Эдуард Вартаньян - История с географией, или Жизнь и приключения географических названий
После утверждения власти Советов в Дагестане встал вопрос об увековечении памяти большевика-ленинца. Мнение горских народов было единодушным: переименовать столицу Дагестана Петровск-Порт в город Махачкала (город-крепость Махач).
Скажи кто-нибудь охотнику-рыболову Егору, что его именем нарекут большой заполярный город-порт, который встанет на месте его бревенчатой избушки, он почел бы такого человека по меньшей мере шутником. А ведь так оно и случилось. Но где Егор и где Игарка?
Однажды зимовье охотника обнаружили исконные жители того края — ненцы.
— Как зовешься, сосед? — спросили они соплеменника.
— Егорка, — ответил тот.
— Егорка, Игорка, — повторяли они. — Очень хорошо!
Вскоре рядом с одинокой избушкой появились другие. На берегу Енисея возник поселок, ставший известным в округе как Игоркино зимовье, Игорка. А еще через некоторое время — быть может, в результате описки — топоним преобразился в Игарка.
В Эквадоре, на правом берегу величавой реки Гуаяс, раскинулся Гуаякиль — крупнейший морской порт страны. Выстроенный на речном лимане, он соединен с тихоокеанским заливом того же названия каналом в несколько десятков километров.
Те, кому довелось побывать в городе-порте, почитали долгом постоять перед выразительным памятником индейскому вождю и его жене, которые правили в этих краях до вторжения испанских завоевателей. Вот как описал мемориальное изваяние журналист-международник В. Листов: «Голова вождя высоко поднята, мужественный взор устремлен вперед, в одной руке он держит копье, другую положил на голову жены, стоящей рядом на коленях в скорбной позе. Этот памятник — символ национального достоинства эквадорского народа. Сегодня фигура индейского правителя обретает особую значимость: подобно гордому достоинству вождя, народ Эквадора не согнулся под ударами исторической судьбы, не сдается на милость неоколонизаторов…»
Я не без умысла в этом описании опустил имена. Имя вождя — Гуаяс, его жены — Киль. Так и напрашивается связь между их именами, названием реки и города Гуаякиль. (По другой версии, достаточно достоверной, название образовано испанцами из этнонима индейского племени гуанквилла.)
Знаменитый норвежский исследователь Арктики Фритьоф Нансен в конце XIX века предпринял попытку достичь Северного полюса на дрейфующих льдах. Попытка не удалась, и путешественник со спутниками повернул на юг. У Земли Франца-Иосифа он открыл несколько островков, двум из которых дал имена своих дочерей — Ева и Лив.
В 1932 году советская полярная экспедиция установила, что это один остров. Ошибку Нансена картографы исправили, но теперь остров стал двуименным: Ева-Лив.
Васькин мыс. «Блестящий гусар, граф Алексей Буланов… был дерзок и смел. Он помогал абиссинскому негусу Менелику в его войне с итальянцами. Он сидел перед большими абиссинскими звездами, закутавшись в белый бурнус, глядя в трехверстную карту местности… У его ног сидел новый друг, абиссинский мальчик Васька». Эти строки я выписал из вставки-рассказа о гусаре-схимнике, введенной Ильфом и Петровым в ткань «Двенадцати стульев». Много ли тут достоверного? Почти все! А чтоб убрать это «почти», внесем несколько поправок. Прототип — Александр Ксаверьевич Булатович. Да — гусар, но не граф. Дворянин, сын бравого генерал-майора. Совершил в конце XIX века несколько путешествий в Эфиопию, стал искренним другом и советником Менелика II. Первым из европейцев проник в глубь загадочной области Каффа, принимал участие в военных походах эфиопских войск, произвел одновременно немало географических исследований.
Устав от светской жизни, принял схиму и под именем отца Антония ушел на святую Афонскую гору. Но в нем жил мушкетер Арамис. Под монашеской рясой таился неукротимый дух бойца. В монастыре, возглавив смиренную братию, бросался в бой на супротивников с криком: «Во имя отца и сына и святого духа — вперед! Урра!» Мальчик Васька был офицером крещен, обучен грамоте, взят в Петербург, затем определен послушником, но в конце концов отправлен на родину.
Но это уже потом. А там, в Эфиопии, Булатович выходил тяжело искалеченного темнокожего мальчонку и дал ему имя Васька. Вскоре один из безымянных мысов озера Рудольфа Булатович нарек в честь трехлетнего малыша — Васькин мыс.
Вот ведь как порою появляются имена на карте мира! Какой бы топонимист без помощи историков определил, почему мыс африканского озера носит русское имя — Васька.
