Андрей Сахаров - История России с древнейших времен до конца XVII века
Межродовые и межплеменные раздоры и войны, грабежи, превращение пленников в рабов, набеги соседних государств и племен, превращение ряда племен в кыштымов (данников) постоянно нарушали обычное течение жизни коренных обитателей Сибири. Поэтому нх переход в российское подданство произошел довольно быстро, в течение одного столетия Это немного, учитывая огромные расстояния, трудности передвижения (от Урала до Тихого океана по рекам и волокам тогда добирались за три-четыре года), малочисленность русских отрядов, сопротивление в некоторых случаях местного населения.
Впервые русские столкнулись с Сибирским ханством в XV в. В конце XVI в. оно было разгромлено русскими отрядами. В Сибири появляются городки, основанные русскими (Тюмень, Тобольск, Обский, Березов, Верхотурье, Сургут, Томск и др.).
В Сибирь шли не только служилые люди воинского чина, ватаги охотников, скупщики пушнины, но и крестьяне, искавшие свободную обетованную землю.
Русские землепроходцы и мореходы уже к середине столетия достигли берегов Тихого океана. В 1648 г. холмогорец Ф.А. Попов и казак С. Дежнев открыли пролив между Азией и Америкой. Дежнев – руководитель экспедиции – зазимовал в низовьях Анадыря, а в 1649 г. в его среднем течении основал Анадырский острог. Здесь встретились Дежнев и Стаду хин, который пришел сюда сухим путем, через Становой хребет. Первый вернулся на Колыму, второй отправился к рекам Пенжине и Гижиге и вышел к Oхотскому морю (1651). Попов оказался на Камчатке, куда приплыл по Тихому океану в 1648 г. В конце столетия экспедиция В. Атласова (1697 – 1699) положила начало продвижению на Камчатку и Курильские острова, а также в Америку.
В середине века русские появляются и на Амуре. Идут сюда из Енисейска и Красноярска к Байкалу, в Забайкалье или с севера, со стороны Лены и Якутска. В 40-е годы в Приамурье побывали отряды В.Д. Пояркова, Е.П. Хабарова. Здесь появляются русские городки, зимовья, слободы: Албазинский (1651), Кумарский (1654), Косогорский (1655), Нерчинский (1658). Приамурье входит в состав владений России. Здесь ее проникновение встречает недовольство, сопротивление правителей Маньчжурии, Китая, хотя эти земли им не принадлежали.
К концу столетия русские владения на севере и востоке подошли к естественным рубежам – кромке Ледовитого и Тихого океанов. На юге продвижение, встретившись с противодействием киргизских и джунгарских, маньчжурских и китайских феодалов, приостановилось на линии Курган – Кузнецк – Красноярск – Селенга – Аргунь – устье Амура.
Управлением Сибирью ведал в Москве сначала Посольский приказ, потом Приказ Казанского дворца. А в 1637 г. создали специальный Сибирский приказ.
Воеводы с промышленниками собирали с местного населения (со взрослых мужчин) ежегодную подать – ясак. Правительство, с одной стороны, стремилось остановить произвол воевод, управителей по отношению к ясачным людям, предотвратить их обнищание и разорение; с другой – строго и неукоснительно требовало полного сбора ясака, недоимок. Рост эксплуатации, притеснений, насилий вызывал протест местных жителей. Одни бежали в глухие места, другие отказывались платить ясак, убивали представителей царской администрации. Наконец, поднимались на открытую борьбу: с середины и до конца столетня по Сибири прокатывается волна восстаний, в которых, наряду с русскими, нередко вместе с ними, участвовали и нерусские народы.
В Сибири оседали русские, украинцы, литовцы и др.: служилые, посадские, крестьяне, а также гулящие, набродные, нищие. В конце столетия в Сибири посадских было 2500 человек, военно-служилых – раз в пять больше. Чтобы увеличить пашню под зерновые, власти принудительно переселяли сюда поморских крестьян, набирали вольных («охочих») людей, сажали на землю ссыльных. Кроме них здесь оседали в поисках землицы и воли бежавшие крепостные. В Сибирн не прижилось помещичье землевладение. Но появилось монастырское – к концу столетия духовным обителям принадлежало 1,5 тыс. крестьянских дворов.
К тому же времени в Сибири насчитывалось 25 тыс. русских семей, из них – 11 тыс. крестьянских. Именно на их плечи легла забота о снабжении местного населения хлебом. Русские налаживали связи с местными народами, обменивались навыками в хозяйстве и быту. Взаимно обогащали друг друга знаниями в языках, обычаях, преданиях, изделиях хозяйственного обихода, прикладного искусства.
