Юлия Лавряшина - Рыцарь в змеиной коже
- Конечно, не в этом, - согласилась змея. – Просто она – человек, как и ты.
Лей отвёл взгляд:
- Сейчас я – не человек. И она видит перед собой только двух змей. Вряд ли, она разбирается, кто из нас ядовитый…
Вздохнув, Ния недовольно признала:
- Я пожалею об этом. Наверняка. Но ничего другого не остаётся. У нас ведь нет времени… Отвернись! Тебе не нужно этого видеть.
- Чего? – его внезапно пронизала догадка. – Ты превратишь её…
- Отвернись! – это уже прозвучало, как приказ, которого он не посмел ослушаться.
И в тот же момент земля под ним угрожающе задрожала. Если б Лей оставался мальчишкой, то подпрыгнул бы от испуга, но он только завертелся на месте ужом. Которым, впрочем, и был…
- Скорей! – завопил он во всю мочь. – Они возвращаются! Ты слышишь? Это мотоциклы, я узнал!
В голову вдруг ударило так, будто гадюка пустила ему в лоб пулю, а вовсе не мысль:
- Молчать!
«Она же тоже услышала их, - попытался Лей успокоиться. – Она чувствует всё не хуже меня. Если не лучше… Не надо мешать ей».
- Вот именно! – раздалось в ответ.
И он тихонько отполз в сторонку, чтобы не вмешаться ненароком, ведь девочка металась всё отчаяннее, в ужасе перед ядовитой змеёй, надвигавшейся на неё, и так колотила по земле пятками, что Лея подбрасывало. И Нии, конечно, непросто было подступиться и исполнить задуманное. Оставалось лишь молиться, чтоб она не сдалась и не проявила переменчивость характера, свойственную змеям.
Внезапно её движения, которые Лей различал даже сквозь мощную тряску мотоциклов, затихли. Боясь поверить себе, он обернулся, и увидел рядом с Нией ещё одну змейку, с яркими пятнышками на голове.
- Ты сделала её ужом! – возликовал он. – О, Ния, спасибо!
- Потом будешь благодарить, - проворчала она. – Бежать надо.
И вправду мотоциклы были совсем близко! Ещё пара минут, и раскалённые колёса расплющат их, выдавив жизнь. Но девочка, имени которой они ещё не знали, кажется, не готова была к решительным действиям. Она вертелась, не понимая, что же такое с ней произошло, и бессвязные обрывки её мыслей, впивались Лею в голову.
«А она пришла в себя быстрее, чем я», - позавидовал он.
- Ты обессилил за месяцы без солнца и воздуха, - сжалилась Ния. – А у неё здоровый, юный организм. Эй, малышка, бегом за мной. Не то эти бандиты снова тебя сцапают!
Лей не поверил своим слабым глазам, но девочка послушно скользнула за гадюкой следом. За ними тихо сомкнулась свежая молодая трава.
Глава 9
О людях и змеях
Среди узловатых сосновых корней нашлось едва заметное отверстие, за которым, как можно было надеяться, скрывался один из подземных ходов. Ния стремительно нырнула в него первой, девочка-уж за ней, а Лей с гордостью замкнул их маленький отряд. Ему стало приятно, что гадюка положилась на него, как на взрослого. Да он и сам почему-то всё меньше ощущал себя мальчишкой! Может, разница змеиного и человеческого возраста сказывалась…
Но размышлять об этом сейчас было некогда. Шмыгнув в узкую нору, он ловко развернулся и высунул голову. Ему никак не удавалось избавиться от человеческой привычки оценивать всё глазами. И он увидел, как двое бандитов мечутся в чистом поле, бросив свои мотоциклы, ворошат заросли папоротников и заглядывают в кусты, пытаясь отыскать свою пленницу.
- Как тебя зовут? – спросил Лей, не поворачиваясь к девочке. Ведь он точно знал, что она услышит его.
Донеслось недоверчивое:
- Это ты меня спрашиваешь?
- Ну, а кого же? Нию я уже знаю!
- Я что – слышу твои мысли?! Вот это да!
- Не только его, - вмешалась гадюка.
Девочке всё ещё трудно было поверить в происходящее:
- Да ладно! Мы можем разговаривать без слов?! Супер! Никто не подслушает.
- Я бы не захлёбывалась от восторга на твоём месте, - охладила Ния её пыл. – Теперь тебе придётся контролировать свои мысли. А то мне было не слишком приятно, когда ты ужасалась всю дорогу: «Какая мерзость – я стала змеёй!» И всё в таком духе…
Лей удивился:
- А я не слышал!
- Ты был занят ликованием по поводу собственного стремительного взросления, - съязвила она. – И не добавляй, пожалуйста, всякий раз после моих слов: «Всё-таки она – настоящая гадюка!» Я и сама знаю это не хуже тебя.
Ему стало неловко:
- Извини.
- Ничего. Людям часто приходится объяснять очевидные вещи. Змеи всё понимают быстрее, - отозвалась Ния великодушно и вновь обратилась к девочке. – Так ты раскроешь нам великую тайну твоего имени? Или так и будешь безымянной девочкой?
