Александра Егорушкина - Настоящая принцесса и Снежная Осень
— И не надо! — перебила Маргарита, успокаивающе потрепав Лизу за хвостик. — Своими силами справимся. Смотри. Им надо, чтобы мы репетировали, и побыстрее. Значит, наказать они нас не могут, так? Ни в угол поставить, ни запереть — в общем, отрывать-то никого нельзя. Так что бить вряд ли будут.
— Саблезубая не дерется, она шипит только, — подтвердила Лиза. — Ей надо перед Измориным выслуживаться, пусть он думает, что она деточек любит.
— Отлично, — продолжала Марго. — Итого, если мы их разозлим, это нам ничем не грозит, просто они дойдут до белого каления и уберутся из зала. Оба. То есть обе. И Саблезубая, и Алина. Я её беру на себя.
— Довести — это раз плюнуть, это мы можем, — оживился Костя и стал стремительно подниматься, как молоко в кастрюльке. Марго ухватила его за рукав.
— Погоди ты, — осадила она дракончика. — Я скажу, например, Яне, ой, нет, она без голоса… скажу Феде, а он Мишке, а Мишка остальным. А потом, когда мы выкурим взрослых, я объясню всем про музыку. Или ты, Лизавета.
— Ничего у вас не выйдет, — вдруг обрубил Костя. — Сто пудов.
— И ничего я никому не объясню, — добавила Лиза.
— Ой, спасибо, подбодрили, — вздохнула Марго, косясь в ноты. — А почему?
— Да кто вам поверит? Что тебе, что Лизке? — Дракончик развел руками. — Не, ну правда. Чем вы их убедите? Нужно же сказать, зачем доводить. А потом объяснить, для чего играть. Ну что вы им скажете? Уй, блин, Инго тут нет, — добавил он с чувством.
— А кто это? — с неожиданным интересом спросила Марго.
— Что скажем… — Лиза запнулась и глянула на помрачневшую Марго. — Всю правду про Изморина. Они же видели, что на улице делается.
— Да они ж во сне сюда притопали, двоечница! — Костя хлопнул себя по бокам. — Они про погоду и про него не понимают. Этим их не возьмешь.
— Тогда… тогда скажу, нужно спасать город, — упавшим голосом ответила Лиза, зная, что говорит не то и зря. И снова уставилась на ботинки.
— Фигня! — припечатал Костя. — Им уже Саблезубая это талдычила. То же самое. И вдруг играть задом наперед? С какой стати? Ух, Лизка, нет у тебя королевской воли! Вот Инго как скажет — все по струнке ходят.
Оказывается, не только Лёвушка Аствацагуров умеет рассуждать логически, поняла Лиза. Но от этого не легче. И королевской воли у неё действительно нет.
— Костя, но мне-то они поверят? — подозрительно спокойно поинтересовалась Марго, быстро-быстро крутя серебряное колечко-змейку на большом пальце.
— Тебе?! Не-е-ет! — Дракончик подался вперед. — С какой радости, сама подумай? Ты же самая старшая, много командуешь, орешь на всех, и ещё почти все друг друга знают, я вон слышал — кто вместе ехал, кто в гостинице вместе жил. А тебя они здесь первый раз видят, поэтому думают — ты со взрослыми.
Лиза слушала, приоткрыв рот. Речистый дракончик делался все логичнее и логичнее. Наверно, это он тоже для подвига разминается.
— А ты, Лизка, про принцессу лучше молчи, — напористо продолжал Костя. — Никто не поверит. Инго бы поверили, конечно…
— Кто такой Инго? — холодно уточнила Марго. — Что за настырная реклама?
Про принцессу не спрашивает, на секунду обиделась Лиза. Про принцессу ей, значит, до фонаря, Инго ей подавай! Вот всегда так…
— Ну, можно какое-нибудь волшебство им показать, ну там, чайник согреть или ведро котлет на всех наколдовать… — размышлял Костя, словно бы и не слышал вопроса Марго. — Но ты ж сама говоришь — то ли вообще колдовать разучилась, то ли этот на тебя заклятие наложил, — Костя поежился, вспомнив про кабинет Изморина.
— Я не разучилась! — пискнула Лиза. — Я… частично не могу. А так могу.
— А раз можешь, тогда силы береги, — посоветовал Костя. — На потом. На наоборотную музыку.
— И что ты предлагаешь? — Марго на глазах теряла терпение.
— Щас скажу! — Костя набрал в грудь воздуху. — В общем, вот что. Давайте Я им все объясню. Они меня видели, как я летаю? Видели. И что он меня… гхм… уронил, тоже. Вот, я скажу, один даже я его спалить не могу, а если мы все вместе сыграем совсем наоборот, мы его завалим. Скажу, такая особенная драконья музыка, мы её втроем написали. А чтобы её разучить, надо сначала взрослых довести, и они тогда пойдут этому жаловаться или просто плюнут и свалят. Они ж не железные. А пока все бунтуют, вы с Лизкой эту музыку и перепишете. Ну как? — дракончик победоносно посмотрел на Марго, потом на Лизу. — Приемлемо? Потянете?
