Георгий Почепцов - Сказки
— Но мы же договаривались с Борисом Николаевичем!
Уборщица хмыкнула:
— У Бориса Николаевича голова всего вместить не может. Он со всеми договаривается, потому что вас много, а он один. Его все просят.
И волшебники тихо разошлись.
Глава двенадцатая,
в которой Робот решается на героический поступок
Робот задумчиво брел по улице. Уже не радовали его новые усы. Он представлял, как злой главный волшебник со временем узнает о нем и за это лишит бедного Аспарагуса возможности заниматься любимым делом. Неужели из-за него Аспарагус перестанет быть волшебником?
Нет, этого нельзя допустить.
Изо всех сил робот топнул ногой.
Прохожие в изумлении протирали глаза: прямо перед их носом исчез высокий дядечка.
А робот уже стоял перед дверью квартиры Аспарагуса. Он, конечно, мог бы легко пройти сквозь нее, но это было бы неприлично. Поэтому робот нажал на кнопку звонка.
— Вы ко мне? — удивился Аспарагус, открывая дверь. Он стоял в своем теплом полосатом халате и домашних тапочках, недоумевающе глядя на усатого незнакомца.
Очутившись в хорошо знакомой ему комнате, робот, запинаясь, рассказал ему свою историю. И про то, как он случайно стал живым, и про то, как отнюдь не случайно он научился волшебству.
Слушая все это, Аспарагус лишь качал головой от удивления. По рассеянности он даже забыл, что у него действительно был робот.
Аспарагус высоко поднял брови, когда услышал последние слова робота.
— Дорогой Аспарагус, — сказал робот дрожащим от волнения голосом. — Я вернулся, чтобы ты снова сделал меня бездушной машиной. Я понял, что ты можешь поплатиться за меня.
Он замолчал. А перед Аспарагусом уже стоял не высокий мужчина с усами, а робот, украшенный антеннами и лампочками.
В комнате стало тихо.
Но эта тишина длилась недолго. Ибо Аспарагус бросился к своему железному другу и заключил его в свои волшебные объятия. На глазах его заблестели слезы, и он стал лихорадочно говорить:
— Нет и нет. Никогда я не лишу тебя всего того, чему ты научился в этой жизни. Лучше пускай у меня отберут мои умения.
И он еще раз сжал робота в своих объятиях.
— Ты человек, — сказал он. — Только что своим поступком ты доказал это, и я не отдам тебя никому, Даже если за это придется поплатиться головой.
Робот, расчувствовавшись, замигал всеми своими лампочками.
— Но как же нам быть? — лишь сказал он в ответ.
Глава тринадцатая,
в которой нужно найти решение
Аспарагус и робот задумались.
— Послушай, — начал было Аспарагус и осекся, Оказалось, что у его нового друга нет имени и неизвестно, как к нему обращаться.
Через мгновение счастливая мысль пришла в голову Аспарагусу:
— Раз ты робот, то будешь Робом. Годится?
— Хорошо, — кивнул головой Роб.
Теперь они вдвоем стали искать пути к спасению.
— Плохо стало нам, волшебникам, в последнее время, — жаловался Аспарагус на свою судьбу. — Раньше главный волшебник не был таким злым. Это теперь он стал все пересчитывать. Сколько чудес отпущено на одного, сколько на другого. Придумал правило, закон даже, по которому никого нельзя обучать волшебству…
— Разве раньше не было этого? — удивился Роб.
— Конечно, нет. Это сейчас он стал таким счетоводом. Все считает и пересчитывает — прямо сил наших нет.
И тут Роб задумался: а не случайно ли все это произошло? Отчего так изменился главный волшебник? И теперь почему-то запрещает оживлять и учить волшебству кого бы то ни было. Почему? А может, он сам не тот, за кого себя выдает?!
Роб прошептал заклинание, и вдруг перед удивленным Аспарагусом стал его двойник. Они были похожи друг на друга как две капли воды.
— Посмотри, Аспарагус, — сказал ему Роб. — А не смог бы я тебя, к примеру, заменить?
Аспарагус не мог никак понять, к чему это, и вдруг он тоже догадался…
— Неужели ты хочешь сказать, что главного волшебника подменили?
— А почему бы и нет? Мало ли кому это выгодно. Может, это его слуга, например. Или робот.
— Но у него никогда не было робота, только счетные машинки были, сам он плохо считал.
— А не может ли быть так, что главный волшебник взял и оживил какой-нибудь калькулятор?
— Зачем?
— Чтоб он его будил по утрам или отвечал по телефону, что его нет дома. А потом тот постепенно завладел всем и… — Роб печально вздохнул и развел руками.
