Коллектив авторов - Полная хрестоматия для начальной школы. 2 класс
Иван Захарович Суриков
(1841 – 1880)
Рябина
«Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?» —
«С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна росту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинка,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле
Дуб растет высокий.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться да качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шептались.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться».
Алексей Константинович Толстой
(1817 – 1875)
* * *
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Темно-голубые?
И о чем звените вы
В день веселый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?
Конь несет меня стрелой
На поле открытом;
Он вас топчет под собой,
Бьет своим копытом.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Не кляните вы меня,
Темно-голубые!
Я бы рад вас не топтать,
Рад промчаться мимо,
Но уздой не удержать
Бег неукротимый!
Я лечу, лечу стрелой,
Только пыль взметаю;
Конь несет меня лихой, —
А куда? Не знаю!
Лев Николаевич Толстой
(1828 – 1910)
Акула
Рассказ
Наш корабль стоял на якоре у берега Африки. День был прекрасный, с моря дул свежий ветер, но к вечеру погода изменилась: стало душно и точно из топленой печи, несло на нас горячим воздухом с пустыни Сахары.
Перед закатом солнца капитан вышел на палубу, крикнул: «Купаться!» – и в одну минуту матросы попрыгали в воду, спустили в воду парус, привязали его и в парусе устроили купальню.
На корабле с нами было два мальчика. Мальчики первые попрыгали в воду, но им тесно было в парусе, и они вздумали плавать наперегонки в открытом море.
Оба, как ящерицы, вытягивались в воде и что было силы поплыли к тому месту, где был бочонок над якорем.
Один мальчик сначала перегнал товарища, но потом стал отставать. Отец мальчика, старый артиллерист, стоял на палубе и любовался на своего сына. Когда сын стал отставать, отец крикнул ему: «Не выдавай! Понатужься!»
Вдруг с палубы кто-то крикнул: «Акула!» – и все мы увидели в воде спину морского чудовища.
Акула плыла прямо на мальчиков.
– Назад! – Назад! Вернитесь! Акула! – закричал артиллерист.
Но ребята не слыхали его, плыли дальше, смеялись и кричали еще веселее и громче прежнего.
Артиллерист, бледный как полотно, не шевелясь, смотрел на детей.
Матросы спустили лодку, бросились в нее и, сгибая весла, понеслись что было силы к мальчикам; но они были еще далеко от них, когда акула уже была не дальше двадцати шагов.
Мальчики сначала не слыхали того, что им кричали, и не видали акулы; но потом один из них оглянулся, и мы все услыхали пронзительный визг, и мальчики поплыли в разные стороны.
Визг этот как будто разбудил артиллериста. Он сорвался с места и побежал к пушкам. Он повернул хобот, прилег к пушке, прицелился и взял фитиль.
Все мы, сколько нас ни было на корабле, замерли от страха и ждали, что будет.
Раздался выстрел, и мы увидели, что артиллерист упал подле пушки и закрыл лицо руками. Что сделалось с акулой и с мальчиками, мы не видали, потому что на минуту дым застлал нам глаза.
Но, когда дым разошелся над водою, со всех сторон послышался сначала тихий ропот, потом ропот этот стал сильнее, и наконец со всех сторон раздался громкий, радостный крик.
Старый артиллерист открыл лицо, поднялся и посмотрел на море.
По волнам колыхалось желтое брюхо мертвой акулы. В несколько минут лодка подплыла к мальчикам и привезла их на корабль.
Липунюшка
Сказка
Жил старик со старухой. У них не было детей. Старик поехал в поле пахать, а старуха осталась дома блины печь. Старуха напекла блинов и говорит:
– Если бы был у нас сын, он бы отцу блинов отнес; а теперь с кем я пошлю?
Вдруг из хлопка вылез маленький сыночек и говорит:
– Здравствуй, матушка!..
А старуха и говорит:
– Откуда ты, сыночек, взялся и как тебя звать?
А сыночек и говорит:
– Ты, матушка, отпряла хлопочек и положила в столбочек, я там и вывелся. А звать меня Липунюшкой. Дай, матушка, я отнесу блинов батюшке.
Старуха и говорит:
– Ты донесешь ли, Липунюшка?
– Донесу, матушка…
Старуха завязала блины в узелок и дала сыночку. Липунюшка взял узел и побежал в поле.
В поле попалась ему на дороге кочка; он и кричит:
– Батюшка, батюшка, пересади меня через кочку! Я тебе блинов принес.
Старик услыхал с поля, кто-то его зовет, пошел к сыну навстречу, пересадил его через кочку и говорит:
– Откуда ты, сынок?