Вернемся, однако, из знойных африканских мест, где не знают, что такое снег, на землю нашей Башкирии. И среди прочих найдем селение с названием Карьяуды. Что это значит? А вот что: «снег выпал». Вы удивлены? Я тоже. А башкиры ничего странного в этом наименовании не находят: они, как и другие тюркские народности, подчас нарекают младенцев «погодными» именами. Знатоки не сомневаются, что некогда такое имя получил новорожденный, появившийся на белый свет в день, когда вдруг, неожиданно, пошел снег. Затем, как вы уже догадались, имя предка нынешних жителей перешло на деревню. Одно время таких деревень было «целых» восемь: Старый Карьяуды, Новый… и так далее. «Старый снег выпал» — представишь себе такое и только улыбнешься.
Отчество. Любовь народа к вождю Коммунистической партии, основателю Советского государства Владимиру Ильичу Ленину выразилась и в широко принятом именовании его по отчеству — Ильич. И как редчайший случай — в наречении по отчеству многих населенных пунктов в нашей стране: Ильич — в РСФСР, Казахстане и Азербайджане, Ильичевск — на Украине, в Узбекистане и Нахичеванской Автономной Республике…
Имя-отчество. Ерофей Павлович. Присказка необходима.
В 1858 году на высоком амурском берегу был основан военный пост солдатами 13-го линейного батальона под командованием Якова Дьяченко и назван — Хабаровка, в честь сибирского промысловика, известного землепроходца Е.П. Хабарова, первопроходца и освоителя Приамурья. Спустя 22 года поселение было преобразовано в город того же названия, в 1893-м он был переименован в Хабаровск. В предреволюционные годы о городе ходила такая побаска-загадка: «Что это — три горы, две дыры?» Ныне Хабаровск — крупнейший промышленный и культурный центр Дальнего Востока, город вузов и техникумов. Две дыры — гнилые речки Чердымовка и Плюснинка — давно засыпаны, и на месте их протянулись зеленые бульвары. А на трех холмах стоят ныне три главные улицы.
А сказка-быль такова. Когда была проложена Сибирская магистраль, ее строители обратились к властям с просьбой одну из новых железнодорожных станций назвать Хабаровкой. Просители, конечно, превосходно знали о Хабаровске — что наименован он так в честь исследователя сурового нелюдимого края, составителя «Чертежа реке Амуру».
— Позвольте, — сказали им, — ведь уже есть один город — Хабаровск.
— Тогда давайте назовем его по имени и отчеству Хабарова.
Предложение было принято. Станция на реке Урке, притоке Амура, там, где бывал Хабаров, называется Ерофей Павлович.
Модель топонима редчайшая. Я чуть-чуть не вывел даже: такого еще не бывало. Но вовремя спохватился, вспомнив чеховский «Остров Сахалин». Ну конечно же. В путевых очерках-исследованиях Антон Павлович замечал: «На Сахалине есть манера давать названия улицам в честь чиновников еще при их жизни, называют улицы не только по фамилиям, но даже по именам и отчествам». В авторской сноске уточняется: «Если, положим, чиновника зовут Иваном Петровичем Кузнецовым, то одну улицу называют Кузнецовской, другую Ивановской, а третью Ивано-Петровской». В другом месте А.П. Чехов пишет, что селение Андрее-Ивановское именуется так потому, что «кого-то звали Андреем Ивановичем».
Имя и фамилия. В Краснодарском крае есть поселок Архипо-Осиповка. Его наименование — память о солдате 77-го Тенгинского пехотного полка. В 1840-м воинственные горцы захватили один из стратегических пунктов русских войск — Михайловское укрепление. Отважный русский солдат Архип Осипов взорвал пороховой погреб, чтобы он не достался неприятелю; погибло много врагов, пал смертью храбрых и рядовой Осипов. Имя героя навечно занесено в списки полка, а на полковом штандарте появились произнесенные солдатом последние слова: «Братцы, помните мое дело!»
Лев Толстой — поселок городского типа и железнодорожная станция в Липецкой области, в прошлом Астапово, где в доме начальника станции умер в 1910 году великий русский писатель.
На севере Чукотской земли в числе множества других есть и Озеро Джека Лондона. Кто же дал водоему, затерянному среди гор и тундры, имя известного американского писателя? Советский геолог, первооткрыватель колымского золота Ю.А. Билибин, находясь под впечатлением произведений Лондона и видя такое же суровое белое безмолвие, нечеловеческие тяготы искателей желтого металла, высказал пожелание «что-нибудь здесь, на северо-востоке страны, назвать именем Лондона». Позже, в предвоенные годы, когда в эти края прибыла очередная экспедиция под руководством П.И. Скорнякова и перед нею вдруг открылось безымянное озеро первозданной красоты, мнение геологов было единодушным: пусть оно отныне носит имя Джека Лондона.
