Коллектив авторов - Инновационная сложность
И, наконец, последний вывод из представленной модели (рис. 1). Он, как можно догадаться, непосредственно касается возможности разработки процедур измерения в гуманитарных исследованиях, что дает нам если не «ключ», то «отмычку». Из модели следует связь автономных и процессуальных стадий феномена информации с семиотическими результатами этих стадий, а также с характеристиками информации – ценность информации (блок 1–2), количество информации (блок 3) и эффективность информации (блок 4). Ценность информации (V), вычисляемая по формуле Бонгарда-Харкевича, согласно которой ценность информации определяется в зависимости от результата выбора варианта, увеличивающего вероятность достижения цели. Количество информации (/) определяется по формуле К.Шеннона. Эффективность информации измеряется по формуле[421] ε=dV / dl и, как можно видеть, выражает отношение характеристик процесса генерации информации, являющегося процессом выбора варианта достижения поставленной цели, и трансляции информации, являющегося процессом передачи всей символики выбранного варианта для достижения цели. Оператор власти или отобранный способ достижения цели будет зависеть от результатов транслируемой символики выбранного варианта. Итак, оператором власти инноваций (блок 4) становится символ цели, а определение принадлежности этого символа к этическим локусам социокультурного пространства выражает процедуру семиотической диагностики. Самое главное, что все это на принципиальном уровне поддается измерению не в экономических показателях, не в рейтингах, индексах и баллах, а измерению в создании и воздействиях семиотической экспрессии инноваций.
Распределение характеристик информации по блокам модели раскрывает условия постановки целей, ведущих к действительному усложнению системы. Эти условия выражают собой последовательность и соподчиненность. Последовательность диктуема очередностью событий – события генерации и фиксации беспрецедентной новизны (блоки 1–2); события формирования новых сценариев (блок 3); события «переворота в символизме» (блок 4). Данной очередности соответствует последовательная смена формулировок цели, представляющих переходы от конъюнктуры ожиданий, закрепленных в культурном коде, к прогностическим целям; от символов «нового будущего» к асимптотическим целям существования и предназначения человека. Сложность реализации этой задачи связана с вариативностью самих переходов. Еще более сложной делает задачу то, что «конъюнктурные» и прогностические цели должны быть подчинены асимптотической цели. В социокультурных системах роль асимптотических целей, или «странных аттракторов», играли социальные мечты. Эти мечты обладают мощной притягательной силой, что находит подтверждение в устойчивости путей, пронизывающих историю человечества. Высоких мечтаний, устойчиво подчиняющих себе человеческие устремления, в интеллектуальной истории было создано, или угадано, не так уж много. В некоторых социокультурных системах пути следования к ним вычерчивают доминирующий тренд; в некоторых – подобны пунктирным линиям, обрывающимся и возникающим вновь, в некоторых – замыкаются в круговых траекториях, блуждания по которым выматывают и приводят к угасанию жизнеспособности культуры. Цели-мечты, нашедшие обоснование в моральной философии и вербализированные в ее концептуальном анализе, выполняют назначение «странных аттракторов». И пути, открытые к их достижению, не менее важны вероятности достижения этих целей. Если цель оборачивается утопией, то есть целью, не совпадающей с аттрактором системы, то внимание к обрывам или замкнутости вызываемых ею траекторий, оставляет шанс превратить утопичную цель в реальную на основе изменения семиотической формы ее выражения. Казалось бы, сказанное здесь является пересказом на синергетическом сленге сюжетов социокультурной истории. Несколько нюансов составляют оправдание для обращения к понятиям нелинейной динамики и социокультурным сюжетам при обсуждении проблем управления инновациями. Во-первых, совершение события рождения новизны отнюдь не предоставляет способов для ее реализации, а лишь создает условия для нового возможного будущего и для выбора пути к нему. Во-вторых, выбор пути есть выбор траектории динамики системы, а характер этих траекторий, согласно нелинейной динамике, не оставляет возможности произвольного «перепрыгивания» с одной из них на другую. Сделанный выбор – необратим во времени. Если окажется, что выбранный сценарий не является подходящим, то придется «вернуться» к тому состоянию хаоса, когда системе была дана возможность выбирать. Для управления инновациями эта ошибка фатальна, поскольку сама новация уже потеряет свое качество новизны. Поэтому конструктивно совершать выбор не между способами реализации новизны, а между финальными целями реализации, то есть – между аттракторами. В-третьих, сама природа аттракторов в социокультурных системах является семиотической, поскольку коллективную и когерентную реакцию, устремляющую к реализации новации, способна вызвать лишь символика новизны. Вместе с тем это символическое выражение само должно быть новацией. Но новые асимптотические цели, предъявленные «сегодня», обладают только силой утопии, поэтому «семиотическим аттрактором» способен стать символизм, который ясно выражает порядок действий на «послезавтра» и никогда не вербализирует цели «далекого будущего». Поэтому столь необходимыми являются промежуточные цели, находящиеся на границе прогностического горизонта и соответствующие «структурам-аттракторам»[422]. Выработка формулировок для фиксации этих целей и есть операторы реализации новизны. Итак, чтобы вызвать асимптотические устремления, обеспечивающие самоорганизацию управляемой системы, и не совершать возвратных движений, необходимо соблюсти два условия. Совершить выбор между образцами «моральной чистоты», поскольку каждым из них фиксируется только один «странный аттрактор» и совпасть эти состояния не могут. Отметить путь к выбранному финальному состоянию промежуточными целями, которые выполнят назначение «структур-аттракторов», фиксируя их в семиотических формах, с нарастающей очевидностью и лаконичностью раскрывая прагматику асимптотической цели.
Рискну привести пример, иллюстрирующий вывод о ключевой роли промежуточного этапа в символизации цели. Девизом коренной реорганизации компании «Toyota» был не рекламный слоган «управляй мечтой», который выразил прагматику асимптотических устремлений и был предъявлен уже после взлета корпорации, а лозунг «точно в срок», что во всей определенности означило прогностику целей в следовании новому пониманию компанией своего Дао[423]. Достижение состояния, соответствующего выражению «точно в срок», привело к тому, что вся компания стала работать как часы, как один механизм, в котором нужно не «больше», не «лучше», а так, как «все», и эти все должны быть профессионалами высшей пробы и устремлены к общему процветанию. Солидаризация усилий, самосовершенствование каждого человека в компании, трансформация стиля организации и планирования всех этапов производства – находились в полной согласованности с предпочтениями и ожиданиями, укорененными в кодах данной культуры.
Идея о взаимосвязи проблем управления и проблемы понимания воздействий символизма была достаточно давно высказана А. Н. Уайтхедом: конечная мудрость любого управления состоит в умении организовывать «перевороты в символизме», потому управление должно сопровождать повышение степени символизации того, что символизируется[424]. Этот «переворот» есть и событие, и условие организации события.
Таким образом, создание «семиотических аттракторов», составляющих условия для оптимального и эффективного управления инновациями, является процессом, не уступающим в своем творческом начале свершению событийного рождения новизны в науке и искусстве. Создание беспрецедентной новизны есть спонтанность. Для такой генерации можно создать условия, но запланировать ее свершение возможным не представляется. Другое дело представляет собой управление новизной. Вместе с тем остается риск спонтанности, плохо согласующийся с процессом планирования, входящим в состав менеджмента. Из этого, казалось бы, следует увеличение рисков инновационного управления. Но именно организация «семиотических аттракторов» в принципиальной степени снижает риски и оптимизирует управление новизной. Наиболее простой аналогией данного утверждения является уподобление аттрактора направлению потока, «притягивающего» и ускоряющего движение всех, кто оказывается в этом мейнстриме пространства режимов системы[425]. Подобная оптимизация усилий стоит того, чтобы прибегнуть к потенциалам «второй навигации», раскрывающей скрытую от очевидности силу асимптотических целей, на основе постнеклассических представлений о взаимосвязях спонтанности, информационных процессов и семиотической динамики.