Присоединение Сибири – поворотный момент в судьбах местных народов. Они многое узнали, приобрели (земледелие, сенокошение, обработка металлов, защита от воинственных соседей).
Глава 22
Русская культура в XVII в
XVII столетие в истории русской культуры, как и в целом для истории России, – начало нового периода. В это памятное, переломное время появляются первые ростки секуляризации в духовной жизни общества – обмирщения культуры, сознания индивидуума и коллектива, сообщества. Человек в бурные годы Смуты, народных мятежей и войн, продвижения в Сибирь и на Дальний Восток сознает себя как личность, свою важную роль в судьбах страны, в истории. На ее авансцену выходят, помимо царей и полководцев, немало людей незнатных, худородных – мелких дворян, посадских и служилых, казаков и крестьян. Из их среды – прославленные на всю Россию Иван Болотников и Кузьма Минин, Иван Балаш и Степан Разин, патриарх Никон и его неистовый оппонент – протопоп Аввакум, многие другие.
Подобные явления – симптомы эпохи, заметно отличающие ее от «досмутного» времени.
§ 1. Просвещение
Во времена Василия III, Ивана Грозного, Федора Ивановича грамотных можно было сыскать преимущественно среди лиц духовного или приказного сословия; в XVII в. их уже немало среди дворян и посадских людей. Даже среди крестьян черносошных, отчасти среди крепостных и даже среди холопов имелись грамотен – старосты и целовальники, приказчики и писцы. Но, конечно, подавляющая масса крестьян – люди неграмотные.
В целом процент грамотных по стране, хотя и медленно, увеличивался. Еще в первой половине столетия многие городские воеводы из-за неграмотности или малой грамотности шагу не могли ступить без дьяков и подьячих, своих подчиненных по воеводской избе – центру уездного управления. То же самое можно сказать и о многих дворянах, которых посылали из Москвы описывать и межевать земли, «сыскивать» беглых, чьи-либо упущения, преступления и т.д. Во второй половине столетия на воеводствах сидели люди, как правило, грамотные; это прежде всего представители думных и московских чинов. Среди уездных дворян грамотных было немного.
Немало грамотных имелось в посадах. Занятия ремеслом и торговлей, разъезды по делам требовали знания письма и счета. Грамотные люди выходили и из богатых, и из бедных слоев. Довольно часто как раз малый достаток стимулировал стремление к знанию, грамоте. «У нас – говорили, например, жители поморского Яренска, – которые люди лутчие и прожиточные, и те грамоте не умеют. А которые люди и грамоте умеют, и те люди мол отчие». В Вологде для многих обедневших посажан умение писать – способ добыть хлеб насущный: «А кормятся на Вологде в писчей избушке площадным письмом посацкие оскуделые люди». В Устюге Великом таким путем добывали средства существования 53 площадных подьячих из местных посадских людей. Десятки и сотни таких же грамотеев трудились на площадях других городов.
Грамоте посадские и крестьяне учились у «мастеров» из священников и дьяконов, дьячков и подьячих, прочих грамотных людей. Нередко обучение грамоте строилось на началах обычного ремесленного ученичества, по «ученической записи», соединялось с обучением торговле, какому-либо ремеслу. К примеру, К. Буркова, мальчика из посажан Устюга Великого, матушка отдала (конец столетия) для обучения грамоте и кружевному делу Д. Шульгину – тяглецу столичной Семеновской слободы.
Обучались мужчины. Грамотных женщин было очень немного; они – из царского дома и высшего сословия, как царевна Софья и некоторые другие. Учили прежде всего элементарной азбуке по азбуковникам, печатным и рукописным. В 1634 г. был опубликован и в течение столетия неоднократно переиздан букварь В. Бурцева. На книжном складе московского Печатного двора в середине века лежало около 3 тыс. экземпляров бурцевского букваря. Стоил он одну копейку, или две деньги, весьма дешево по тогдашним ценам. Тогда же издали грамматику Мелетия Смотрицкого, украинского ученого (по ней потом учился Михаил Ломоносов). В конце столетия напечатали букварь Кариона Истомина, монаха Чудова монастыря Московского Кремля, а также практическое руководство для счета – таблицу умножения – «Считание удобное, которым всякий человек, купующий или продающий, зело удобно иэыскати может число всякия вещи». За вторую половину столетия Печатный двор напечатал 300 тыс. букварей, 150 тыс. учебных псалтырей и часословов. Бывало, за несколько дней раскупались тысячные тиражи таких пособий.
