Александр Зорич - Денис Котик и Замок Хитрецов
Потому что едва Денис, Максим и Антон сделали еще несколько шагов, как снизу с шумом и завыванием ударила упругая волна. Пол под ребятами с ужасным треском проломился!
А вот ловко ухватиться за край пропасти и потом преспокойно, с белозубой улыбочкой подтянуться обратно, наверх, да еще вытянув за собой одного-двух приятелей и подруг – это только у героев-суперменов голливудских боевиков получается. Да и то обычно через раз.
И трое друзей дружно ухнули вниз, да так стремительно, что они и заорать-то как следует не успели. Может, это и к лучшему. Все-таки будущие волшебники!
ИСТОРИЯ ШЕСТАЯ. ИНОГДА В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ ВОДЯТСЯ КРЫСЫ
– Только вас мне тут еще и не хватало... – прошипел чей-то рассерженный голос. И в тот же миг сильная рука ухватила Дениса за горло и потянула назад, во тьму подземелья.
Спустя пару секунд все лицеисты оказались сбитыми в кучу. Все трое здорово ободрались. У Макса был рассечена щека, у Антона оцарапан лоб. Денис тоже чувствовал, как у него ноет ушибленный бок и разбиты костяшки пальцев. Но лицеисты были целы, живы и здоровы, а это самое главное. Впрочем, все главные новости как раз были еще впереди!
Под сводами проломленного потолка клубились упругие черные вихри поднятой сажи и пыли. Очень возможно, что они отчасти и спружинили падение лицеистов. Или же это приказал им Нектарий. Получив свободу, некоторые вихри уже прорвались на верхний ярус, откуда провалились ребята, и бесновались там, швыряя в стены тряпки и пустые ящики.
Обхватив их полами широкого плаща, словно наседка крыльями, позади стоял учитель Нектарий, зеркальный маг. А вдоль высокой стены на противоположной стороне площадки сгрудились самые странные и удивительные существа, которых Денису довелось увидеть в своей жизни.
Наверное, если инопланетяне все-таки существуют и однажды прилетят на нашу планету, вид их будет необычен и несхож ни с одним из наших представлений о далеких обитателях неизвестных планет.
Но в любом случае, вряд ли они вызовут такой страх и ужас, как любят описывать в своих ненаучно-фантастических романах писатели с болезненной фантазией. Потому что самое страшное для человека – не Чужие, не Годзиллы и даже не Хищники, любящие поохотиться на нашего брата-землянина в отпускной период.
Нет, самым большим кошмаром для людей всегда будет монстр, который имеет человеческие черты, но при этом смешанные со звериными.
Так уж устроена людская природа, что нам всегда кажутся гораздо страшнее оборотни человеческого вида, нежели космические пауки или помидоры-убийцы. Денис неоднократно прежде размышлял на эту тему. В особенности после того, как накоротке свел знакомство с песьеголовцами, хрулями и некоторыми другими причудливыми обитателями волшебных миров.
В итоге он пришел к выводу, что это, по всей видимости, какие-то отголоски древней памяти человека о том, когда он имел примитивный мозг, жил в пещерах, ел сырое мясо. В общем, был совершеннейшим зверем. И теперь человек современный и цивилизованный очень боится не просто почувствовать, но даже и просто увидеть любое проявление своего животного начала. Которое все еще сидит где-то глубоко в каждом из нас.
Изредка оно выходит наружу, проявляясь в злобе, диких выходках, брани и истериках. В такие минуты о человеке говорят: он потерял свое лицо. Или – на время утратил человеческий облик. Потому что из-под маски добропорядочного и цивилизованного гражданина у него вдруг начинают вылезать когти и зубы. Порой он даже покрывается звериной шерстью.
У особенно яростных и диких в своем гневе может даже обнаружиться хвост! А это уже – клиника, как любит говорить папа Максима. Таких надо лечить от грубости и злобы амбулаторно, то есть подальше от остальных людей.
Как раз об этом подумал сейчас Денис, видя сборище странных монстров, окружавших их в подземелье. Только эти мысли пронеслись в его мозгу стремительно, как яркая комета или трескучая молния. И теперь Денис со страхом, жалостью и омерзением – интересное сочетание чувств, верно? – смотрел на подбиравшихся к ним тварей.
Это были воспитанники Академии, человек сорок-пятьдесят. Но выглядели они сейчас как плоды ужасного и жестокого эксперимента. По большей части у ребят сохранялся человеческий вид. Но только по большей части.
Впереди стоял Людвиг – кому же еще? Он был как обычно – в темно-синем плаще воспитанника, с коротким посохом в руке. Вот только на плечах Людвига красовалась здоровенная крысиная голова! Круглые глазки со злобой и ненавистью смотрели на Нектария, который укрывал полами своего плаща троих лицеистов.
