Патриция Рэде - Всё о непослушных принцессах и коварных драконах
Засунув красный клубок и блестящее блюдечко обратно в рукав, Морвен кликнула Симорен. Затем, не обращая внимания на скользкую противную грязь, она встала на колени рядом с Телемайном и попробовала перевернуть его. К сожалению, единственное, что требовалось сейчас чародею, так это тепло и сухость, чтобы он мог хорошенько выспаться.
Он, должно быть, устал гораздо больше, чем я думала. Иначе наверняка смог бы удержать заклинание, мелькнуло в голове у Морвен. Но почему же он не сказал об этом?
— Упрямец, — промолвила она вслух.
— Ты только сейчас догадалась? — сморщила нос Фырк.
— Морвен! Что?.. Какой ужас! — Симорен быстро захлюпала по грязи. Следом за ней поспешали Бандит и Казюль. Мистер Беда, заляпанный по уши, угрюмо восседал на спине драконши. Только осел был абсолютно спокоен и невозмутим. Паря над самой землей, он не запачкал даже кончиков копыт.
— Что произошло? — осведомилась Казюль. Она сердито плюхнула хвостом по жиже, подняв тучу тягучих брызг. — Да, не самый удачный полет в моей жизни.
— Я пока не разобралась, — ответила Морвен, засовывая руку в свой правый рукав и копаясь там. — Думаю, что произошел обрыв заклинания. Впрочем, я всего-навсего ведьма, а не ученый чародей.
— Как это — обрыв? Что ли мы сорвались вниз? — не понял осел.— Но мы-то все целы, а вот он, — Бандит указал копытом на лежащего без движения Телемайна, — почему-то не двигается.
— Если ты дернешь за резинку так сильно, что она оборвется, то один конец больно щелкнет по пальцам, — принялась растолковывать Симорен. — То же случилось и с оборванным заклинанием. Оно больно ударило именно чародея, который его держал.
— Ого! — вытаращил глаза осел. — Резиновое заклинание!
— Не утруждай свои мозги, — отмахнулась от Бандита Морвен, продолжая копаться в рукаве. — А, вот и оно! — Ведьма вытянула толстое ватное одеяло и, поискав глазами местечко посуше, вдруг накинула его на спину ослу. — Симорен, помоги мне поднять Телемайна.
— Погодите-погодите! — всполошился Бандит, отшатываясь. Не делайте этого! Я же кролик!
— Был когда-то, — строго сказала Морвен. — А теперь двухметровый осел. Стой смирно!
— Но вы меня всего заляпаете грязью! — не унимался Бандит.
Мистер Беда, который в этот момент тщательно вылизывал слипшуюся шерстку, поднял голову.
— Могу помочь, — мяукнул он и угрожающе выпустил коготки.
— Давай, давай, — ехидно поддела его Фырк. — Тебе мало своей грязи?
— Не стоит, Мистер Беда, — остановила кота Морвен. — Ты своими лапами только испачкаешь одеяло. — Она, поморщившись, осмотрела свои руки и одежду. — Да, немалый счет получит Менданбар из чистки, когда мы выберемся отсюда!
— О-оо, — гудел осел, стараясь отлететь в сторону.
— Не упрямствуй, — вмешалась Казюль. — Я уже достаточно раздражена. И в желудке у меня пусто.
— Не пугай его, Казюль, — попросила Морвен. — Готова, Симорен?
Бандит по-прежнему шарахался от каждого, и убедить его и успокоить стоило не меньших усилий, чем поднять из грязи и водрузить на спину ослу безвольное тело Телемайна.
— У-уф, — вздохнула Симорен, поддерживая Телемайна одной рукой. — Дело сделано.
— Совершенно бесполезное дело, — хмыкнула Фырк. Она уже успела перепрыгнуть с плеча Морвен на спину Казюль и усесться рядышком с Мистером Бедой. — Ну, подняли вы его. А что собираетесь делать дальше?
Морвен даже не повернула голову в сторону брюзжащей кошечки. А осел беспокойно сучил в воздухе ногами, косясь на свою ношу.
— Мне тяжело и неудобно, — канючил Бандит. — Не могли бы вы переложить его еще куда-нибудь?
— Ему тоже неудобно ехать на тебе, лежа поперек спины, — отпарировала Морвен. — Не суетись и постарайся не дергаться. Казюль, ты не видишь никакого способа поскорей выбраться отсюда?
Поднявшись на широких лапах во весь рост и вытянув шею, драконша всматривалась в туманную мглу.
— Нет. Туман становится гуще, и деревья сливаются в плотную дрожащую стену. — Она резко поворачивалась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь справа, слева, позади.
— Эй, эй, предупреждать надо! — завопил Мистер Беда. — Я чуть не упал. — И он громко заскреб когтями по скользкой чешуе.
Казюль изогнула шею и сердито посмотрела на ворчащего кота.
— Помалкивай! И сиди смирно. Не то скину.
— И тогда все твое умывание пойдет насмарку, — хихикнула Фырк. — Окунешься с головкой.
