И. Уварова - Глина, вода и огонь
Древние традиции сохраняются сейчас народными гончарами в самых разных уголках нашей страны. Мы бережно собираем образцы их творчества, любуемся ими в музеях и на выставках, украшаем ими свои дома, но это искусство безвозвратно уходит в прошлое. И если в нашем современном доме появляется блюдо из Узбекистана, дымковская игрушка или расписная гуцульская миска, вряд ли они уже будут для нас предметом первой необходимости, какими были их предки в свое время. Их повесят на стену или поставят на полку, чтобы любоваться, а есть будут уже из фарфоровой или фаянсовой тарелки. Так простая глина расквиталась с фарфором за прежние обиды.
Трудно перечислить все области применения керамики. Это облицовочные плитки и художественные панно на домах, керамика для садовых оград, скульптура, вазы, фонтаны. Над их созданием работают многие современные художники, которые любят простую грубую глину и широко пользуются ею для оформления садов и парков, дворцов, гостиниц.
В быту сейчас более всего распространены фарфор и фаянс. Некогда такие непримиримые враги, они теперь мирно уживаются в современном доме. Только фаянс больше любит жить на кухне, среди других полезных вещей, которыми мы пользуемся каждый день. Более чинный фарфор стоит в шкафах, сверкая белизной, и ждет удобного случая, чтобы покрасоваться на праздничном столе.
В нашей стране работают фарфоровые и фаянсовые заводы. Многие из них возникли еще в XVIII и XIX веках, а другие только что построены. Это огромные предприятия, где работают тысячи людей и тысячи умных машин. Но как бы умны ни были эти машины, они не могут заменить человека — художника, который дарит людям красоту. Ваза и сервиз могут быть выполнены из отличного фарфора, тонкого и белого, покрытого блестящей глазурью, но они не обрадуют нас, если их форма будет неуклюжей, а роспись скучной и тусклой.
Перед художниками, которые разрабатывают изделия для массового производства, стоят очень важные и сложные задачи. Ведь их произведения потом будут повторять машины в тысячах экземпляров. Поэтому здесь нужно предусмотреть все до мелочи. Бывает так, что форма чашки красивая, а пить из нее неудобно: то приходится запрокидывать голову, то невозможно взяться за крошечную ручку.
А как сложно придумать целый сервиз! Мало найти удобную современную форму для чайника, чашки, но надо сделать так, чтобы они сочетались друг с другом по форме и размерам, да еще чтобы и роспись была красивой. Здесь не всякая роспись пригодна. Если расписать чайную чашку так же, как большую вазу, то из этого ничего не получится. На ней просто не уместится и один цветок, такой же, как на вазе. Роспись фарфора и фаянса требует большого мастерства. Ведь художник имеет дело не с плоским листом бумаги, а с округлой поверхностью чайника, тарелки или масленки.
И хотя на фарфоровых изделиях стоит только марка завода, за ней скрывается огромный коллектив инженеров, химиков, технологов, формовщиков, живописцев.
И все же главный создатель вещи художник. Это он продумывает до мелочей форму и роспись изделия, а потом уже множество людей и машин повторяют его произведение, чтобы оно служило самым разным людям, приносило радость в их дома.
Думается, что, прочитав эту книгу, вы по-новому взглянете на окружающие вас предметы, будь то прекрасная ваза или простая чайная чашка. Теперь вы знаете, каким длительным и сложным был их путь, прежде чем они обрели современную красоту. Может быть, вы задумаетесь, глядя на обыкновенный горшок или пеструю свистульку, которые раньше вам были безразличны. А может быть, кто-то из вас посвятит себя этому чудесному искусству и впишет новую страницу в историю керамики.