Со стороны, наверное, могло показаться, что гости с Буяна просто позируют перед фотокамерой, а учитель Нектарий, будучи выше всех, занял подобающее ему место во втором ряду.
Но вместо фотокамеры у Людвига был магический посох, тускло светившийся на конце. И держали этот посох не чуткие и добрые руки фотографа, а длинные крысиные пальцы. В остальном же Людвиг имел человечье обличье. Денис даже поразился, как он сумел сразу узнать первого ученика Академии в таком жутком облике. Наверное, потому, что именно Людвиг держался увереннее всех, и всегда и во всем стремился быть первым.
Этот сегодня точно будет первым, мрачно подумал Денис, нащупывая во внутреннем, потайном кармане куртки свой заветный кортик. Это оружие в свое время сделали в Мастеровом посаде тамошние умельцы из трофейного кинжала песьеголовцев.
Денис никогда не расставался с кортиком. Но когда он отправлялся на быстрокрылом паруснике в Магисториум, нашему герою и в голову не могло прийти, что это оружие ему еще может понадобиться здесь, среди коллег по обучению магии и чародейству.
Денис не был уверен, что однажды он сумеет ударить кинжалом человека. Ему приходилось это делать, сражаясь с песьеголовцами, но теперь перед ним были такие же мальчишки, как и он, пусть и с задуренными головами. В отличие от Людвига и еще, наверное, Фрица.
Те были настоящими врагами, злыми и, наверное, беспощадными, судя по тому, как хищно горели сейчас глаза предводителя Хитрецов.
Фрица Денис почему-то опасался даже больше, чем Людвига. Верный слуга и прихвостень командира был сейчас его полной противоположностью. Тело Фрица стало совершенно крысиным, за исключением головы, остававшейся человеческой. Но его глаза уже успели уменьшиться и скруглиться, нос удлинился, вдоль скул пролегли глубокие складки – оттуда должна была расти звериная морда.
Позади всех, прижатый к стене, в окружении горящих факелов, образующих правильный треугольник, стоял Петер. Он был крепко связан толстой веревкой. Вдобавок двое рослых и крепких Хитрецов держали его за руки и плечи.
Петер не вырывался, но его лицо было мертвенно бледным. Казалось, что он находится под действием какого-нибудь магического эликсира, лишающего человека сил, желания и способностей сопротивляться.
– Они хотят принести его в жертву. Старшим чародеям. Которые сегодня придут... – обреченно выдохнул Денис. Он все понял.
– Неужели ничего нельзя сделать? – с надеждой глядя на мага, взмолился Максим. Антон молча играл желваками на скулах, и кулаки его судорожно сжимались.
– Что было можно, я уже сделал. Эти молокососы только начали творить свой обряд... – тихо пояснил лицеистам Нектарий. – Я появился вовремя и немного их притормозил. Надеюсь, с Петером пока ничего не случилось плохого. А вот как вы здесь очутились, хотел бы я знать?
Чародей Лицея не сводил пристального взора с Людвига; и, казалось, только этот острый взгляд и удерживает сейчас толпу развоплотившихся воспитанников, чтобы не броситься на людей и не разорвать их в клочья. Так удерживает соперника на почтительном расстоянии холодный клинок шпаги. А Нектарий и впрямь сейчас был подобен руке, сжимающей смертоносный металл.
Денису очень хотелось посмотреть, как действует в боевой обстановке зеркальный маг; но в глубине души он отчаянно надеялся, что до этого все-таки не дойдет.
Если командир колеблется, ему на смену очень скоро приходит другой, более решительный. Часто бывает так, что второй и есть истинный предводитель. И он твердо знает, чего хочет он и его народ.
Фрицем же руководила, наверное, только ненависть. В самом что ни на есть чистейшем виде. Откуда она взялась в этом нахальном, злобном, но все-таки трусливом парне, Денис и представить не мог.
Но теперь Фриц решительно шагнул из-за спины Людвига, чуть не оттолкнув того плечом. И, злобно зарычав, пошел прямо на лицеистов.
– Зря ты это, парень, – покачал головой Нектарий. – Ты ведь не Крыса, ты еще только Крысеныш.
Впрочем, одного взгляда на Фрица было достаточно, чтобы понять: слова тут уже бессильны.
Фриц менялся. С каждым шагом его лицо обретало все новые, хищные черты, все более превращаясь в крысиную морду. Он яростно пожирал горящими красными глазами зеркального мага. Наверное, сейчас он видел в суровых, недобрых глазах Нектария собственное отражение. А разве кому-то на свете хочется выглядеть в чужих глазах настоящей, презренной крысой?!
