Nora keller - Король звезды
Как просто… Искать в волнах звук — и отвечать на него звуком… тихим, похожим на песню… Всю жизнь… год за годом… сотни лет… отвечать на звук звуком… Найти звук, который станет твоим эхом… для которого ты станешь эхом…
Как просто…
Светло и спокойно… Не темно, не больно, не одиноко… Каждая частица несёт в себе жизнь… Жизнь вышла отсюда… на горячую, жестокую землю… Не надо больше идти туда… Надо найти дорогу к океану… Там ждут его другие… Они зовут его… Их осталось мало… Существо, живущее на горячей, жестокой земле, пришло к ним и убило их… Теперь их осталось мало… Они зовут его… Он должен идти к ним…
Но кто-то сказал… Давно… когда он ещё понимал слова… Кто-то забрал у него что-то дорогое… Это нужно найти…
Зачем?.. В океане столько богатств… Жемчужины… Морские звёзды… Монеты, оставленные существом, живущим на горячей, жестокой земле… Ему не нужна дорогая вещь, которую забрали…
А вдруг этой вещи нужен он?..
Серебристые рыбки-стрелы, и ты, странная рыбка-камешек, покажите, где они прячут её…
Не бойтесь, вас никто не тронет… Там в водорослях притаились гриндилоу, но они не посмеют выйти… Даже гигантский кальмар покорно склоняет голову… Вы знаете, в сердце у него живёт зависть… Как в сердце существа, идущего по горячей, жестокой земле…
А в сердце русалок поёт тоска… У всех, кто живёт между мирами, в сердце поёт тоска…
Сегодня их песня о времени и о потерях… Но что мне их минуты?.. Что мне их потери?.. Когда умирает один из нас, мы слышим… Мы слышим смерть… Когда умирает один, умирают все… Я умирал много раз… Существо, идущее по горячей, жестокой земле, много раз убивало меня…
Сегодня русалки стерегут тела этих существ… Зачем мне спасать их?.. Кто они мне?.. Я не помню их лиц, не знаю их имён…
Смотрите, рыбки-стрелы, и ты, рыбка-камешек, горячие существа пришли за ними… А за этой чёрной птицей никто не пришёл… Чёрные птицы — вестники печали… Мне снова нужно забрать печаль?..
Русалка… Старая русалка с глазами, полными тоски, отдай мне мою вещь… Они приказали тебе стеречь её, но в воде не слышно их слов… В воде слышна моя песнь!..
У тебя есть руки, русалка… Руки нужны, чтобы обладать вещами… У меня нет рук… Я могу принять только тоску… Отнеси эту птицу к небу, и тогда я заберу часть твоей боли…
Пойдём за мной… Не бойся тех, кто ходит по горячей, жестокой земле… Может быть, ты существуешь только потому, что они верят в тебя…
Мы вернём птицу в небо… А потом будем искать путь в океан… Земля слишком горяча для нас… В земле слишком много крови… В океане тихо и спокойно… Мы будем плыть, подхваченные течением, словно звёзды в огромном молчаливом космосе… Ты ведь любишь звёзды, русалка, смотри сколько их вплетено в твои поседевшие волосы…
Но как много тоски в твоих глазах… Тебе не нужен океан… Чьё отражение ты хочешь увидеть в этих волнах, русалка?..
А мне не нужны их отражения… Я отдам птицу небу и уйду туда, где тишина и покой…
Смотри, вода светлеет… Уже слышно, как падает снег… Слышно, как бьются сердца горячих, жестоких существ… Слышно, как в их сердцах бьётся боль… Много… много боли… Боль слепых, боль неподвижных, боль проклинающих, боль проклятых, боль убийц и боль убитых…
Прости меня, старая русалка… Я хочу, больше всего хочу найти путь в океан… Но на земле слишком много боли… Мне нужно вернуться…
Что?.. Что ты хочешь сказать, русалка?.. Чьё имя ты пытаешься назвать?.. Я уже не понимаю твоих слов… Я уже не могу дышать водой… Я задыхаюсь!.. Помогите!.. Помогите мне!..
Тающий синий кит из последних сил ударил хвостом по воде. К небу полетели тысячи ледяных брызг. Потом волны выбросили на берег тело мальчика и чёрную птицу.
Глава 25. Помоги другому хотя бы голосом
Валери кричала. Карл не понимал слов, просто знал, что это она. Потом кто-то сказал:
— Ты разбудишь даже мёртвого…
Карл вслушивался в странный хриплый голос и вдруг понял, что голос принадлежит ему.
— Ты разбудишь даже мёртвого… — медленно повторил он, но голос по-прежнему казался чужим. Чужими были и слова — словно, помня, как их произносить, он забыл, как их понимать.
