Дорофея Ларичева - Искры и тени
К четырем вечера проснулся Ланс. Он тоже был зол, нелюдим.
– А где «здрасте»? Как медведь-шатун! – возмутилась Иванова, пытаясь привлечь внимание к себе.
– Привет, – ответил парень сквозь зубы. Одет он был тепло и небрежно, вокруг шеи в несколько слоев намотан шарф, в глазах нездоровый блеск, тяжелая броня щитов от психологического сканирования выставлена напоказ – только попробуй тронь!
Ланс отодвинул Машу от двери в палату Дорофеи, тщетно подергал за ручку и вжался лбом в стекло, простоял без движения минут десять. Маха не лезла, но поняла одно – превращаться в того, кем стали Ланс и Ксана, она не намерена. Доре этим не поможешь.
Маша позвонила Гоше. Тот примчался не один, а со всей байкерской командой, растревожил больничный двор ревом моторов, уговорами и посулами миновал приемный покой и очутился в комнате для посетителей.
– Го-ошка! – Маша не удержалась, повисла на шее у парня, прижалась к холодной колючей щеке, раскрыла эмоции, нисколько не таясь.
– Эй, дай разгрузиться, я даже обнять тебя не могу, – «возмутился» ее друг. – Как ты?
– Терпимо. – Она отлипла от парня, забрала у него мотоциклетный шлем и пакет с лакомствами, бесцеремонно кинула на дерматиновый диванчик. – Гошка, – она взяла его за руки, усадила рядом с собой, не выпуская рук, – мы же даже твой день рождения не отметили!
На шее байкера рядом с серебряным самолетиком блестела половинка сердечка с Машиным именем (вторую половинку с именем Гошки носила сама Мария). И девушка с грустью вспомнила, что Дорин подарок ее другу так и стоит на полочке нераспечатанным.
Машке хотелось говорить о чем угодно, только не о том, что происходит у нее в душе, не о том, что творится с друзьями. Не получилось.
– Утром в лаборатории что-то взорвалось, – начал сине-волосый байкер, поглаживая ее пальцы. – Марина Верховицына погибла. Ксанин отец в очень тяжелом состоянии. Раненых, говорят, до сих пор по больницам развозят.
Вот оно что! Выходит, Ника не пощадила Ксанку все ей рассказала. Каково девчонке! Машка из-за клона убивается, а тут человек второй раз семьи лишился!
Собственное горе не стало от этого меньше, но на возвращение Доры была пусть хиленькая, но надежда. А на что надеяться Ксане?
– Гоша, – Иванова соображала быстро, – ты знаешь, где Роксана жила? Нет? Узнай, пожалуйста. Если сможешь, перевезите все ее вещи ко мне на место Дорки. Ее нельзя сейчас оставлять одну. Понимаешь?
– Сейчас? – удивился Гоша.
– Пять минут назад! Человека спасать надо, понимаешь?
Гоша понимал. Он быстро чмокнул неугомонную подругу в щеку и выбежал в коридор. А Маша уже набирала мамин номер.
– Ма-ам! Алло. Я в порядке. Мам, к вечеру обещали выписать. Ма-ам, мы девочку должны забрать одну на место Доры. Роксану. Да, черненькую такую. Уже дружим. Мам, она теперь сирота, ей поддержка нужна хотя бы на первое время. И мне компания.
Убрав мобильник в карман, Маша почувствовала облегчение. Кажется, в какой-то из заданных на прошлое лето книг она видела фразу о том, что, если тебе плохо – хуже некуда, найди того, кому еще хуже, и усиленно спасай. Машка нашла себе объект для спасения.
Так, что тут Гоша принес вкусненького? Надо бы дойти до Роксаны, обрадовать, попробовать накормить.
Роберт
Московские улицы тонкими стрелами разлетались от набережной Москвы-реки. Худенькая продавщица мерзла наедине с тележкой мороженого. Несмотря на пробившее сине-серые тучи солнце, пронизывающий ледяной ветер набирал разбег над набережной.
Декорации расставлены верно. Запасные сценарии прописаны. Явки-пароли-шифры по-прежнему секретны для любых предателей. Илья Петрович по-прежнему далеко и под надежной охраной, а Президент нечитаем, в том числе и благодаря разработанной на днях технологии. Осталось нарисовать запятую в «казнить нельзя помиловать».
Роберт стоял, задрав лицо навстречу склоненным лицам фонарей, вслушивался в дальний шум автострады, смех проносящихся мимо на роликовых коньках детей, музыку из динамиков на тех же фонарях. Не придраться, не заподозрить подставы.
Эл прогуливался в стороне, он-то как раз осмелился взять рожок мороженого и теперь грыз заиндевевшее молоко с красителем и ароматизатором. Химер-продавщица бессмысленно таращилась на шамана. Ноэль мысленно попросил мироздание, чтобы созданная им защита для группы поддержки сработала, поднял воротник и сверился с часами. Неужели всемогущий Карвел струсил, не придет? Ведь Роберт не собирается его убивать. Всего-то – пообщаться лично, не по голографу.
