Варвара Еналь - Мы остаемся свободными
Поэтому можно рассмотреть звездолет повнимательнее, раз уж выпала такая возможность. Вот она, загадочная машина будущего, новые технологии той цивилизации, что сейчас владеет Землей. Что знает Эмма о тех людях, которые входят в Международный сенат? О тех, кто населяет планету, кто строит города и разводит на фермах скот?
Ничего. Все те знания, что преподавали доны, оказались ложными, и зря Эмма старательно заучивала историю планеты Земля. Все это можно спокойно забыть. Потому что на самом деле все сложилось совсем по-другому, и узнать про это хотелось, очень хотелось.
Эмма нырнула под широкое гладкое брюхо звездолета – для этого ей пришлось лишь слегка наклонить голову, приложила ладони к металлу и почувствовала странную теплоту. Ласковую и приятную теплоту, от которой утихали внутри яростные сполохи и таяла жажда битвы.
Посередине нижней части звездолета проходили странные выпуклые знаки – точки, палочки, крючочки. Больше всего было точек – большие, маленькие, похожие на нолики и бублики, они тянулись длинной полосой от начала звездолета до самого конца. Что они значили? Конечно, это была информация. Может, название машины, может, список побед или еще что-то.
Эмма настолько увлеклась диковинными знаками, что не сразу обратила внимание на тихий шипящий звук, доносящийся от дверей. А когда высунулась из-под тяжелого брюха машины, чтобы посмотреть, что же это такое, оказалось слишком поздно.
Новенькие, блестящие белые двери с аккуратными окошками закрывали вход в ангар. Между ними оставалась лишь небольшая щель, и Эмма побежала к ней изо всех сил.
Что же это такое? Почему двери закрываются?
Эмма и подумать не успела как следует – неслась широкими прыжками, безуспешно стараясь успеть, хотя с первого взгляда было ясно, что расстояние до входа слишком велико, а двери закрываются слишком быстро. Эмма едва не врезалась лбом в гладкую белую створку, зло выругалась, повторяя выражения Кольки, беспомощно оглянулась.
Она оказалась запертой в широченном ангаре, и на небольших мониторах у противоположных дверей, выводящих в шлюз, зажглись какие-то знаки, которые Эмма видела впервые.
Зубастый не обратил внимания на эти перемены. Он по-прежнему скалился и обнюхивал останки робота. В его круглой белой башке, видимо, осталось совсем мало мозгов, чтобы понять, что он попал в смертельную ловушку. Но Эмма понимала это хорошо.
Мониторы у шлюзовых дверей просто надрывались, мигая и показывая странные знаки, – такие же точки и черточки, как на звездолете. Значит, синтетики полностью перезагрузили станцию, и теперь все системы работали на их языке. Но понять, о чем сигнализируют мониторы внешнего шлюза, несложно, если учесть, что двери ангара плотно закрыты. Сейчас шлюз откроется, и Эмму унесет в открытый космос. Вот и все дела.
Эмма рванулась к единственному спасению – звездолету, нырнула под его брюхо и взялась нажимать на все выпуклые значки, линии и полоски. Вдруг что-то сработает, вдруг где-то есть вход. Должен же быть вход у этой машины, в конце концов! Как-то роботы-пауки в нее попадали, ведь они прилетели на ней.
Наверное, Эммины усилия так и закончились бы ничем, и это оказалось бы ее последним приключением, если бы Зубастый не подобрался к противоположному концу звездолета – овальному, слегка опущенному к полу – и не принялся что-то там вынюхивать и фыркать. Он облизывал передние зубы, совал нос к черному металлу и вел себя так, словно напал на след роботов-пауков.
Эмма оглянулась на мигающие мониторы, заметила, как задрожали двери шлюза – плотные двери без единого окна, закрывающие круглый огромный проем, – и метнулась к Зубастому.
Здесь был всего один знак – две точки и между ними тоненькая длинная палочка. А рядом с ним, с этим знаком, проходили четкие линии, обозначающие люк. Узенькие, ровненькие, и металл в этом месте был чуть светлее и чуть теплее. Эмма надавила на знак изо всех сил, и люк поддался. Дверь бесшумно и легко ушла внутрь и растворилась – по крайней мере так показалось. Пропала, как будто ее и не было. Выскочили несколько ровных тонких ступенек и зависли в воздухе. Их не держала никакая лестница, они будто находились сами по себе – узкие, чуть светящиеся голубым полоски металла.
Раздумывать было некогда, потому что шлюзовые двери уже пришли в движение, и у Эммы в лучшем случае было всего полминуты. Она запрыгнула внутрь, удивилась яркому свету и сияющей белизне стен. Следом запрыгнул Зубастый, и дверь звездолета, материализовавшись откуда-то сверху, вернулась на место. Бесшумно и легко.