— …почему ты не сказал?! Почему ты не сказал, что не умеешь плавать?! — кричала Валери, тряся его за плечи.
— Мисс Дюран, — произнёс где-то высоко старческий голос.
Валери отпустила Карла, и тот снова лёг на влажный песок. Потом открыл глаза и посмотрел в небо. Сизые облака напоминали волны… Начертив странную линию, пролетела птица.
— Рабэ!.. — вспомнил Карл и быстро сел.
Ворон лежал рядом, распластав крылья, и тоже смотрел в небо. Мальчик бережно взял его на руки, пытаясь согреть.
— Почему ты не сказал?.. — Валери больше не кричала, поэтому её голос прозвучал жалобно.
— Я не знал… что мне нужно будет… плавать… — собрав по частям фразу, произнёс Карл.
К нему подлетела Рита Скитер:
— Тебе удалось! Это настоящая сенсация! Участник Турнира Трёх Волшебников — незарегистрированный анимаг! Мне срочно нужно взять интервью!..
— Простите, — остановил её молодой помощник мистера Крауча, — но этим случаем займётся Министерство Магии.
Министерство Магии занялось «этим случаем» со всей серьёзностью. Карла привезли в Лондон и заставили обойти каждый кабинет министерства. Ему даже посчастливилось посетить больницу Святого Мунго (чиновники хотели убедиться, не болеет ли чем-нибудь это животное). За каждой дверью ему предлагали бесконечный список одинаковых вопросов, на которые он отвечал всё с большим раздражением.
Строгие люди в тщательно отглаженных мантиях желали знать, когда мальчик впервые заинтересовался анимагией, как он научился этой трансформации, каковы основные признаки его анимагической формы. И Карлу приходилось снова и снова объяснять, что он не анимаг. Что превращение в кита — случайность, вызванная стечением обстоятельств. Что он не сможет повторить этого второй раз.
Ему не верили. Кто-то даже предложил поместить ребёнка в резервуар с водой и проверить, как отреагирует на это его тело. И только когда Карл заявил, что скорее позволит себе захлебнуться, чем превратится в самую крошечную рыбёшку, его отпустили. Но дело всё-таки завели. И теперь на одной из полок министерства лежала папка с фотографией, на которой худой мальчик исподлобья смотрел на окружающих. В документе значилось имя — Карл Штерн — и анимагическая форма — синий кит. Особые приметы записать не получилось, но чиновники решили, что они не нужны. Вряд ли найдётся другой волшебник, превращающийся в кита. «Это ведь очень большое и неповоротливое животное», — заметила одна из заместительниц Корнелиуса Фаджа.
А вот у Карла особая примета была: в правом верхнем углу стоял квадратный красный штамп «магглорождённый». Наблюдая, как секретарша в блестящей чёрной мантии ставит печать, Карл вспомнил рассказы Франца. Старый немец, дед которого был евреем, очень удивился бы, увидев, что мир волшебников так похож на мир людей.
Карл покидал министерство с ощущением, словно вывалялся в грязи. Эти чиновники напоминали ему выставленные в витринах манекены. Все они смотрели на него, но в их глазах мальчик не видел себя. Там отражался такой же манекен. «Если провести с ними ещё несколько дней, и в самом деле можно поверить, что ты не человек, а проштампованная папка… Вот уж куда бы я ни за что не пошёл работать…»
А мистеру Малфою, похоже, нравилось общество этих манекенов. Карл несколько раз видел его беседующим с Корнелиусом Фаджем.
«Наверное, просил министра посадить меня в клетку с табличкой «Осторожно, грязная кровь»», — думал мальчик, сидя в красном экспрессе. За окном, нарушая все законы природы, шёл дождь. Шум падающих капель отдавался в его сердце смутной тоской.
Карл вспоминал бесконечные вопросы в чёрных кабинетах и понимал, что лгал, отвечая на них. Да, он не был анимагом, способным в любое мгновение превратиться в животное, но если бы захотел, сильно захотел, то сумел бы стать синим китом. Это Карл знал точно. Он не знал другого: смог ли бы он снова вернуться…
Хогвартс встретил его морозом, превратившим выпавший дождь в лёд, и громким смехом Драко.
— Смотрите, наша рыба приехала! — крикнул он своим друзьям, и те с готовностью поддержали его шутку.
— Ты в ванне тоже в рыбу превращаешься? — спросил Гойл и поймал одобрительный взгляд сына лорда Малфоя.
— Может, покажешь нам свой фокус? — Креббу тоже захотелось заслужить одобрение.
— Нет, — похлопал его по плечу Драко, — для этого ему нужна его мокрая курица. Карл, может, ты и женишься на своей вороне?