А мальчик говорит:
– Я, батюшка, в хлопочке вывелся, – и подал отцу блинов.
Старик сел завтракать, а мальчик говорит:
– Дай, батюшка, я буду пахать.
А старик говорит:
– У тебя силы недостанет пахать.
А Липунюшка взялся за соху и стал пахать. Сам пашет и сам песни поет.
Ехал мимо этого поля барин и увидел, что старик сидит завтракает, а лошадь одна пашет. Барин вышел из кареты и говорит старику:
– Как это у тебя, старик, лошадь одна пашет?
А старик говорит:
– У меня там мальчик пашет, он и песни поет.
Барин подошел ближе, услыхал песни и увидел Липунюшку.
Барин и говорит:
– Старик, продай мне мальчика.
А старик говорит:
– Нет, мне нельзя продать, у меня один только и есть.
А Липунюшка говорит старику:
– Продай, батюшка, я убегу от него.
Мужик продал мальчика за сто рублей. Барин отдал деньги, взял мальчика, завернул его в платочек и положил в карман.
Барин приехал домой и говорит жене:
– Я тебе радость привез.
А жена говорит:
– Покажи, что такое?
Барин достал платочек из кармана, развернул его, в платочке ничего нету. Липунюшка уже давно к отцу убежал.
Федор Иванович Тютчев
(1803 – 1873)
* * *
Зима недаром злится,
Прошла ее пора —
Весна в окно стучится
И гонит со двора.
И все засуетилось,
Все нудит Зиму вон —
И жаворонки в небе
Уж подняли трезвон.
Зима еще хлопочет
И на Весну ворчит.
Та ей в глаза хохочет
И пуще лишь шумит…
Взбесилась ведьма злая
И, снегу захватя,
Пустила, убегая,
В прекрасное дитя…
Весне и горя мало:
Умылася в снегу
И лишь румяней стала
Наперекор врагу.
Русская литература XX века
Константин Дмитриевич Бальмонт
(1867 – 1942)
Снежинка
Светло-пушистая,
Снежинка белая,
Какая чистая,
Какая смелая!
Дорогой бурною
Легко проносится,
Не в высь лазурную,
На землю просится.
Лазурь чудесную
Она покинула,
Себя в безвестную
Страну низринула.
В лучах блистающих
Скользит, умелая,
Средь хлопьев тающих
Сохранно-белая.
Под ветром веющим
Дрожит, взметается,
На нем, лелеющем,
Светло качается.
Его качелями
Она утешена,
С его метелями
Крутится бешено.
Но вот кончается
Дорога дальняя.
Земли касается
Звезда кристальная.
Лежит пушистая,
Снежинка смелая,
Какая чистая,
Какая белая!
Агния Львовна Барто
(1906 – 1981)
Очки
Скоро десять лет Сереже,
Диме
Нет еще шести, —
Дима
Все никак не может
До Сережи дорасти.
Бедный Дима,
Он моложе!
Он завидует
Сереже!
Брату все разрешено —
Он в четвертом классе!
Может он ходить в кино,
Брать билеты в кассе.
У него в портфеле ножик,
На груди горят значки,
А теперь еще Сереже
Доктор выписал очки.
Нет, ребята, это слишком!
Он в очках явился вдруг!
Во дворе сказал мальчишкам:
– Я ужасно близорук!
И наутро вот что было:
Бедный Дима вдруг ослеп.
На окне лежало мыло —
Он сказал, что это хлеб.
Со стола он сдернул скатерть,
Налетел на стул спиной
И спросил про тетю Катю:
– Это шкап передо мной?
Ничего не видит Дима.
Стул берет – садится мимо
И кричит: – Я близорукий!
Мне к врачу необходимо!
Я хочу идти к врачу,
Я очки носить хочу!
– Не волнуйся и не плачь, —
Говорит больному врач.
Надевает он халат,
Вынимает шоколад.
Не успел сказать ни слова,
Раздается крик больного:
– Шоколада мне не надо,
Я не вижу шоколада!
Доктор смотрит на больного,
Говорит ему сурово:
– Мы тебе не дурачки!
Не нужны тебе очки!
Вот шагает Дима к дому.
Он остался в дурачках.
Не завидуйте другому,
Даже если он в очках.
Валентин Дмитриевич Берестов
(1928 – 1998)
Как найти дорожку
Ребята пошли в гости к деду-леснику. Пошли и заблудились. Смотрят, над ними Белка прыгает. С дерева на дерево, с дерева на дерево. Ребята – к ней:
