Улисс Мур - Лабиринт теней
— А что они должны подозревать?
— Что их дети путешествуют во времени.
— Они не путешествуют во времени. Просто путешествуют.
— Да, но делают это с помощью Дверей времени, — возразил Томмазо.
— Всё равно лучше, чем сидеть все каникулы где-нибудь в деревне.
Томмазо опять помешал ложкой в тарелке:
— А вы никогда не задумывались, как же всё-таки они работают?
— Тысячу раз задумывался. Практически каждый день ломаю над этим голову.
— И не находите ответа?
— Мы решили, что в нём нет надобности. — Нестор отломил кусок твёрдого, как камень, хлеба, и попытался откусить. — От того, знаешь ты или нет, почему идёт дождь, ведь ничего не меняется: дождь всё равно идёт.
Несколько минут Нестор ел хлеб, рис и разваренные донельзя овощи и наконец снова заговорил:
— Факт тот, что двери существуют. Открываешь дверь и переступаешь порог, потому что эти существуют. И это не какое-то промышленное изделие. И не артефакт, созданный во времена какой-то неизвестной и давно исчезнувшей цивилизации. Это просто двери. Самые обыкновенные. Откуда они взялись? Что собой представляют? Думаю, что для ответа на эти вопросы нужно прежде понять самого себя — узнать, кто ты такой и что делаешь в этом мире.
— Это похоже на какой-то философский диспут… Жуткий! — ответил Томмазо, отодвигая тарелку.
— Жуткий, говоришь? А между тем это как раз тот случай, когда кому-нибудь из вас, сегодняшних ребят, стоило бы иногда задумываться и над некоторыми «философскими вопросами».
— Я имел в виду рис, — уточнил Томмазо. — Извини, конечно, но я в самом деле не могу это есть.
Нестор пожал плечами, взял тарелку и переложил её содержимое в свою.
— Это дело привычки, — пояснил он.
— Как бы то ни было, Килморская бухта существует, — сказал Томмазо. — Пока Нестор продолжал расправляться с едой, Томмазо продолжал: — И в Килморской бухте есть двери, которые ведут в другие места. Одни красивые. Другие безобразные. Если двери закрыты, всё в порядке. А нет…
Нестор поднял ложку:
— А нет, так ты в конце концов обнаружишь простую истину: всё немногое, что тебе известно об этом мире, неверно. И тогда захочешь понять, почему. И потратишь на это всю жизнь. И пожалуй, рискуешь, как Леонардо, умереть, прежде чем узнаешь.
Томмазо терпеливо ждал, пока старый садовник закончит есть, потом взял папку с фотографиями Разрисованного дома и спросил:
— Может быть, они помогут нам найти ответы?
— Весьма сомневаюсь, мальчик. Но если хочешь, посмотри, — ответил Нестор и, убрав со стола посуду, сел и, сложив руки на груди, с нарочито скучающим видом стал наблюдать, как мальчик раскладывает на столе фотографии.
— Вот, — сказал Томмазо, указывая на первый снимок. — Это рисунок какого-то небольшого городка. Это вполне могло бы быть нашим воображаемым местом.
Нестор кивнул.
— Могло бы.
— А тут, наоборот, два человека пилят ветки какого-то дерева. И тут же рядом эти самые люди изготовляют дверь… Дверь времени?
— Или какую-нибудь тумбочку.
Томмазо сделал вид, будто не замечает иронии садовника, и продолжал:
— Моро говорит, что для изготовления двери требуется древесина какого-то дерева. Но какого? Я думаю, он знает. И подскажет. Вот смотри, вся эта стена разрисована ветками какого-то дерева. На них сидят все животные, которые изображены на головках ключей. Взгляни сюда… Можешь сосчитать их…
Нестор сосчитал и сказал:
— Здесь их больше.
— Одиннадцать. Двенадцатый — это ключ с головкой в виде трёх черепах, то есть с символом Строителей дверей.
Томмазо не терпелось поделиться своим открытием.
— И в самом деле… — Он взял в руки снимок. — Взгляни сюда. Тут два дерева. На этой стороне рисунка человек подходит к дереву, а на другой — уходит от него. Это один и тот же человек, но пейзаж за его спиной изменился, значит, дерево позволяет ему перемещаться из одного места в другое. Но что это за дерево? Какое-то особенное? Вот и ответ, он нарисован в самом низу, возле лестницы. Снимок очень тёмный, но… нет сомнений, что дерево нарисовано вверх ногами — его корни не уходят в землю, а поднимаются к небу. Более того, их развевает ветер, видишь эти чёрточки? Это ветер. Насколько я знаю из книг, которые читал, всякий раз, когда Дверь времени открывается, неожиданно возникает сильный сквозняк. Это ветер, соединяющий миры. А корни деревьев удерживает их вместе.
