Андрей Сахаров - История России с древнейших времен до конца XVII века
В пушной торговле большую роль играли Соль Вычегодская, лежавшая на дороге из Сибири, Москва, Архангельск, Свенская ярмарка под Брянском, Астрахань; в последней трети века – Нижний Новгород и Макарьевская ярмарка, Ирбит (Ирбитская ярмарка) на границе с Сибирью.
Лен и пеньку сбывали через Псков и Новгород, Тихвин и Смоленск; те же товары и холсты – через Архангельский порт. Кожами, салом, мясом торговали в больших размерах Казань и Вологда, Ярославль и Кунгур, железными изделиями – Устюжна Железнопольская и Тихвин. Ряд городов, прежде всего Москва, имели торговые связи со всеми или многими областями страны. Немало посадских людей составляли особый «купецкий чин», занимаясь исключительно торговлей. Зарождался класс купечества – предбуржуазии.
Господствующее положение в торговле занимали посадские люди, в пеовую очередь гости и члены гостиной и суконной сотен. Крупные торговцы выходили из зажиточных ремесленников, крестьян. В торговом мире выдающуюся роль играли гости из ярославцев – Григорий Никитников, Надея Светешников, Мнхайло Гурьев, москвичи Василий Шорин и Евстафий Филатьев, дединовцы братья Василий и Григорий Шустовы (из села Дединова Коломенского уезда), устюжане Василий Федотов-Гусельников, Усовы-Грудцыны, Босые, Ревякины и др. Торговали разными товарами и во многих местах; торговая специализация была развита слабо, капитал обращался медленно, свободные средства и кредит отсутствовали, ростовщичество еще не стало профессиональным занятием. Разбросанность торговли требовала много агентов и посредников. Только к концу века появляется специализированная торговля. Например, новгородцы Кошкины вывозили в Швецию пеньку, а оттуда ввозили металлы.
Большие размеры приняла в городах розничная торговля (в торговых рядах и шалашах, с лотков, скамей и вразнос) Посадские мелкие торговцы ходили по уездам с кузовом, наполненным различными товарами (коробейники); продав их, покупали у крестьян холсты, сукна, меха и прочее. Из среды коробейников выделились скупщики. Они осуществляли связь крестьян с рынком.
Внешнеторговые операции с западными странами велись через Архангельск, Новгород, Псков, Смоленск, Путивль, Свенскую ярмарку. Вывозили кожи и зерно, сало и поташ, пеньку и меха, мясо и икру, полотно и щетину, смолу и деготь, воск и рогожи и др. Ввозили сукна и металлы, порох и оружие, жемчуг и драгоценные камни, пряности и благовония, вина и лимоны, краски и химические товары (купорос, квасцы, нашатырь, мышьяк и др.), шелковые и хлопчатобумажные ткани, писчую бумагу и кружева и т.д. Таким образом, экспортировали сырье и полуфабрикаты, импортировали изделия западноевропейской мануфактурной промышленности и колониальные товары. 75 % внешнеторгового оборота давал Архангельск – единственный и к тому же неудобный порт, связывавший Россию с Западной Европой. В восточной торговле первенствующую роль играла Астрахань. За нею шли сибирские города Тобольск, Тюмень и Тара. Казна и частные торговцы вели операции со странами Средней Азии и Кавказа, Персией и империей Великих Моголов в Индии. С конца XVII в., особенно после заключения Нерчинского договора (1689), развиваются торговые связи с Китаем.
Конкуренция иностранных купцов на внутреннем рынке вызывала коллективные протесты менее богатых русских торговцев. В 20 – 40-е годы они подавали челобитные, жаловались, что от своих промыслов «отбыли и оттого оскудели и одолжали великими долги». Требовали ограничить операции иноземцев, а тех, кто несмотря на запреты русских властей вел розничную торговлю, высылать из страны.
Наконец, в 1649 г. английским купцам запретили торговлю внутри страны, потом всех их выслали. Причину в указе объяснили просто и бесхитростно: англичане «государя своего Карлуса короля убили до смерти». В Англии произошла революция, и ее участники во главе с Оливером Кромвелем казнили своего монарха, что в глазах русского двора было проступком явно предосудительным и непростительным.
По Таможенному уставу 1653 г. в стране ликвидировали многие мелкие таможенные пошлины, оставшиеся со времен феодальной раздробленности. Взамен ввели единую рублевую пошлину – по 10 денег с рубля, т.е. 5 % с покупной цены товара (I рубль = 200 деньгам). С иноземцев брали больше, чем с русских купцов. Новоторговый устав 1667 г. еще более усилил протекционистские тенденции в интересах русского торгово-промышленного сословия.
Глава 20
Социальные противоречия и потрясения
Гражданская война в России начала XVII в., составной частью которой стала цепь народных восстаний (Хлопка, Болотникова и др.), открыла целую эпоху мощных социальных потрясений. Вызваны они были усилением натиска феодалов, государства на народные низы, прежде всего окончательным закрепощением крестьянства, основной массы населения России. Логика, диалектика истории, помимо прочего, состоит в том, что укрепление государства – результат трудовых и ратных усилии народных низов – сопровождается ухудшением положения последних, усилением давящего на них пресса всяких податей, барщинных и иных повинностей. Всякое действие порождает противодействие, в том числе и в обществе, во взаимоотношениях классов и сословий. Во всяком обществе не могут не возникать социальные противоречия, которые, в свою очередь, в периоды крайнего их обострения порождают столкновения интересов, стремлений. Они принимают разные формы – от ежедневной борьбы (невыполнения или плохого выполнения повинностей, борьбы в судах за землю) до открытых восстаний, вплоть до наивысшей их формы – гражданских войн больших масштабов. XVII столетие в истории России современники недаром назвали «бунташным веком». Еще одна гражданская война (Разинское восстание), сильные городские восстания, особенно в Москве – святая святых самодержавия российского, выступления раскольников, множество местных, локальных движений. Социальные потрясения охватили страну от ее западных рубежей до Тихого океана, от северной тайги до южных степей. Современники-иностранцы не только с удивлением наблюдали за разливом народных мятежей в России, соседней Украине (Б. Хмельницкий), но и сопоставляли их с аналогичными событиями в Западной Европе (народные восстания в Англии, Франции, Нидерландах, Германии XVI – XVII вв.).
В основе всего этого – «усиление социального неравенства», которое «еще усилилось нравственным отчуждением правящего класса от управляемой массы» (В.О. Ключевский). С одной стороны, обогащение правящей элиты, бояр и других думцев, верхушки провинциального дворянства, столичной и местной бюрократии (приказной и воеводский аппараты), с другой – социальная приниженность крепостных крестьян и холопов. Эти два социальных полюса – крайние точки, между которыми лежали другие, промежуточные слои, положение которых варьировалось в зависимости от статуса в иерархической системе государства.
§ 1. Сословия
Бояре и дворяне. Среди всех классов и сословий господствующее место безусловно принадлежало феодалам. В их интересах государственная власть проводила меры по укреплению собственности бояр и дворян на землю и крестьян, по сплочению прослоек класса феодалов, его «одворянению». Служилые люди по отечеству оформились в XVII в. в сложную и четкую иерархию чинов, обязанных государству службой по военному, гражданскому, придворному ведомствам в обмен на право владеть землей и крестьянами. Они делились на чины думные (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки), московские (стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы) и городовые (дворяне выборные, дворяне и дети боярские дворовые, дворяне и дети боярские городовые). По заслугам, по службе и знатности происхождения феодалы переходили из одного чина в другой. Дворянство превращалось в замкнутый класс – сословие.
Власти строго и последовательно стремились сохранить в руках дворян их поместья и вотчины. Требования дворян и меры властей привели к тому, что к концу века свели разницу между поместьем и вотчиной к минимуму. В течение всего столетня правительства, с одной стороны, раздавали феодалам огромные массивы земель; с другой – часть владений, более или менее значительную, перевели из поместья в вотчину. Переписные книги 1678 г. насчитали по стране 888 тыс. тяглых дворов, из них около 90 % находилось в крепостной зависимости. Дворцу принадлежало 83 тыс. дворов (9,3 %). церкви – 118 тыс. (13,3 %), боярам – 88 тыс. (10 %), более же всего дворянам – 507 тыс. дворов (57 %). В XVII в. немалое число худородных дворян проникли в столичные сферы – по родству с царем, фавору, заслугам на бюрократическом поприще. Бурный и неспокойный XVII век во многом потеснил старую аристократию.