— Если бы у меня были крылья и не было этой тяжелой ноши, давно уже взлетел бы повыше и огляделся, — проворчал осел.
— И верно, Казюль, почему бы тебе не подняться в воздух? — спросила Симорен.
— А потому, что деревья растут слишком тесно. Негде расправить крылья, — проворчала драконша. — К тому же из-за тумана я вас могу потерять, стоит лишь подняться над верхушками деревьев.
— О-ох, — снова простонал осел.
— Послушай, Морвен, — вдруг оживилась Симорен. — Ты обнаружила Телемайна с помощью вертящегося блюдечка. Не могла бы ты этим же способом отыскать выход из болот?
— Я смогла бы найти обратную дорогу, останься в воздухе хоть слабый след волшебного заклинания чародея, — сказала Морвен. — Но, к несчастью, нет и паутинки волшебства. Однако идти надо. Выбирай направление наугад.
— Вон туда, — решительно указала Симорен, и они двинулись в путь.
Преодолевать топь — тяжкая работа. С каждым шагом вязкая грязь по лодыжку засасывала ноги. Дважды Симорен чуть не потеряла в трясине свои короткие кожаные сапожки. Единственным, кто не страдал от болотной топи, был, конечно же, Бандит. Несмотря на лежащее поперек спины тело Телемайна, осел по-прежнему парил на два пальца над черным месивом, и его копыта оставались совершенно чистыми. Морвен даже прикидывала, может ли осел так же легко пройти над водой, как над жидкой грязью?
Где-то за полдень Морвен, покопавшись в бездонных рукавах, наделила всех бутербродами с салатом и куриными крылышками. Это было как раз вовремя, ибо котомка Симорен промокла насквозь, и остатки запасов плавали на дне в грязной жиже. Все с аппетитом жевали на ходу вкусные, свеженькие, будто только что сделанные, бутерброды, а вечно голодный осел проглотил свою порцию разом, даже не прожевывая.
Морвен ни на минуту не спускала глаз с Телемайна. Он по-прежнему не шевелился, но и хуже ему, кажется, не становилось. Ведьма нервничала, но старалась не выказывать своего беспокойства.
Они неуклонно продвигались вперед и вперед, пока тени не начали вытягиваться и сгущаться, сливаясь с туманом, который становился просто вязким и почти ощутимым, как простокваша. Бусины влаги поблескивали на чешуе Казюль. Морвен без конца протирала запотевающие очки. Сознание так и не возвращалось к Телемайну, и беспокойная складка все резче обозначалась между бровей Симорен.
— Скоро совсем стемнеет, — сказала наконец Симорен. — Надо подыскать подходящее место для стоянки. Если здесь вообще такое можно найти. С тех пор как попали сюда, мы не видели ни одного сухого местечка. Но попробуем.
— Я го-олоден, — тут же заныл осел. — Если вы сделали из меня вьючное животное, то хотя бы позаботьтесь о пище. Уже давно пора пообе-едать!
— Здесь нет ничего съедобного, — сказала Симорен.
— Может быть, для вас и нет, но вон те штуки кажутся мне вполне пригодными для еды, — повел ушами осел.
— Какие штуки? — слегка раздраженно спросила Морвен. Она сняла очки и попыталась найти чистый клочок на платье, чтобы протереть стекла.
— Те штуки, обвивающие деревья, — показал осел своим голубым ухом, словно указательным пальцем. — Вьющиеся штуки с серебряными листьями. Дома я однажды наткнулся на такие же серебряные листочки. После них клевер казался еще слаще. Только чуть-чуть горчил.
— Тебе просто померещилось, — сказала Симорен. — На этих деревьях нет никаких вьющихся растений.
— Есть, есть! Просто с твоего места не видно. Вот, я покажу тебе...
В этот момент Морвен водрузила очки на нос и тут же вскричала:
— Бандит, стой где стоишь! Ни на шаг не приближайся к этим вьюнам! Я их не вижу. Но если они и впрямь существуют, то могут быть очень опасны!
Осел недоверчиво глянул на ведьму:
— Но это же просто растения!
— Возможно. Казюль, ты что-нибудь видишь?
— Деревья, туман и грязь, — проворчала драконша. — Горы грязи. Я согласна с Симорен. Нам поскорей надо подыскать хоть какое-то местечко для отдыха. И нечего пялиться на выдуманные, воображаемые листочки.
— Невидимые, — серьезно поправила ее Морвен. — А чтобы быть совершенно точной, невидимые цветки «ползучих удушителей». — Она внимательно вглядывалась в силуэты деревьев, жалея, что не может собрать немного семян для своего сада.
— Ничего в них опасного не вижу, — бубнил осел. — И к тому же я ужасно го-олоден!
— Как-то ты уже выпил без спросу мыльной воды, которой растапливают колдунов, и стал безобразно голубым, — заметила ехидная Фырк.
— Смелее, Бандит, — подзадорил осла Мистер Беда, — не беда, если станешь серо-буро-малиновым.
