Татьяна Семенова - Дочь Нефертити
— Твои слова — чистая правда, великий владыка, — поклонившись, подтвердил Тудхалия. — Ты — любимец богов! Да будут благословенны их имена! Боги даровали тебя мудрость. Они радуются, видя, как ты велик и могуществен на земле! Ты, как солнце, освещающее путь своих подданных к богатству и процветанию! Побеждённые властители сирийских земель трепещут перед тобой, падают ниц. Ты — великий герой, покоритель непобедимых земель. Ты…
— Ну хватит, — махнул рукой Суппилулиума и поморщился. — Не нравится мне, когда ты начинаешь восхвалять меня безмерно и не можешь остановиться. — Я завоёвывал земли во славу наших богов! Я всегда хотел, чтобы наша держава стала могущественной и великой. Я отомстил Митанни за позор наших предков. Властитель Митанни думал, что он непобедим, — ухмыльнулся Суппилулиума, — думал, что владыка Двух Земель поможет ему. Теперь Митанни — ничто, пыль под моими ногами! — и великий завоеватель расхохотался.
Слуга принёс вино в красивом глиняном кувшине и налил в два бокала.
— Выпей со мной, Тудхалия, — позволил Суппилулиума. — За процветание нашей великой державы Хатти. За взятие последней сирийской крепости! Каркемиш наш!
Они подняли бокалы и осушили их до дна.
— Хорошее вино, — удовлетворённо заметил Суппилулиума. — А ты знаешь, почему Великий Мисри (так хетты называли Египет) так ослабел?
Тудхалия вопрошающе посмотрел на своего правителя.
— Слишком много у них Верховных вельмож, — стал объяснять Суппилулиума. — Верховный жрец, Верховный главнокомандующий, Верховный судья. Зачем владыки Двух Земель дают своим подчинённым так много власти? Все эти напыщенные вельможи тайно желают править великой державой, плетут интриги и заговоры. Они скоро съедят друг друга… Великая Хатти никогда не давала столько власти простым подданным. Что гласит наш закон?
— Наш закон гласит: правитель Хатти — единственный повелитель. Он является и Верховным главнокомандующим, и Верховным жрецом, и Верховным судьёй, — ответил Тудхалия, до которого начинал доходить смысл слов, сказанных Суппилулиумой.
— Вот видишь, как справедлив наш закон, — улыбнулся правитель. — Наша держава всегда будет крепко стоять на ногах.
— Воистину, наш закон мудр и справедлив, — подтвердил Тудхалия.
— Скоро жрецы Амона Великой Мисри, а с ними и хитрый Аи будут трепетать перед новым владыкой Двух Земель, — сказал завоеватель, гордо подняв голову. — Мои сыновья — это моя плоть и кровь. Они так же, как и я, ни с кем не станут делить власть, неся стране раздоры и разрушения… Дай-ка мне письма от владычицы Двух Земель.
Тудхалия подошёл к столику, на котором лежал короткий меч, ножны, боевой топорик и большая шкатулка из чёрного дерева с золотым орнаментом. Клинок меча был слегка изогнут, а рукоятка выполнена в форме полумесяца, отделана золотом и самоцветными камнями. Ножны украшал не менее изящный золотой рисунок, выбитый на коже. Топорик имел округлую режущую кромку, и деревянная ручка его напоминала человеческую руку со сложенными в кулак пальцами. Великий правитель Хатти всегда носил это боевое оружие. А в чёрной шкатулке хранил документы и письма. Обычно правители вели между собой переписку на глиняных табличках, но тексты договоров между странами и особо важные документы выбивались на пластине из драгоценного метала — золота или серебра — и скреплялись оттиском царской печати.
Письма, о которых говорил Суппилулиума, были написаны на папирусе и свёрнуты трубочкой. Слуга аккуратно вытащил их из шкатулки и поднёс правителю.
— Читай, — приказал великий завоеватель советнику. — Я хочу ещё раз послушать.
Тудхалия раскрутил папирус и начал читать:
«Мой муж умер, и у меня нет сына. Люди говорят, что у тебя много сыновей. Если ты пришлёшь ко мне одного из них, он станет моим мужем. Я не хочу брать в мужья никого из своих слуг».
Суппилулиума сидел гордый и довольный.
— Читать второе письмо? — спросил советник.
— Читай, — улыбнулся правитель.
Тудхалия аккуратно скрутил первое письмо и положил обратно в шкатулку. Развернув второй папирус, продолжил:
«Почему ты говоришь: „они пытаются обмануть меня“? Будь у меня сын, то стала бы я писать чужеземному правителю, унижая себя и свою страну? Ты не веришь моим словам и даже не стыдишься говорить мне об этом! Тот, кто был моим мужем, умер, и у меня нет сына. Неужели теперь я должна взять одного из своих слуг и сделать его своим мужем? Я не писала в другую страну, я писала только тебе. Говорят, что у тебя много сыновей. Пришли мне одного из них, и он станет правителем Великой Та-Кемет».
