Питер Леранжис - 39 ключей: Гнездо гадюки. Код императора
«Нудельман», – одновременно подумали они..
– Я бы тоже не дал ему умереть, – сказал Дэн после тяжелой паузы. – Просто мне жаль, что мы потеряли формулу, и все. Тем более что мы так и не успели понять, что это все-таки за ключ.
Эми во все лицо заулыбалась.
– А спорю, ты не прав! И мы знаем, что это за ключ! И он у нас еще с тех пор, как мы были в Запретном городе. Просто я этого не понимала. Я поняла это только сейчас! Помнишь стихотворение?
«То, что ты ищешь, ты держишь в руках,
Неизменно оно от рождения,
Там, где земля встречается с небом».
– Я знаю, что такое «там, где земля встречается с небом», – сказал Дэн. – Но держать что-то в руках? Это может быть только лист, на котором написаны эти строчки.
– Да, и он из шелка. Это шелк! – Глаза ее светились. – Шелк прядется шелковичным червем, который, на самом деле….
– Bombyx mori, – перебил ее брат, вспомнив ланч в Шаолине. – Личинка гусеницы-шелкопряда. Похожа на жареного цыпленка.
Эми как-то странно на него посмотрела, но решила не обращать внимания.
– Они выделяют жидкость, – продолжала она, – которая потом, как только соприкасается с воздухом, затвердевает в шелковую нить. Но о веществе говорится, что оно «неизменно от рождения». Другими словами, это жидкий шелк – секреция шелковичного червя, его сырье, так сказать…
Дэн удивленно покачал головой.
– Правильно… А у Пу И не было морозильника, и поэтому он попросил Мэллори отнести это для него на Эверест. Вау!
– Ты представляешь, о чем думал Мэллори, когда принес эту формулу на вершину мира восемьдесят шесть лет назад? Он покорил Эверест. И сделал он это за двадцать девять лет до того, как там побывал Эдмунд Хиллари, в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году. Он наверняка в тот момент меньше всего думал о своей смерти. Которая не заставила себя ждать… Она настигла его во время спуска. А ты знаешь, он до сих пор там, на горе. Его тело заморозилось и осталось таким же, как когда он был жив. И он навсегда останется таким… Потому что он есть. Потому что он там…
– Клево, – ответил Дэн. – Не в том смысле, что стать мертвым чуваком клево. Но он остался навеки там, где больше всего хотел побывать, где его ждал триумф. В этом что-то есть.
Эми неодобрительно покачала головой:
– Я совсем забыла, какой ты у меня все-таки ненормальный.
Этот замечательный разговор был прерван криком пилота:
– Так как никто из вас, американцев, даже не поинтересовался, хватит ли нам топлива, то вот, я отвечаю – хватит. Почти.
– Хорошая новость! – ответила Эми, и тут же смутилась. – Спасибо вам за… э-э-э… за отличную прогулку.
– De rien, mademoiselle. На здоровье. У вас влиятельные друзья. Или, во всяком случае, у вашей компаньонки с кольцом в носу.
– А правда, – оживился Дэн. – Много ли на свете компаньонок могут поднять трубку и устроить тебе билет на Эверест на экспериментальном чоппере?
– Она однозначно не просто компаньонка. За ней стоит кто-то еще. Видел бы ты ее на стене! Профи, она шпилькой может взломать любой замок. Но что бы там ни было, она на нашей стороне. Я думаю.
Они выглянули в окно и молча смотрели на удаляющуюся вершину. Эверест уплывал все дальше и дальше – молчаливый беспощадный и величественный.
– Ты когда-нибудь мог об этом мечтать? – тихо спросила Эми.
– Ну, да, – с готовностью откликнулся Дэн. – Все время. А что? Однажды я залезу на него.
Она скривила рожицу:
– Не забудь прислать открытку.
Они летели уже совсем низко. Под ними показался Тингри, маленький поселок с кучкой старинных домов посреди Тибетского нагорья.
Вот на земле возникла вертолетная площадка. А рядом с ней Нелли. Она прикрыла рукой глаза и пристально смотрела на небо. У ее ног было видно маленькое серое пятнышко, Саладин.
Родные, они встречают своих близких, свою семью. Для двух сирот это было самым прекрасным зрелищем в мире.
Глава 26
Подземная парковка отеля «Колокольня», Сиань, Китай.
Первым, что бросилось в глаза Йоне Уиазрду, как только он вышел из лимузина, была двухметровая статуя терракотового воина. Ее поддерживали двое в рабочих комбинезонах и перекладывали в фургон грузовика.
– Эй! Что вы…
Не успел он договорить, как перед его глазами возник еще один воин, а с ним и Кора Уизард.
– Мама? Что здесь происходит?
– Как что? Или ты думаешь, Янусам слабо сообразить пару статуй из куска глины? Мы же должны как-то возместить то, что вы тут натворили. Эй! Осторожней там! – прикрикнула она на рабочих, когда те задели колонну. – Ей должно быть две тысячи лет, а не два миллиона!
– Я обдумала твое решение снять с себя ответственность в поисках ключей, – обратилась она к сыну.
– И? – Он кинул на нее настороженный взгляд.
В ответ она подошла ближе и ударила его по щеке. Пощечина была такой сильной, что Йона не устоял и упал на бетонный пол.
– Да что с тобой, йоу? – вставая, сказал он.
– Я тебе не «йоу»! – Она стиснула зубы. – Я глава клана, который больше, чем ты, или я, или Моцарт, или даже сама Джейн Кэхилл! И будущее нашей семьи, начиная от Спилберга и заканчивая последним жонглером из шапито, зависит от тридцати девяти ключей. И я не позволю ни своему сыну, ни кому бы то ни было помешать Янусам выиграть эту гонку. Особенно теперь, когда мы знаем, что в деле замешаны Мадригалы.
– Почему ты так уверена? – с вызовом отвечал Йона. – Может, это пацан просто пускает пыль в глаза?
– Ах, мне давно следовало бы догадаться… Ведь не зря ни Грейс, ни ее гениальная доченька, с которой она пылинки сдувала, так никогда и не примкнули ни к одному клану. Видите ли, они были выше всего этого, эти аристократки, ручки не хотели пачкать, видите ли, они были выше всей этой конкуренции, этих грязных разборок. Чистоплюйки! А на самом деле они из самых низов, с самого дна нашего общества.
– Ну, мам! Я не прошу вычеркнуть меня из списка, у меня просто не получается…
– Ты – Янус. И этим все сказано. Мы способнее, мы умнее всех этих Люциан, Томасов и Екатерин, вместе взятых. Им далеко до нас, этим троглодитам… Но все эти годы, целые столетия, Люциане шли впереди, и мы вынуждены были играть вторую скрипку. И это несмотря на то, что рядом с нами они просто карлики! И знаешь почему?
Он смотрел на свою мать так, словно видел ее впервые. Ему было стыдно за себя и за нее.
– А причина в том, что Люциане ни перед чем не остановятся ради цели. Они лгут, предают, крадут. – Она нацелила на него свои зрачки-боеголовки. – И идут на убийства.
Всю жизнь Йона Уизард служил своему клану. Его интересам, его приказам, его целям. Это по их указке он стал рэпером, телезвездой и знаменитостью.
Он даже не сомневался, чего они от него захотят на этот раз.
* * *С окончанием горного сезона туристы покинули Тингри, и он почти опустел. И маленький отельчик был в их полном распоряжении. Эми, Дэн и Нелли уютно устроились вокруг очага посередине кухни. Несмотря на смертельную усталость, сна как не бывало – они были слишком перевозбуждены. Один Саладин безмятежно посапывал у огня, свернувшись в клубочек, и спал, не просыпаясь, уже несколько часов подряд.
– Как же хорошо! – то и дело приговаривала Нелли, – Теплый очаг, холод, сухой воздух. Здесь надо открыть оздоровительный курорт. Тут даже дым ароматнее, насыщенней. Наверное, это высота.
– Наверное, это ячьи какашки, – хихикнул Дэн. – Здесь ими топят камин.
– И на них готовят? – ужаснулась Эми и отодвинула от себя сладкий пахучий чай.
Весь вечер они по очереди вспоминали свои приключения, которые произошли с ними, пока их снова не свело вместе, и удивлялись, как они оказались в одном и том же месте в один и тот же час, идя к Эвересту такими разными путями.
Дэн от души позабавился историей о подвиге Саладина на Великой Китайской стене, а Эми никак не могла поверить Дэну, что Йона, оказывается, нормальный чувак.
– Нет, серьезно, – говорил он, – таких людей просто жалко, они все время равняются на таких, как Моцарт и Рембрандт. А их мать! Да продай он хоть триллион дисков, она все равно будет недовольна. Ей вечно чего-то не хватает – прямо помесь между тетей Беатрис и Горгоной Медузой. Да она чуть сама свою голову не съела, когда узнала, что мы – Мадригалы.
– Что? Ты ей рассказал? – Эми испуганно вскинула ресницы.
– Ну, так получилось, я был в бешенстве.
– А, понимаю… Но Кэхиллы ненавидят Мадригалов, сам знаешь. Теперь на нас начнется настоящая охота. И к тому же, мы понятия не имеем, где следующий ключ. И кто теперь захочет с нами иметь дело? Никто не вступит в союз с Мадригалами.
Дэн молчал, он и сам понимал, что теперь помощи ждать не от кого. И вдруг он просиял.
– Подожди! Помнишь того Бородатого Будду? В бабушкином доме? Слушай, настоящий Будда – на горе Сун. Я там был и нашел рядом с ним пещеру. И знаешь, что там было? Куски какой-то очень древней лаборатории! Они все обгоревшие. Это может быть лаборатория Гидеона Кэхилла? Она ведь тоже сгорела в пожаре, да?