Эмма оказалась в довольно большом помещении, около стен там стояли ряды пластиковых контейнеров, а овальный проем вел в кабину пилотов. Тут же одна из стен звездолета стала прозрачной, показав знакомый ангар и оставшегося там рычащего фрика.
Зубастый на это не обратил никакого внимания, он принялся обнюхивать контейнеры, фыркать и рычать, кусать их зубами, трогать лапами, то есть проявил огромнейший интерес к тому, что хранилось в них. Эмма же приникла к прозрачной стене, потому что двери шлюза полностью открылись, и влетел круглый, точно шар, блестящий и черный катер. Или корабль? Или шаттл? Эмма не знала, как называются такие штуки.
Оставшегося в ангаре фрика вынесло потоком, но тварь умудрилась зацепиться лапами за скобы в стене и держалась за них до тех пор, пока не закрылись двери шлюза и не восстановилась атмосфера.
Залетевший шар был большим, даже больше звездолета, и из его боков тут же выросли три лапы. Вцепившись в пол, они удерживали летательный аппарат в равновесии. Шлюз закрылся.
Это что? Новые синтетики?
Эмма поморщилась, оглянулась на пилотную рубку: а нет ли тут лучевых пушек, чтобы с ходу разнести корабль врага. Но в этот момент в шаре открылся круглый люк, повисли в воздухе такие же тонкие ступеньки. И по ним сбежал парень.
Самый настоящий парень. То, что это человек, Эмма определила сразу. Она достаточно насмотрелась на искусственных людей и уже успела приметить, что на их лицах всегда одно и то же ласковое милое выражение, глаза безмятежны, брови расправлены и никаких мимических морщин ни в углах глаз, ни у рта, ни на лбу. Даже когда они пытаются улыбаться.
Парень, спрыгнувший с шара, был злым, резким и быстрым. И очень смуглым, почти коричневым. Иссиня-черные волосы, заплетенные в тонкие косички у висков и убранные в хвост, серая плотная рубашка, спускающаяся почти до колен, черные штаны и длинный кожаный жилет – все это настолько не походило на одежду здешних роботов, что Эмма чуть рот не открыла от удивления.
Парень же, не мешкая, подошел к звездолету, что-то осмотрел на его боках, что-то нажал – и дверной люк открылся. И Эмма оказалась лицом к лицу с коричневым человеком.
2Черные глаза уставились на нее с таким злым интересом, а руки парня настолько быстро выхватили какое-то короткое и черное оружие, что Эмма попятилась и подняла ладони. Оглянулась на Зубастого. Тот не сплоховал – оставил ящики и, даже не зарычав, кинулся на чужака.
Парень отстранился и что-то сказал. Быстро и странно, звуки его речи больше напоминали посвистывание и пощелкивание. Зубастый остановился, ощерился. Парень что-то вытянул из кармана и кинул ему – и фрик в мгновение ока накинулся на подачку и принялся жевать, проклятая всеядная зверюга. Желание нападать и рвать у него резко пропало.
Эмма поняла, что рассчитывать на помощь фрика не придется, вытянула рукоять меча, и длинный луч разорвал воздух ярким светом.
– Попробуй только тронь, – решительно сказала Эмма, не двинувшись с места.
Парень вдруг поднял брови и улыбнулся, широко и нагло. У него были ослепительно-белые зубы, или это только казалось из-за его смуглой кожи? Он поднял руки – ладони гораздо светлее, чем тыльная сторона кистей, – что-то сказал на непонятном языке, попятился и выскочил наружу.
Сдался? Так быстро? И все, можно считать, что Эмма победила?
И тут случилось невиданное: вместо парня в звездолет проник стебель растения. Это был именно стебель, коричневый, гладкий, полный тонких усиков и розовато-зеленых листьев. От него запахло зеленью, свежей и ласковой, и звездолет вмиг преобразился. Стебель двигался настолько быстро, что не успела Эмма прийти в себя, как потолок и стены покрылись зелеными гибкими усиками и крохотными розовыми цветочками. А сам стебель уже пропал в кабине пилота.
От удивления Эмма слегка растерялась, подняла меч, оглянулась на фрика. Но тот оставался совершенно спокойным. Ему не припало на ум пожевать цветочки и зелень, он растянулся в проходе рядом с контейнерами, облизнулся и лениво посмотрел на Эмму. Весь его облик выражал доверие и довольство, Эмма без труда поняла, что подачка ему страшно понравилась, а в парне он признал своего.
Между тем коричневый парень медленно поднялся в звездолет, прикоснулся рукой к стеблю, словно бы погладил его, посмотрел на Эмму и медленно заговорил на всеобщем языке.