Джоанн Роулинг - Harry Potter and the Deathly Hallows
Гермиона лежала на своей койке и читала, а Рон, после множества нервных взглядов в ее сторону, достал из своей сумки небольшой деревянный радиоприёмник и попытался включить его.
- Есть одна программа, - обратился он к Гарри тихим тоном, - которая рассказывает новости так, как они есть на самом деле. Все остальные на стороне Сам-Знаешь-Кого и следуют за Министерством, но эта… послушай, это превосходно. Только они не могут делать это каждую ночь, им приходится изменять местонахождение, в случае если их выследят, и для его настройки требуется пароль… Проблема в том, что я пропустил последний раз…
Он легонько постучал по верхушке приемника своей палочкой, наугад шепча слова. Он бросил в сторону Гермионы множество быстрых взглядов, откровенно боясь вспышки гнева, но она не обращала на него внимания, будто его вообще не было. За те десять минут или около того, пока Рон постукивал и бормотал, Гермиона переворачивала страницы своей книги, а Гарри продолжал практиковаться с терновой палочкой. Наконец, Гермиона слезла с кровати. Рон сразу же прекратил постукивание.
- Если это тебя раздражает, я прекращу! - нервно сказал он Гермионе.
Гермиона не снизошла до ответа, но приблизилась к Гарри.
- Нам надо поговорить, - сказала она.
Он посмотрел на книгу, которую она все еще сжимала в руках. Это была «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора».
- Что? - тревожно спросил он. В его голове пронеслась мысль о том, что в книге должна была быть глава о нем, но он не был уверен, что готов услышать версию Риты о его отношениях с Дамблдором. Однако ответ Гермионы был абсолютно неожиданным.
- Я хочу увидеть Ксенофилиуса Лавгуда.
Он уставился на нее.
- Извини?
- Ксенофилиус Лавгуд. Отец Луны. Я хочу пойти и поговорить с ним!
- Э-э… зачем?
Она сделала глубокий вдох, будто успокаивая себя, и продолжила:
- Все дело в той метке, метке в Баснях Барда Бидла. Посмотри на это!»
Она подсунула «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора» прямо в глаза совсем не расположенного к этому Гарри, и тот увидел фотографию оригинала письма Дамблдора к Гриндельвальду, написанного знакомым тонким и косым почерком. Он не хотел видеть стопроцентное доказательство того, что Дамблдор действительно написал эти слова, что это не было изобретением Риты.
- Подпись, - произнесла Гермиона. - Посмотри на подпись, Гарри!
Он подчинился. Сперва Гарри не мог понять, о чем она говорит, но, приглядевшись как следует, в свете своей палочки, он увидел, что Дамблдор заменил «А» в слове «Альбус» миниатюрной версией все того же треугольного знака, дорисованного в Баснях Барда Бидла…
- Эм… что ты?… - смущённо спросил Рон, но Гермиона подавила его реплику взглядом и повернулась обратно к Гарри.
- Он вновь всплывает, не так ли? - переспросила она. - Я знаю, Виктор говорил, что это метка Гриндельвальда, но она определенно была на той старой могиле в Годриковой лощине, и даты смерти на надгробье предшествуют появлению Гриндельвальда! А теперь ещё и это! Да, мы не можем спросить Дамблдора или Гриндельвальда, что это значит - я даже не знаю, жив ли еще Гриндельвальд - но мы можем спросить мистера Лавгуда, он носил этот знак на шее во время свадьбы. Я уверена, что это важно, Гарри!
Гарри ответил не сразу. Он взглянул в её напряжённое нетерпеливое лицо, затем, раздумывая, в окружающую темноту. После долгой паузы он произнёс:
- Гермиона, нам не нужна еще одни Годрикова Лощина. Мы согласились остаться здесь, и…
- Но она продолжает появляться, Гарри! Дамблдор оставил мне Басни Барда Бидла, откуда ты знаешь, что мы не должны узнать об этом знаке?
- Ну вот, опять! - Гарри чувствовал себя немного раздраженным. - Мы пытаемся убедить себя, что Дамблдор оставил нам секретные знаки и подсказки…
- Делюминатор оказался весьма полезным, - пропищал Рон. - Я думаю Гермиона права, и я согласен, что мы должны навестить Лавгудов.
Гарри окинул его мрачным взглядом. Он был более чем уверен, что его поддержка Гермионы, имела мало общего с желанием узнать значение тройственной руны.
- Это не будет так, как в Годриковой лощине, - добавил Рон, - Лавгуды на твоей стороне, Гарри, «Квибблер» давно был за тебя, он продолжает говорить другим, что они должны помочь тебе!
- Я уверена, что это важно! - убедительно добавила Гермиона.
- Но ты не думаешь, что если бы это было так, Дамблдор сказал бы мне это до того, как умер?
- Может быть… Может быть, это что-то, о чем ты должен узнать сам! - сказала Гермиона.
- Да, - заискивающе подхватил Рон, - в этом есть смысл.
- Нет, нету! - огрызнулась Гермиона. - Но я думаю, что мы должны поговорить с мистером Лавгудом. Символ, который связывает Дамблдора, Гриндельвальда и Годрикову Лощину? Гарри, я уверена, мы должны узнать об этом!
- Я думаю, мы должны проголосовать, - сказал Рон. - Кто за то, чтобы пойти к Лавгудам?…
Его рука взметнулась в воздух, опередив руку Гермионы. Ее губы при этом подозрительно задрожали.
- Перевес у нас, Гарри. Мне жаль, - добавил Рон, похлопывая его по спине.
- Отлично, - бросил Гарри, полураздраженно-полусмеясь. - Только сразу после того, как мы навестим Лавгуда, давайте попробуем поискать другие Хоркрусы, хорошо? Где вообще живут Лавгуды? Кто-нибудь из вас знает?
- Да, это не далеко от меня, - воскликнул Рон. - Я не знаю, где именно, но мама и папа всегда показывают на холмы, каждый раз, когда упоминают их. Не думаю, что их тяжело найти.
Когда Гермиона вернулась на кровать, Гарри понизил голос.
- Ты согласился только для того, чтобы помириться с ней и заставить её обратиться к книгам!
- В любви и на войне все жертвы хороши, - радостно ответил Рон. - а это - часть того и другого. Веселее, сейчас рождественские каникулы, Луна будет дома!
С замерзших холмов, на которые они аппарировали следующим утром открывался прекрасный вид на деревню Оттети Сент Кетчпол. С высокой обзорной точки в косых лучах солнца, пробивающихся через облака, деревня казалась набором игрушечных домиков. Они постояли с минуту или две, в подобии козырька приложив ладони ко лбу, смотря на Нору, но все, что они смогли увидеть - высокие изгороди и деревья, которые окружали дом, защищая его от глаз магглов.
- Это странно, быть так близко, но не навестить их, - сказал Рон.
- Ну, ты говоришь так, будто совсем недавно их не видел! Ты был здесь на Рождество, - холодно заметила Гермиона.
- Я был не в Норе! - ответил Рон со скептическим смехом. - Ты думаешь, что я пришел бы сюда и сказал, что бросил вас? Ага, Фред и Джордж отлично бы к этому отнеслись. А Джинни восприняла бы это с таким пониманием!
- Где же ты тогда был? - удивлённо переспросила Гермиона.
- В новом жилье Флёр и Билла. Коттедже Шелл. Билл всегда относился ко мне сдержано. Он… он не был впечатлен, когда услышал, что я сделал, и он не развивал эту тему. Он знал, что мне действительно было жаль. Никто из моей семьи больше не знает, что я там был. Билл сказал маме, что они с Флёр не приедут на Рождество, потому что хотят провести его одни. Ну, ты знаешь, первый праздник с момента свадьбы. Я не думаю, что Флёр была против. Ты знаешь, как она ненавидит Целестину Ворбек.
Рон повернулся спиной к Норе.
- Давайте пройдём здесь, - сказал он, прокладывая путь к вершине холма.
Они шли несколько часов, Гарри, по настоянию Гермионы, скрывала Мантия-Неведимка. То, что издалека виделось скоплением низких холмов, оказалось нежилой частью дома, казавшегося опустошённым.
- Ты думаешь, что он их, но они уехали на Рождество? - спросила Гермиона, осматривая через окно маленькую кухоньку с геранью на подоконниках.
Рон фыркнул.
- Послушай, у меня складывается такое впечатление, что заглянув в окно, ты сможешь определить, кто там живёт! Давайте попробуем следующие холмы.
И они апарировали на несколько миль на север.
Рон прокричал: «Ага!», пока ветер развевал их волосы и одежду. Он указывал вперед, на вершину холмов, на которые они аппарировали, где находился крайне странно выглядящий дом, чёрным цилиндром возвышающийся в небо, в свете призрачного, висящего за ним месяца.
- Это должно быть дом Луны, кто бы ещё стал жить в таком месте. Выглядит как громадная ладья!
- Это вообще не похоже на лодку, - бросила Гермиона, хмурясь.
- Я имел в виду шахматную фигуру. Для тебя - пусть будет замок.
Ноги у Рона были самые длинные и он первым достиг вершины холма. Когда Гермиона и Гарри поравнялись с ним, страдая от одышки и колик в боку, они увидели, что тот широко улыбался.
- Да, это он, посмотрите.
Три вручную нарисованных знака были прибиты к покосившимся воротам. Первый гласил:
«Редактор «Квибблера» К. Лавгуд»
Второй:
«Выбери свою омелу»
Третий:
«Держитесь подальше от слив - дирижаблей»
Ворота проскрипели, когда они отворили их. Извивающаяся дорожка, ведущая ко входной двери, поросла разнообразными странными растениями, включая куст, порытый оранжевыми редискообразными фруктами, которые Луна иногда носила как сережки. Гарри показалось, что он узнал Снаргалуффа и он сделал широкий шаг в сторону от трухлявого пня. По другую сторону от двери стояли, колыхаясь на ветру, две старых крабовых яблони, без листьев, но всё ещё обременённые небольшими, размером с ягоду красными фруктами и пушистыми коронами белых бус омелы. Маленькая сова с несколько приплюснутой, похожей на ястребиную, головой,