Марго помолчала. Потом кивнула.
Лиза с облегчением выдохнула. Когда кто- то придумывает дельный план и этот кто-то — не ты, жизнь сразу кажется чуточку лучше. В конце концов, какая разница, пусть музыка называется драконьей. Драконья музыка — это звучит гордо.
— Ладно, — сказала она.
Как выяснилось, королевские драконы не только умеют под гнетом обстоятельств рассуждать логически — они ещё и в придворных интригах понимают.
Костя не стал поднимать шума, влезать на стул и произносить речи. Он деловито пошел к Мишке, с отвращением вгрызавшемуся в тридесятую шоколадку с орехами, и что-то проникновенно зашептал ему на ухо. Потом показал на Марго и вытянул губы трубочкой — наверно, показывал, как огонь выдыхал, чтобы прекрасную даму из темницы вызволить. Потом начал хлестать воздух невидимым хлыстом — не иначе, скрипача изображал. Марго тихо хихикнула. Сначала Мишка мотал головой. Потом замер. Потом усмехнулся. Потом закивал. К нему устремились заинтересованные Петр-и-Павел, а с другой стороны подкатилась Василиса.
Костя забубнил погромче и замахал рука ми — как крыльями.
— Зуб даю! — донеслось до Лизы. — Смычки и струны! Сто пудов! Да мы их!
— Ого! — с уважением сказала Лиза. — Заработало.
— Пошли, наш выход, — Марго поднялась и сунула свернутые трубкой ноты в карман пальто. — Только знаешь что, дай-ка мне партию маэстро.
— А тебе его нот хватит? — с уважением спросила Лиза. — Как ты без моих-то?
— За глаза и за уши, — заверила Марго. — Бери, бери. Такое не забывается. Даже если очень захотеть. А кто такой Инго — ты мне потом расскажешь. Подробно. Мне ужасно интересно.
Костя поступил грамотно: он не стал переходить от кучке к кучке, а предоставил музыкантам самим разжигать народный гнев по цепочке. Марго тем временем присела на корточки перед группкой, которую прозвала «лазаретом» — малышами и лишними, — и что-то им настойчиво внушала, кивая то на двери зала, то на Костю, то на Лизу. Осипшая сопранистка Яна, взметывая русой гривой, быстро подхватила инициативу, её поддержал истомленный бездельем Федя, и Марго на цыпочках отправилась в зал — выманивать на разговор Паулину.
Лиза осталась не у дел. Правда, на неё все кивали, но самой ей говорить почти ничего не пришлось. «Ну, может, оно и к лучшему, — подумалось Лизе. — Какой я оратор? Никакой. Надо подумать, как музыку переписать. Если будет бунт, значит, будет шум… а как её в шуме перепишешь? И в ноты я смотреть не могу. Ладно, хоть в свои могу, а в его и не надо. Придется Маргариту просить. Никакой от меня пользы обществу. — Лиза пригорюнилась. — И никому про меня не интересно — вечно только про Инго или про драконов. Интересно, это всегда так будет? Или потом пройдет?» — она судорожно зевнула. Спать хотелось невыносимо, а когда и где удастся прикорнуть — ещё неизвестно. И как это Костик держится? Ну да, драконы — им сон почти что и ни к чему, везет же некоторым. Лиза даже начала с тоской вспоминать о гномском кофе. Он ведь не только крепкий, но и горячий…
— Уф, — рядом с Лизой присел утомленный революционно-подпольной деятельностью Костя. — Ну что, Лизка, по-моему, получается неплохо. Я им про тебя такого напел! Такого! И знаешь, мне они сразу поверили.
— Спасибо. — Лиза подумала, что не будь Костик бессмертным драконом, ему могла бы угрожать любая смерть, только не от скромности.
— Костик, а про Паулину ты тоже веришь? — осторожно спросила Лиза. — Ты… ты слышал, что мы про неё с Марго говорили?
— Ха, — с некоторым пренебрежением бросил Костя. — Тетка как тетка. Я как от неё тогда по коридору дунул — заголосила, будто маленькая. И заметь, она нас с тобой ни фига не помнит. Наверно, он её здорово напугал. Что теперь с ней делать, лично я без понятия, — Костя призадумался, потом просветлел. — Но если Марго сумеет её как-нибудь на что-нибудь полезное подбить — будет супер.
прохлаждаемся! Ничего, сейчас всем станет очень жарко. Особенно взрослым. Только бы с нотами успеть!
Поначалу Хранитель и компания бежали — им даже жарко стало, Смуров то и дело вытирал лоб, а Конрад шумно выдыхал облачка пара. С Большого проспекта пришлось свернуть сразу, на первом же перекрестке, потому что с темнеющего на глазах неба спикировал целый эскадрон мелких летучих тварей. Летающие подразделения отборной гвардии взмыли им навстречу, начался воздушный бой, полетела каменная крошка, орел клекотал, сова ухала, а Конраду, еле поместившемуся на перекрестке, пришлось снова грозно полыхать пламенем — особенно его раздражали мелкие облупленные дракончики чуть покрупнее Монморанси.
