Жюль Верн - Том 3
— Давно?
— Часа полтора назад.
— Как жалко, что меня не предупредили! Я бы с удовольствием к ним присоединился!
— Вы еще спали, мистер Годфри, — сказал помощник, — и капитан не хотел вас будить.
— Досадно. Но скажите, в какую сторону ушла шлюпка?
— Туда, — показал помощник капитана, — на северо-восток от правого борта.
— А их можно разглядеть в подзорную трубу?
— Нет, они слишком далеко.
— Надеюсь, скоро вернутся?
— Им нельзя медлить,— ответил помощник, — ведь капитан должен определить местонахождение корабля, а для этого ему необходимо оказаться на борту до полудня.
Поговорив с помощником, Годфри уселся на краю полубака И велел принести морской бинокль. Ему хотелось увидеть возвращающуюся шлюпку. Что же касается морской разведки, предпринятой капитаном Тюркотом, то она его нисколько не удивила. Конечно же, «Дрим» не должен наскочить на подводные рифы, если там действительно рифы.
Прошло два часа. Наконец в половине одиннадцатого на горизонте показался тонкий, как стрелка, дымок, поднимавшийся, очевидно, над паровой шлюпкой.
Годфри, наблюдая за ботом в бинокль, видел, как он, словно вырастая из моря, постепенно принимал все более четкие очертания, как на фоне светлого неба все резче вырисовывалась струйка дыма, смешиваясь с облачками пара. Лодка быстро приближалась. Скоро ее уже можно было разглядеть невооруженным глазом, а затем различить и белую полоску пены возле носа, и длинную пенистую борозду за кормой, расходившуюся в стороны, как хвост кометы.
В четверть двенадцатого капитан Тюркот причалил к «Дриму» и поднялся на его палубу.
— Итак, капитан, есть новости? — спросил Годфри, пожимая ему руку.
— Здравствуйте, мистер Годфри! Добрый день!
— Буруны действительно представляют опасность?
— Одна видимость! — ответил капитан. — Мы не обнаружили никаких рифов. Наши люди ошиблись. По правде говоря, я-то не очень им поверил.
— Значит, нас больше ничто не задержит? — спросил Годфри.
— Да, мы пойдем нужным курсом. Но прежде я должен определить координаты.
— Шлюпку можно поднять на борт? — спросил помощник.
— Рано, — ответил капитан, — она еще может понадобиться. Возьмите ее на буксир.
Матросы тут же исполнили приказание капитана.
Спустя сорок пять минут капитан Тюркот с помощью секстанта измерил высоту солнца и определил курс. Покончив с этим делом и бросив последний взгляд на горизонт, он подозвал к себе помощника и увел в свою каюту, где они довольно долго совещались.
Погода стояла прекрасная. «Дрим» мог идти своим ходом, не поднимая парусов. К тому же ветер утих настолько, что даже при усиленной работе винта паруса не наполнились бы, и потому их пришлось убрать.
Годфри блаженствовал. Плавание по спокойному морю, под безоблачным голубым небом вселяло в него бодрость, укрепило душу и тело! Но ничто не могло развеселить бедного Тартелетта. Хотя море и не внушало ему больше опасений, учитель танцев потерял всякую способность реагировать на что-либо. Он заставил себя пообедать, не чувствуя вкуса пищи и без всякого аппетита. Годфри хотел снять с него спасательный пояс, сдавивший грудь, но Тартелетт решительно воспротивился. Разве не могло это сооружение из дерева и железа, именуемое кораблем, в любую минуту дать трещину?
Наступил вечер. Туман надвинулся густой пеленой, повиснув над морем. По всем признакам, ночь будет непроглядной. Хорошо, что хоть рифов не оказалось поблизости! Капитан Тюркот сверил их расположение по карте. Впрочем, случайные столкновения всегда возможны, особенно вот в такие туманные ночи.
После захода солнца на судне зажгли все фонари: белый — высоко на фок-мачте, и два на вантах, справа — зеленый, слева — красный.
Если бы столкновение и произошло, то, во всяком случае, не по вине экипажа, что, впрочем, довольно слабое утешение. Потонуть, даже при соблюдении всех морских правил, — все равно потонуть. Не стоит труда догадаться, кому из пассажиров «Дрима» приходили в голову подобные мысли. Этот достойный джентльмен, катаясь от борта к борту и от носа к корме, добрался все-таки до своей каюты, а Годфри тем временем прошел в свою. Учитель танцев по-прежнему не расстался с сомнением, а молодой человек — с надеждой спокойно провести ночь, ибо «Дрим» тихо покачивался на длинной волне.
Капитан Тюркот, передав вахту помощнику, тоже отправился к себе, надеясь немного передохнуть. Все было в порядке. Корабль твердо держал курс даже в тумане, оставлявшем, впрочем, некоторую видимость. Было похоже на то, что туман не будет сгущаться. Никакая опасность больше не угрожала судну.
Через двадцать минут Годфри крепко спал, а мучимый бессонницей Тартелетт, не снявший одежды и спасательного пояса, протяжно вздыхал, ворочаясь на койке.
Около часа ночи Годфри проснулся от громкого крика.
Вскочив на ноги, молодой человек впопыхах оделся и натянул сапоги. Еще не успев выбежать из каюты, он услышал вопли на палубе: «Мы тонем! Мы тонем!» Годфри бросился наверх. На полуюте он наткнулся на какой-то мягкий неподвижный предмет, в котором с трудом распознал Тартелетта.
Весь экипаж был на палубе. Матросы быстро выполняли приказания капитана и помощника.
— Столкновение? — спросил Годфри.
— Не знаю... Ничего пока не знаю.. Такой проклятый туман, — отвечал помощник. — Ясно только, что мы тонем...
— Тонем? — переспросил Годфри.
И действительно, «Дрим», возможно наткнувшись на риф, медленно и неотвратимо погружался в пучину моря. Вода дошла до палубы и, без сомнения, уже залила топку и погасила огонь.
— Бросайтесь в море, мистер Годфри! — вскричал капитан. — Нельзя терять ни минуты! Корабль идет ко дну! Если вы будете медлить, вас затянет в водоворот!
— А мой учитель?
— Я позабочусь о нем. Здесь всего около полукабельтова[85] до берега.
— А вы, капитан?
— Мой долг — покинуть корабль последним, и я остаюсь! — твердо сказал капитан. — Быстрее! Быстрее! Дорога каждая секунда!
Годфри колебался, но вода уже начала заливать палубу.
Капитан Тюркот знал, что Годфри плавает, как рыба, он схватил его за плечи и толкнул за борт. И как раз вовремя! Если бы не густая темнота, то можно было бы увидеть, как возле «Дрима» разверзлась водяная бездна.
Благодаря штилю Годфри удалось быстро отплыть от водяной воронки, которая втянула бы его, подобно Мальштрему[86].
Все произошло за какую-нибудь минуту. Под крики отчаяния один за другим погасли корабельные фонари. Сомневаться не приходилось: «Дрим» пошел ко дну...
Вскоре Годфри добрался до высокой скалы, где и нашел укрытие от волн.
В кромешной тьме напрасно он звал на помощь. Не услышав ничего в ответ, не зная, где он находится — на уединенной скале или на вершине какого-нибудь рифа, быть может единственный, уцелевший в кораблекрушении, молодой человек решил дожидаться наступления дня.
Глава VIII, в которой Годфри предается печальным размышлениям относительно мании путешествий
Кто знает, сколько часов еще пройдет в ожидании, прежде чем на горизонте появится солнце. В подобных обстоятельствах часы кажутся вечностью.
Для начала — слишком суровое испытание. Но ведь Годфри пустился в море не ради удовольствия! Отправляясь в путешествие, он прекрасно сознавал, что счастливая, безмятежная жизнь остается позади, а дальше придется преодолевать всевозможные трудности, которые встретятся на пути. Но что бы ни случилось, путешественник не должен терять мужества!
Пока что Годфри чувствовал себя в полной безопасности на скале, омываемой морским прибоем. А если начнется прилив?.. «Нет, — рассудил Годфри, — кораблекрушение произошло во время новолуния, когда вода достигает высшего уровня. Значит, волны меня не достанут...»
