Олег Рой - Волшебный дуб, или Новые приключения Дори
– Ой, смотри, снова светится! – воскликнула гремлинша, указывая на медальон, висящий на шее Дори.
– Сейчас посмотрим…
Коми настороженно наблюдал за тем, как его кузен возится с медальоном жирными от пирогов пальцами, и думал, что он с таким пренебрежительным отношением к вещам не заслуживает важные магические артефакты.
– Ведьмометр сработал! – Дори справился с защелкой и сейчас оба гремлина на холмике внимательно всматривались в содержимое медальона, оказавшегося кулоном.
– Нам, кажется, туда… – гремлинша указала точнехонько на затаившегося Коми.
Дори что-то ей ответил, но она ухватила его за руку и потащила вниз. Коми понял, что его сейчас поймают с поличным, и запаниковал. Он даже забыл о том, что сменил внешность и его теперь никто не узнает. Главное, что Дори идет в его сторону и вот-вот обнаружит. Коми судорожно ухватился за мешочек, который взял в Крепости и дрожащими руками распустил завязки на нем. Дори и гремлинша были все ближе, так что Коми зажмурился и высыпал себе на голову мелкий песок, который и был в мешочке.
Шелест травы и шум ветра в кронах деревьев вмиг исчезли, точно так же не стало слышно голосов Дори и его подруги, а под босыми ступнями уже оказалась не сырая после ночной грозы земля, а гладкий пол. Даже запах сменился: с цветочного аромата на зуд от старой пыли, забившейся в нос. Но Коми все равно не решался открыть глаза. А вдруг все это ему только кажется и сейчас к нему подойдет отвратительный Дори?
«Что случилось? – голос Крепости звучал слегка утомленно. – Ты что-то нашел… о великий маг?».
После этого Коми решил, что открывать глаза уже безопасно.
– Это они нашли меня! – немедленно напустился он на Крепость. – Они знали, что я там! У них была эта штука… как ее… ведьмометр, и она указала точно на меня. Это все ты виновата!
Коми размахивал руками и топал, но на Крепость это не производило слишком большого впечатления. Она молчала какое-то время, а потом сказала:
«Все хуже, чем я думала. Ведьмометр, если это действительно то, о чем я думаю, улавливает колдовство определенной природы. Нашей с тобой природы. Куда бы мы ни пошли в Кронии – нас найдут».
Коми плюхнулся на пол прямо там, где стоял.
– Мы можем замаскироваться, – предложил он. – Я надену маску лешего, а ты схоронишься в болоте и тогда…
«Это не поможет, нас найдут», – Крепость не дала ему даже договорить, хотя Коми казалось, что он придумал отличный план.
Гремлин почесал в затылке.
– Тогда что же? – спросил он.
«Нас найдут, если мы останемся в Кронии, но мы можем отправиться в другой мир».
– Другой мир? Это вроде того, в который попадал этот… – Коми поморщился, – Дори, когда шел за Цестиндой?
«Именно об этом я и веду речь, – подтвердила Крепость, – в мире людей нет магии, и никому не придет в голову искать колдуна именно там».
Ее слова заставили Коми вскинуться.
– Ну уж нет! – заявил он. – Мало того, что мне и так сложно учиться колдовать, так ты еще хочешь, чтобы мы оказались там, где это невозможно. Зачем тогда мне магические силы?
«Спокойнее, – ответила Крепость, – я тоже не собираюсь отправляться туда, где буду бессильна. Именно потому нам надо сделать так, чтобы на некоторой части мира людей появилась магия».
– А получится? – подозрительно спросил Коми.
«Да».
– Но как?
Коми показалось, что он услышал вздох, а потом усмешку в обращенных к нему словах.
«Кронии магию дает Огромный Дуб, его двойник в мире людей раньше делал то же самое, пусть и не так хорошо… но теперь двойника нет. Нам придется посадить в другом мире свой Дуб».
– «Всего лишь», – передразнил Крепость Коми, – а как ты собираешься это делать?
«Я и не буду, – спокойно ответила она, – это сделаешь ты. Достаточно похитить один желудь Огромного Дуба и посадить его в мире людей».
– Похитить? – прошептал Коми.
«Я объясню как…».
Крепость действительно объяснила, что должен сделать гремлин, и впервые она рассказала все или почти все: в ее интересах было, чтобы у Коми действительно получилось. Она прекрасно питалась за счет его ненависти к Дори и зависти к чужим успехам, но Крепость искренне боялась, что ведьмы снова ей помешают. Можно было ради выживания вытерпеть неудобства и даже помочь гремлину воплотить его мелкие желания.
Очень скоро, уяснив то, что именно ему предстоит, Коми приступил к делу. Он отыскал маску, изображавшую ворона, а другую, на которую указала Крепость, положил на пол. Гремлин несколько раз мысленно повторил слова заклинания, с помощью которого он собирался отвлекать стражей Дуба, как его научила Крепость, а потом надел на себя маску.