Профессору до сих пор было досадно от того, что так и не решился уничтожить Джезерит. Рядом же была, вместе планы строили! И он размяк, посчитал ее союзницей и, когда задуманному не суждено было сбыться, пожалел!
– Она вернется и все здесь уничтожит, – голос Карвела едва ли был громче ветра, – разрушит всю империю, которую выстраивали мои предшественники-люди, все твои попытки пробиться в мир пилигримов. Не будет тебе ни макросети, ни новых знаний. Она вычистит все.
– Представь себе, я в курсе, она не таилась.
Роберт не повернулся к собеседнику, подставил лицо ветру, нахлобучил поглубже меховую шапку. В воздухе заскользили первые в этом году снежинки.
– Ты согласен проиграть? – Кажется, собеседник удивился.
– У меня нет причин любить таких, как ты или она. – Ноэль приблизился к бетонному бортику, перегнулся вниз, вглядываясь в темные воды, отражавшие белокаменные стены величественного собора, старинные и новые здания, арку моста.
– У меня нет армии, как у Орэфа, – продолжал Вестник, – нет желания «раскачать» энергобаланс мира, как у Координатора. Я лишь хочу жить. Пилигримы никогда не вернутся в мир людей.
– Ложь, – покачал головой Роберт. – Один уже здесь. И распоряжается тем, что я благополучно пытаюсь у него украсть. Девочки, которые погибли при твоем появлении в моей лаборатории, были с Земли-1. А там есть некто Ронг Ван, миллиардер и фактически властитель половины планеты. Стелла встречалась с ним, Джезерит когда-то тоже. Он не Вестник, не Тень. По словам Джезерит, он именно тот самый, Первый. И у меня нет резона в этом сомневаться.
Ноэль наконец обернулся к полупрозрачному собеседнику. Гильермо Карвел не пожелал облачиться в материальное тело, и сквозь него можно было разглядеть бородатую фигуру Эла у тележки с мороженым. Это хорошо, шаман и продавщица сейчас нечитаемы для нелюдя.
– Они когда-то сцепились, но он ушел, и она долго зализывала раны, – продолжал профессор, потом без всяких церемоний ткнул пальцем в прозрачное плечо. Палец прошел насквозь. На тонкой цветастой рубашке не осталось даже следа. – Ты не знал? Не думаешь, что станет с такими отступниками, как ты, если твои господа вернутся полным составом?
– Столько попыток вернуть Первых обернулось неудачей! Это невозможно!
К радости Роберта, нелюдь мог испытывать вполне человеческие эмоции. Ну да, он же создан из пепла искр нескольких душ. Жуткая процедура, Джезерит рассказывала про нее.
– Вот сюрприз, кое-кто из твоих коллег преуспел, – профессор не сдерживал сарказм, – но выдюжил вырвать из небытия лишь одного создателя. – Роберт снова вернулся к созерцанию медленного движения воды. – Сейчас Первый на Земле-1 благоденствует. Аномалия настроена как раз на тот мир. Может, хочешь навестить папочку?
– Человек…
Роберт проигнорировал угрожающий тон прозрачного собеседника.
– Да, мой недруг, я всего лишь человек. Но могу разобрать тебя на атомы в любой момент.
Легкое касание пальцем наклейки на запястье. Фонари вспыхнули зеленым, алым, вдоль пешеходной дорожки зажглись лампы, на стыках плитки засветились огни. Доли секунды, и Вестник очутился в энергетической клетке. Полупрозрачный силуэт Карвела задрожал, задергался.
– Увы, мой недруг, сегодня мы обойдемся без эффектных взрывов, северных сияний и столбов синего света. – Тонкие губы Роберта искривились в жестокой усмешке. – Убирайся на Землю-1, уничтожь его, я прослежу за тобой через макросеть. Или принеси мне убедительные доказательства скоропостижной кончины Джезерит. Считаю, что последнее не в пример легче. Сейчас она явно не ждет от тебя подвига.
Лицо профессора почти вплотную приблизилось к лицу Вестника.
– Тогда я, так и быть, разрешу тебе стать сторожем-хранителем этого мира, – пообещал Ноэль. – Строй свои корпорации, возводи империи. Все континенты, кроме этого, в твоем распоряжении. Сам балдею от собственной щедрости!
Каждое движение Карвела выражало муку.
– Убивай здесь, сейчас, человек со странными силами, – прошелестел ответ. – Смерть от твоих рук куда легче, чем от рук Тени.
Роберт озадаченно потер горбинку на носу, пригладил мех на шапке.
– Вот облом! Тень в любом случае о тебе знает. Сейчас она тебя не ждет. Вот ей будет сюрприз! – подмигнул профессор и второй раз нажал на наклейку.