- Маша, - раздалось в ответ.
Ния не удержалась от комментариев:
- Простое русское имя. Недавно оно снова вошло в моду. Лей, если не ошибаюсь, в вашем мире тоже верят во Христа и Деву Марию?
- О! – воскликнул он. – Конечно, верят! Так тебя назвали в честь Девы Марии?
Гадюка нехотя согласилась:
- Ну да. Только не все Марии – святые, в твоём возрасте это уже пора понимать.
- Лучше зовите меня Машей, - вмешалась девочка-змея. - Никто не называет меня Марией. Только папа, когда сердится.
Последние слова навели Лея на мысль:
- Твой папа! Он ведь тоже в опасности. Эти двое собирались наведаться к нему.
- Я слышала… Бедный папочка!
- Мы должны помочь ему! Ния, - кинулся он к гадюке, - что мы можем сделать?
Та отозвалась без энтузиазма:
- Я могу только укусить обоих. Не для того, чтобы превратить в змей, разумеется… Но мне не хотелось бы убивать этих людей.
- Почему? – удивилась Маша. – Ты ведь гадюка!
- Признаю факт. Но это не значит, что я – безумный монстр, который впивается во всё, что движется!
Уловив её раздражение, Лей поспешил заверить:
- Ния, никто так и не думает! Ты, Маша, должна знать, что змеи избегают встреч с людьми. Им совсем не хочется без особого повода вступать в схватку.
Она посмотрела на него с удивлением:
- Ты говоришь так, будто сам – и не змей вовсе!
- Ещё пару часов назад я тоже был человеком. Мальчиком, - он покосился на Нию. – Точнее, юношей. Только я жил совсем в другом мире. Мне пока многое непонятно в вашем.
Выдавать его гадюка не стала, и даже не съехидничала на этот раз. А Маша пришла в восторг:
- Нет, правда?! Расскажешь мне, как там у вас? Вот классно! Значит, я не одна такая… Но как это произошло с нами? Это какое-то средневековое колдовство, что ли?
Ния даже обиделась:
- Почему это? Вполне современное! Но мы отвлеклись… Помнится, мы собирались спасать Машиного отца!
Лей попытался виновато кивнуть, но это не очень хорошо выходит, когда твоя голова лежит на земле. Тогда он, извиняясь, шевельнул хвостом, и с грустью подумал, что у него появляются змеиные навыки.
- А как его спасёшь? – неожиданно спасовала Маша. – Что мы-то можем? Папа сам сумеет за себя постоять! У него даже пистолет есть. Пусть только сунутся!
У Нии вырвалось:
- О как! Ну что ж, тебе виднее. Это твой отец.
- То есть? – Лей изумлённо завертелся на месте. – Ты хочешь бросить своего отца на произвол судьбы?! Но, Мария… То есть, Маша… Ведь это же… Это не по-человечески!
Она издала короткое шипение, похожее на смешок.
- Так, а я и не человек сейчас!
Глава 10
На дразните гадюк!
Потом Лей и сам не мог вспомнить, какие подобрал слова, чтобы убедить Машу не терять человечности, даже если ты превратилась в змею. Тем более, не ядовитую! Последнее замечание, кажется, задело Нию, но горячего потока его слов она прерывать не стала.
Как ни странно, гадюка вообще больше помалкивала с тех пор, как появилась Маша, точно старалась уползти в тень и затаится. Лей не понимал – почему? С ней было так интересно разговаривать! Когда он был мальчиком и жил на городской окраине, ему редко встречались интересные собеседники. Пожалуй, разговоры с корзинщиком, подкармливающим ужа, были занятными, только старик частенько засыпал во время беседы, а это уже никуда не годилось.
С отцом тоже почти не удавалось поговорить, ведь после работы он еле доползал до постели. А мать, хоть и брала работу на дом, любила петь во время стирки, а не болтать. Она утверждала, будто пение придаёт ей сил. Лея особенно трогала одна простенькая песня, от звуков которой у него почему-то щипало в носу:
Принесу тебе охапку цветов,
А в букете спрячу сердце своё.
Я не стану говорить лишних слов,
Моё сердце за меня пропоёт…
В юности у неё был красивый голос, и она даже выступала на городских праздниках. Но потом единственное нарядное платье её обветшало, и приглашать бедную женщину перестали, чтобы не портила общую картину. Она никогда не жаловалась на судьбу, но Лею всегда казалось, что его мать ждала от жизни куда большего, чем получила. Впрочем, как и все люди, наделённые талантом.
- Я бы, не раздумывая, бросился спасать своих родителей, если б узнал, что им угрожает опасность! – с жаром заявил он Маше.
Но та лишь легкомысленно повертела хвостом:
- Посмотри на меня! И на себя заодно. Мы сто лет ползти будем до моего дома. А у этих парней мотоциклы – просто звери! Они домчатся за двадцать минут. Да и потом… Что они сделают моему отцу? У нас вокруг дома тако-ой забор!