Моментально все вокруг начало расти, а сам Коми упал на пол и неловко взмахнул… крыльями.
– Кар-р! Кар-р! – сказал он и перепугался, что теперь не сможет разговаривать, а значит, и произнести заклинание.
«Вороны могут произносить слова, – напомнила ему Крепость. – Просто постарайся».
– Хор-р-рошо, – старательно проговорил Коми, – я полетел.
Гремлины, как известно, не летают, потому Коми было очень трудно справиться с крыльями, он неловко подпрыгнул и взмахнул ними, но врезался в один из стеллажей и склянки с него посыпались на пол. Потом получилось взлететь под купол Крепости, и она открыла ему дыру, сквозь которую можно было увидеть безоблачное небо. Коми полетел туда и зажмурился: ему казалось, что он сейчас врежется прямо в потолок, но воронье тело само знало, что нужно делать, и крылья вынесли его за пределы Крепости.
С высоты птичьего полета все смотрелось иначе: избушка Коми стала совсем крошечной, а теперь было заметно, что крыша сплошь заросла мхом; лес тоже казался уже не таким большим, а до Огромного Дуба оказалось совсем близко.
Коми пролетел над лесом и опустился на землю, не долетев до самого Огромного Дуба. От дерева и птиц-стражей его надежно укрывали кусты боярышника.
– Эльфикаус мелкус танцеватиус, – проговорил Коми. – Надуб лезитус!
Он взлетел и увидел, как на земле под ним закружился водоворотами цветной дым, и из него появились маленькие эльфята в зеленых, сиреневых и красных одежках. Созданная иллюзия была такой достоверной, что малышня выглядела совсем живой.
Эльфята стояли не двигаясь, но не успел Коми заволноваться, как они звонко рассмеялись и побежали в сторону Огромного Дуба. Оказавшись рядом, малыши запрыгали по могучим корням, которые торчали из земли, а потом несколько эльфят полезли по толстенному стволу, цепляясь за неровности в коре лучше кошек.
Обычно, как говорила Крепость, иллюзии не могут делать ничего осязаемого, но, если приложить некоторые усилия и немного злости, замешенной с недовольством, получится сотворить нечто убедительное. Конечно, недолго, но Коми и не нужно было, чтобы эльфята плясали на ветках до самого заката: его дело было коротким.
– Прочь, дети! – прикрикнул кто-то из птиц-стражей, в которых пометили души убитых на войне с Цестиндой эльфов.
Но иллюзии, конечно же, не обращали на оклик внимания. Несколько птиц слетели на нижние ветки и взмахнули крыльями, пытаясь отпугнуть эльфят. Те же, в свою очередь, уже дергали Дуб за листья и лезли в одно из дупел на его стволе. Время было самым подходящим: сейчас даже волшебное дерево отвлечется на иллюзии, и Коми сможет сделать то, о чем говорила ему Крепость. Он влетел в пышную крону Огромного Дуба и осмотрелся в поисках желудя. Найти его оказалось не сложно: блестящий, искрящийся золотистым светом, желудь сиял словно маленькое солнышко. Коми даже залюбовался этой красотой, но шум внизу заставил поторопиться. Ведь вопрос нескольких минут, когда и Дуб, и его стражи поймут, что безобразничающие эльфята не более чем мастерская иллюзия.
Коми быстро сорвал желудь, пока иллюзии отвлекали Огромный Дуб, и лавируя между ветками, полетел прочь. Ему казалось, что магическое дерево старается его поймать, но на самом деле он сам с перепугу запутался. Когда Коми удалось выбраться, гремли заметил, что Дуб и стражи все еще пытаются избавиться от эльфят. Самое время было улетать со всей возможной скоростью.
– Я доштал его! Доштал! – кричал на лету Коми.
Он работал крыльями как только мог быстро, но сегодня ему все-таки пришлось лететь впервые, и потому он не смог справиться с управлением и ударился о невидимый купол Крепости.
«Отлично!» – был ответ, и Коми провалился сквозь дыру. Уже внутри он потряс головой и крыльями, а потом выплюнул желудь и просунул голову под лежащую на полу человеческую маску.
– Что будем теперь делать? – спросил Коми, поднимаясь на ноги.
Теперь он стал значительно выше гремлина, но не таким мощным, как тролль и орк, и всяко ниже великана. А борода, пусть и была густой, но не такой окладистой, как у уважающего себя гнома или старого гремлина. Еще на нем была одежда скучного коричнево-серого цвета, а на ногах – смешно подумать – ботинки. В зеркало Коми себя сейчас не видел, но сомневался, что собственная внешность ему понравится.
