поджоги лесов (таким способом люди освобождали новые площади для посевов), и, естественно, сокращались места обитания некоторых животных, а значит — количество самих животных.
Внесло свою лепту в наступление на дикую фауну и скотоводство. Стада одомашненных животных занимали все новые и новые площади, изменяли ландшафт и растительный покров, вытесняли с пастбищ диких. И хоть земледелие и животноводство в значительной степени заменило охоту, охота отнюдь не прекратилась: для одних народов она стала дополнительным источником существования, для других оставалась по-прежнему главным.
На протяжении тысячелетий человек охотился на животных, расширял и совершенствовал хозяйство, так или иначе влиял на дикую фауну планеты. Затем, как писал известный английский зоолог прошлого века А. Манжен, некоторые животные превратились еще и в «забаву человека». А забавы эти были очень жестокими.
Жители Древнего Рима любили зрелища, причем зрелища кровавые. Огромные цирки сотрясались от восторженных криков зрителей, когда на арене гладиаторы — плененные чужеземные воины — наносили смертельные удары друг другу. Но римлянам мало было этих зрелищ. Они стали устраивать сражения людей и диких животных, потом бои между животными.
Предполагают, что первыми животными, появившимися на аренах римских цирков, были слоны, которых карфагеняне использовали в сражениях против римлян. Поскольку слоны одним своим видом приводили в ужас римские легионы, правители Рима решили показать, что эти звери не так уж страшны. И вот на арену было выведено 100 слонов, захваченных у карфагенян, и убито на глазах публики. Это произошло в 251 году до н. э. Однако есть сведения, что и до публичного избиения слонов на арене цирка устраивались сражения людей с животными. Эти сражения римляне всячески разнообразили. Заставляли людей сражаться с львами, крокодилами, тиграми, слонами, быками, леопардами, бегемотами, носорогами, медведями. Устраивались бои зверей — слонов со львами или быков с леопардами. Во II–I веках до н. э. практиковалась массовая травля зверей. Цезарь, например, организует травлю четырехсот зверей, император Август Октавиан (умерший в 14 г. н. э.) — более трех тысяч, а римский полководец и политический деятель Помпей (I в. до н. э.), увеселяя сограждан, погубил на арене цирка в течение нескольких дней 600 львов, 400 пантер, 200 слонов и несколько сот носорогов. В 80-м году нашей эры были устроены «игры», на которых за один только день убили пять тысяч зверей.
Торжественным убиением зверей отмечались победы над противниками, дни рождения правителей и их жен. Так, в 107 году император Траян, празднуя победу над врагами, устроил «игры», которые продолжались 123 дня и стоили жизни 11 тысячам животных. Император Адриан, живший во II веке н. э., празднуя свои дни рождения, погубил несколько тысяч животных. Император Проп (III век), отмечая победу над германцами, уничтожил на арене более 700 львов, медведей, леопардов, а несколько тысяч кабанов, ланей и оленей раздал на потеху публике.
Это, конечно, далеко не полный список «подвигов» римских правителей. А ведь «игры», то есть уничтожение животных, практиковались не только в Риме — не менее популярны подобные зрелища были и в других городах этого государствам проводились они в течение семи-восьми столетий.
В своих кровавых развлечениях римляне были не одиноки. Бои животных существовали и в странах Востока.
Конечно, не только такие «игры» обедняли животный мир, но и они внесли свою лепту в оскудение фауны материка. В V–IV веках до н. э. львы еще водились в Европе, но в III веке н. э. уже были здесь полностью истреблены и для римских цирков привозились из Африки или Азии.
То же можно сказать и о некоторых других хищниках. И когда через столетия европейские короли пытались подражать древним римлянам, им пришлось довольствоваться травлей медведей и сражениями с волками или кабанами.
Но если европейская знать не преуспела в массовом уничтожении животных на аренах цирков, то преуспела в другом — в истребительной охоте.
Мы уже говорили, что нельзя, не нужно отрицать промысловую или спортивную охоту, но речь здесь не о ней.
Об охоте писали много, и не стоит, пожалуй, вдаваться в подробности. Скажем лишь, что они были часты, многолюдны, в них, кроме охотников, участвовали сотни слуг, многочисленные егери, своры собак. Псовая охота в Европе была привилегией высших классов (простолюдин не мог, конечно, содержать псарню и псарей). Ловкая серна или быстроногая лань, грозный кабан или могучий зубр — разве могли они уйти от облавы, спрятаться, когда лес прочесывался, как густым гребнем? Загнанное, затравленное сворой собак, дрожащее от страха измученное животное в конце концов падало, пораженное светлейшим охотником. А таких охотников было много. И каждый убил не по одному животному. Конечно, не все они были такими удачливыми, как принц Август Саксен-Кобургский, убивший за свою жизнь почти 3,5 тысячи серн, или швейцарский охотник Г. Колани, убивший почти три тысячи этих животных. Но и другие убивали немало. А сколько их было, этих охотников, и сосчитать невозможно. Да никто и не считал охотников. Так же, как никто не считал в прошлом потери в животном мире.
Относительно точные цифры потерь мы имеем лишь за последние два-три столетия. В этот период уничтожено свыше ста видов и подвидов зверей, а из них 40 видов и подвидов стали редкими или уничтожены полностью лишь за последние 50 лет. В Африке осталось лишь 10 процентов млекопитающих от того количества, которое было до прихода первых европейцев; в Америке «первобытную природу… не покоряли, ее в буквальном смысле забивали на смерть», — пишет один из известных деятелей охраны природы в США Д. Трефтен. Короче говоря, каждое десятое млекопитающее сейчас либо на грани полного исчезновения, либо стало редким.
«Скорбный лист» — список истребленных животных или животных, находящихся на пределе, велик. Факты уничтожения животных — вопиющие. И если бы мы здесь захотели только перечислить уничтоженных человеком или находящихся на грани уничтожения животных и хотя бы коротко рассказать о том, как происходило уничтожение, нам понадобилось бы очень много места. Поэтому ограничимся лишь несколькими примерами.