— Нет-нет, — затряс головой Аспарагус. — Он не посмел бы его убить. Какой-то калькулятор… Если все это правда, то он его где-то спрятал. Усыпил. Мы должны сейчас же заняться поиском.
И вот вскоре они уже были перед входом в квартиру № 101, где жил главный волшебник. Убедившись, что на лестнице никого нет, Аспарагус вытянул руку вперед, чтобы пройти сквозь стену. Однако рука наткнулась на непреодолимое препятствие.
— Как я не догадался об этом раньше! — в сердцах воскликнул он.
— Что такое? Что случилось? — заволновался Роб.
— Он сделал свою стену непроницаемой для волшебников. Мы не сможем сюда войти. Бедный наш друг!
— Что же делать? Неужели никто не может проникнуть в эту квартиру?
Аспарагус вновь попытался преодолеть стену, но напрасно. И тут он сказал:
— Почему никто не может? Люди смогут войти через дверь. Но ведь у нас нет знакомых людей. Познакомиться с человеком — это нарушение очередного закона главного лжеволшебника.
— У меня есть знакомые люди, — вдруг вспомнил Роб. — Это ребята. Они сейчас в школе, это здесь, поблизости.
— Скорей к ним, — кивнул головой Аспарагус.
Глава четырнадцатая
«РЕБЯТА, НУЖНА ВАША ПОМОЩЬ!»
Вскоре волшебники оказались в парке. Они выбрали укромное местечко на лужайке в зарослях, и Роб заклинанием вызвал туда ребят. К сожалению, это было не время уроков и каждый из ребят был занят своим делом.
Сначала прямиком с неба прилетел Иванов. Он был в плавках, и на теле блестели капельки воды. Минуту назад он плавал в бассейне.
Петров прилетел, зажимая в руке синий надорванный билетик в кино. Только что он сидел в своем любимом пятом ряду, как вдруг неведомый вихрь поднял его и унес в открытое окно. И вот он здесь, с недоумением вертя головой по сторонам.
Однако вместо фильма перед ним появился Сидоров. В шлепанцах и майке его выдернули из кресла перед телевизором. В одной руке у него был ломоть хлеба с джемом. Сидоров облизывался, глядел по сторонам, стесняясь своей майки и трусов.
«Кто вы?» — безмолвно смотрели на волшебников ребята,
— Мы — волшебники!
Ребята удивленно захлопали глазами.
— Я давно знаком с вами. — И Роб напомнил ребятам об их первой встрече со скелетом.
Ребята удивленно переводили взгляды с одного седобородого старичка на другого. И тут на их глазах старички стали превращаться то в котов, то в собак. Как тут не поверишь?! Тем более, что Роб и Аспарагус просили о помощи. А какой пионер откажется помочь волшебнику!
— А он нас не того? — заволновался Сидоров, переминаясь в своих шлепанцах с ноги на ногу.
— Ерунда! — перебил его Иванов. Ну и история! Не зря, выходит, он улетел из бассейна. — А как мы туда попадем?
— Я сделаю вас маленькими-премаленькими, вот такими, — и Аспарагус указал на свой ноготь. — И вы легко пройдете под дверью.
— А как мы найдем, где спрятан этот ваш настоящий волшебник? размышлял вслух Петров.
Тут уже и Роб с сомнением посмотрел на Аспарагуса. Но того не так легко было смутить. Он уже все продумал, В руках у него появился какой-то прибор на ремешке,
— Вот компас, стрелка которого укажет на волшебника.
Через мгновенье он достал еще один предмет.
— А это фонарик. Он должен помочь вам разбудить его. Ведь он наверняка спит, раз не подает о себе вестей.
Иванов деловито защелкал фонариком.
— Не трать зря волшебный свет, — строго предупредил Аспарагус.
Все вместе они перенеслись на лестничную площадку. Здесь трое ребят, стремительно уменьшившись, исчезли под дверью квартиры сто один.
Глава пятнадцатая,
рассказывающая о том, так трудно найти иголку в стоге сена, а точнее, волшебника в его собственной квартире
Трое маленьких ребят заспешили по коридору и сразу же наткнулись на стадо черных ужасных чудищ.
— Кто это? — прижались они к стене, выжидая, когда чудища пройдут. Но те упорно стояли на месте. Лишь присмотревшись, ребята поняли, что это вовсе не чудища, а туфли и ботинки, которые при их маленьком росте так переполошили их.
Стрелка компаса вела их вперед.
Они бежали, то и дело оглядываясь по сторонам. Никто ли их не заметил?
За углом они повернули налево и уткнулись в белый небоскреб, стоявший у стены. Стрелка упрямо указывала на него.