Тут кто-то осторожно постучал в дверь, и Томмазо даже вздрогнул.
— Это Джулия, — спокойно объяснил Нестор.
Когда Томмазо пошёл открыть дверь, Нестор схватил снимки и стал внимательтно рассматривать их. Не было никаких сомнений — мальчик не ошибся. И его открытие оказалось, мало сказать, потрясающим. Наверное, это первый ответ на вопрос после стольких лет напрасных поисков. Два дерева. Ветер в корнях. И что дальше?
А дальше нужно браться за дело. Нестор, хромая, прошёл в другой конец комнаты за книгами.
— Я что-то упустила? — спросила Джулия, входя в дом.
— О нет, ничего важного. Только руководство по изготовлению двери времени, — довольно улыбаясь, ответил Томмазо.
— И что же нужно делать?
— Ну для начала следует найти дерево с корнями на ветру.
— Гм… А что Нестор думает об этом?
Мальчик пожал плечами. Они прошли к столу.
Джулия даже не поздоровалась с Нестором, прекрасно зная, что вежливость не самое главное в жизни садовника, и увидела, что он торопливо листает какую-то огромную книгу. Она узнала её. Это оказалась «Алфавитная Инвентарная Опись Невообразимых Вещей».
— А это снимки? Тёмные.
Томмазо тоже так считал. Но ничего другого у них сейчас не было.
— Я так и знал, — проговорил Нестор. — Никогда сразу не найти, когда нужно.
— А что ты ищешь? — спросила Джулия не без некоторого ехидства.
— Одно дерево, но «Опись Невообразимых Вещей» указывает, что искать его нужно в другой книге, которая называется «Не посеянные растения. Гербарий никогда не высаживавшихся растений».
— И у нас её, конечно же, нет… — заключила Джулия.
— Есть. Есть. Но там, в доме, — пробурчал Нестор.
— Хочешь, схожу за ней? — предложила Джулия.
— Нет. Я сам пойду. А Томмазо пусть объяснит тебе, что ещё нашёл, кроме дерева. Я же тем временем постараюсь разминуться с твоим отцом в ночной пижаме…
Нестор, прихрамывая, вышел из дома и исчез в тёмном парке, пройдя мимо старого ясеня, листва которого тихо шелестела на ветру.
— Он всегда такой? — спросил Томмазо, когда Нестор ушёл.
— О нет, сегодня у него хорошее настроение, — пояснила девочка.
Она открыла записную книжку Мориса Моро, которую взяла в доме Калипсо, надеясь увидеть что-нибудь на её страницах. Но все рамочки оставались пустыми, и Джулия подумала, что этот экземпляр записной книжки не такой, как другие два, и возможно даже, это не настоящая книжка-окно.
— Другая интересная вещь — вот эта скала… — объяснял тем временем Томмазо. — Посмотри! Моро рисует вертикальный раскол в скале и отверстия, откуда выходят люди…
— И несут какие-то камни.
— Совершенно верно. Камни попадают сюда, это очень похоже на горн, а вот на этом рисунке из него вытекает какая-то жидкость. Логично предположить, что это расплавленный металл. Потом его заливают в формы, и получается…
— Ключ… — завершила его мысль Джулия, вытаращив от изумления глаза.
— И замочная скважина, — добавил Томмазо. — И то, и другое отлито из одного материала.
Джулия задумалась.
— А животные? Почему Моро нарисовал всех животных?
— Этого я пока не знаю, — ответил мальчик. — Но, в связи животными, тут есть одна вещь, по-моему, очень важная, и тебе нужно посмотреть на неё.
Томмазо поискал что-то среди снимков, перебирая их, и наконец нашёл что искал:
— Посмотри сюда, видишь?
— Что?
Все животные смотрят в одном направлении, в одну точку на фреске.
— Это верно… А что там изображено?
Томмазо опять стал перебирать снимки.
— Это часть фрески, которую я хотел уничтожить, залив краской. Чтобы её не увидели Поджигатели…
Наконец он нашёл нужный снимок и протянул девочке.
— Похоже на… — неуверенно заговорила Джулия.
— На лабиринт, — закончил её мысль Томмазо.
Глава 8
ЧЁРНАЯ ДОЛИНА
Вода.
Мрак.
За дверью из слоновой кости пол оказался мокрый: вода здесь ручьями стекала по стенам и куда-то уходила. Длинный ряд факелов с голубоватым, призрачным пламенем освещал, казалось, бесконечный коридор.
Анита неуверенно двинулась по нему и, дойдя до конца, обнаружила, что остановилась у края пропасти. За тёмным, вырубленном в скале сводом, к которому она подошла, оказалась пустота — глубокая расщелина, открывшаяся бог знает когда в чреве земли.