Примечания
1
Этнографы, изучавшие жизнь и культуру многих первобытных народов мира, указывали, что у самых отсталых племен земного шара — бушменов, австралийцев и др. — задолго до изобретения посуды существовали естественные, «природные» сосуды. Так, бушмены — жители южноафриканской пустыни Калахари — для хранения воды использовали скорлупу яиц страусов, на которых они охотились. У других народов «природными» сосудами были твердая скорлупа кокосовых орехов, пустотелые сухие лианы, «секции» толстых бамбуковых стволов, сухие тыквы-калебасы, из которых удалялась мякоть, и т. п. Для той же цели у многих «лесных» народов, охотников и собирателей диких плодов земли, использовались и сосуды, изготовленные из коры различных растений, из бересты (там, где растет береза). К древнейшим ремеслам человечества принадлежит искусство плетения, в первую очередь различных сумок, коробок, корзин, в которых переносились запасы животной и растительной пищи, нехитрые предметы обихода, орудия труда. Своей вершины древнее искусство плетения достигло в изготовлении сосудов — корзин, горшков, мисок, кувшинов, — не пропускающих воду и другие жидкости. До недавнего времени такие сосуды делали индейцы Северной Америки, Южной Америки (тропики), коренные жители Австралии, некоторые народы Африки, народы Сибири. Живущие в Южной Америке, в Парагвае, охотники за медом диких пчел, индейцы-гуайяки хранили воду и мед в плетеных сосудах-горшках, изготовленных из растительных и животных волокон. Для прочности сосуды покрывались расплавленным воском, порой смешанным с глиной. Некоторые исследователи культуры первобытных народов так прямо и считают, что искусство изготовления глиняных сосудов (керамики) произошло из умения плести «мягкую» посуду. И хотя плетение и изготовление сосудов из глины требуют различных материалов (растительные, животные волокна и глина), тем не менее в ранней керамике заметны следы влияния более древнего «плетеночного ремесла». Это видно по одному из наиболее древних способов изготовления глиняных сосудов — производству посуды из глиняных валиков, которое непосредственно восходит к спирально-жгутовой технике плетения. Так, австралийцы — одни из самых «древних» жителей планеты — делали из травы или тростника плотные жгуты и укладывали их спиралью, связывая или сшивая соседние жгуты друг с другом. При спирально-жгутовой технике из глины тоже изготовляли длинную, мягкую «колбасу», из которой сначала, свертывая ее кругом, делали дно сосуда, а затем, укладывая «колбасу» спиралью по вертикали, изготовляли стенки сосуда. После чего выравнивали рукой и заглаживали камнем-лощилом (см. сноску 53). Такова связь естественных, «природных» сосудов, корьевых-берестяных, плетеных — как самых примитивных — с ранней керамикой, изготовленной спирально-жгутовым методом. (Несколько особняком стоит изготовление деревянных и каменных сосудов в некоторых странах земного шара, но и они оказали заметное влияние на развитие керамического ремесла.
2
Известный немецкий этнограф, профессор Юлиус Липс (1895–1950) писал, что существует целый ряд теорий, пытающихся так или иначе объяснить изобретение гончарного производства. Он говорил, что, например, высказывалось предположение, будто бы гончарство произошло от обычая придавать водонепроницаемость плетеным сосудам с помощью обмазки их глиной и что пользование такими сосудами в непосредственной близости от огня навело человека на мысль изготовлять сосуды из одной только глины, без плетеного каркаса. Липс указывал, что такое предположение может вполне соответствовать действительности, однако сейчас ученые не в состоянии воссоздать точную картину зарождения раннего гончарства. И если это предположение об изобретении посуды из обмазанных глиной плетенок может объяснить происхождение сосудов только из высушенной глины, указывал Липс, то оно никак не может объяснить возникновение глиняных сосудов, обожженных на огне, то есть настоящей керамики.
Липс приводит мнение такого крупного ученого, этнографа-американиста Э. Норденшельда (1877–1932), считавшего эту теорию происхождения керамики попросту «чепухой». Норденшельд, совершивший ряд экспедиций к первобытным племенам Южной Америки и вблизи наблюдавший их жизнь, считал, что такие «случайно» обожженные, обмазанные глиной корзины должны были бы превращаться не в прочные глиняные сосуды, а в «груду черепков обожженной глины», и высказывал предположение, что умение смачивать и формировать гончарную глину в маленькие, грубо слепленные сосуды должно было предшествовать возникновению способа налепа, применяемого при производстве больших сосудов. Свои выводы он подкреплял наблюдениями, сделанными им среди южноамериканских индейцев. По мнению Э. Норденшельда, самым древнейшим способом изготовления сосудов (и самым простейшим при этом) является изготовление из одного комка глины грубого сосуда, середина которого выдавливается, а наружные стенки формируются рукой способом налепа. Этот способ можно считать древнейшим по отношению к спирально-жгутовому (см. сноску 1). Однако может быть, что эти два способа производства ранней керамики возникли одновременно в самых разных местах земного шара. (Есть еще два простейших примитивных способа производства глиняной посуды — с помощью глиняных «бубликов», положенных один на другой, слепленных и заглаженных, превращенных в стенки сосуда; наконец, последний способ — формовка круглого дна горшка со свисающими вниз боковыми пластинами — лепестками, которые поднимают, сгибают и соединяют вместе, как лепестки тюльпана.)