— Да… — задумчиво проговорил Суппилулиума. — Ещё никогда не случалась такого, чтобы владыкой Двух Земель стал чужеземец. Если у властителя не было сына-наследника, то он обычно выдавал замуж свою дочь-наследницу за сына от наложницы или младшей жены, но, в крайнем случае, за сына близкого родственника. Страной, по их мнению (и это правильно), должен править только кровный преемник. Однако Анхесенамон никого из своих приближённых не хочет брать в мужья, — он развёл руками. — Всё это странно. Анхесенамон хочет взять в мужья моего сына. Тогда страной будет править чужеземец, мой сын, и именно он станет великим владыкой Двух Земель.
Суппилулиума походил по комнате, потом налил себе вина, поднял кубок и важно произнёс:
— Мой сын Заннанза — владыка Двух Земель! Это поистине чудо! Я благодарю тебя, Солнечная Богиня, владычица земли Хатти, владычица Неба и Земли, направляющая и благословляющая! Я поднесу тебе щедрые дары, я выстрою новые храмы в твою честь!.. Слава вам, великие боги, создавшие небо и землю по своему разумению, покровительствующие мне и любящие меня!..
Великий завоеватель расхаживал довольный и умиротворённый. Затем он сел в кресло и обратился к советнику:
— Ты знаешь, Тудхалия, а я ведь сомневался, очень сомневался, получив первое письмо Анхесенамон.
— На то у тебя были причины, — сказал Тудхалия.
— Ещё бы! — скривил губы Суплилулиума. — Я подумал, что они хотят обмануть меня, хотят заполучить моего сына, а потом потребовать за него выкуп. Например, часть потерянных вассальных земель.
— Великая Та-Кемет не настолько обессилила, чтобы так низко поступать, — проговорил Тудхалия.
— Я предпочитаю думать самое худшее относительно правителей соседних держав, — твёрдо заявил Суппилулиума. — Я никогда никому не доверял и благодаря этому стал великим завоевателем. Тем более разве я мог предположить, что великий владыка Двух Земель Тутанхамон так рано умрёт, не оставив наследника. Он был так молод и совершенно здоров… Это всё интриги жрецов. Но ничего, когда мой сын станет владыкой Двух Земель, он поставит этих хищников на место!
— Да, — согласился советник, — жрецы там крепко держат власть. И так просто они не сдадут своих позиций — будут бороться до последнего. Но твой сын — плоть и кровь твоя, он сумеет победить их, сумеет стать могущественным и единственным владыкой Двух Земель.
Суппилулиума погладил свою пышную бороду, потом подошёл к Тудхалии и взял у него из рук второе письмо.
— Это письмо, — и он потряс папирусом перед носом советника, — поистине, самая ценная вещь из тех, что я имею. Все сирийские земли, которые я завоевал, — ничто в сравнении с этим посланием, — он аккуратно свернул папирус и убрал в шкатулку. — И всё-таки я правильно поступил, — продолжил правитель, — что, получив первое письмо владычицы, послал Хатту-Заттиша с миссией в Мисри. Я должен знать наверняка намерения Анхесенамон. А вдруг у них уже есть преемник? Или они что-то задумали против меня?
— Конечно, ты поступил совершенно правильно, великий владыка. Но не дал ли ты повода жрецам Амона что-то заподозрить? Ведь посланник, передавший тебе первое письмо от владычицы, говорил, что Анхесенамон тайно писала тебе, — сказал Тудхалия.
— Ты же знаешь, Хатту-Заттиш — мой верный слуга. Он не настолько глуп, чтобы выдать Анхесенамон. Послав его разведать обстановку в Мисри, я дал наставления. Хату-Заттиш прекрасно понимал, какое ответственное поручение доверено ему…
— Но жрецы Амона вездесущи. Если они узнают о решении Анхесенамон взять в мужья хетта, то…
— Что они сделают? — возмутился Суппилулиума. — Она владычица, кровь от крови Великих владык! Это её право выбирать себе мужа!
— Жрецы не примут иноземца, — робко возразил Тудхалия.
— Жрецы! — расхохотался великий завоеватель. — Какое они имеют право вмешиваться в божественные решения владык!
— Не забудь, — заметил советник, — Анхесенамон писала тебе тайно, значит, она побаивается жрецов. Видимо, на это есть причины.
Суппилулиума внимательно посмотрел на Тудхалию и, улыбнувшись, ответил:
— А ты совсем даже не глуп, мой верный советник!
