Нед Виззини - Битва чудовищ
— Пройдем через дверь, — ответила Элеонора, — и предстанем перед испытанием.
— Ты хочешь, чтобы я прошел сквозь это? — изумился Брендан.
Корделия и Элеонора кивнули.
— Похоже, вы никогда не смотрели «Звездный путь»! — воскликнул Брендан. — То есть… первым делом, когда видишь подобный яркий свет… нужно убедиться, что это не лазерное излучение… Если мы зайдем в него, мы тут же поджаримся.
— Монахи рассказывали другое, — заявила Элеонора. — По словам Вангчука, если мы войдем в Дверь Измерений… она будет нас испытывать, а затем, я надеюсь, вернет домой.
— И как же она будет нас испытывать?
— Не знаю, но интуиция подсказывает, что это вряд ли будет легко.
— А был ли хоть один случай, чтобы в этих книгах нам приходилось легко? — задумался Брендан. — Вы точно уверены насчет этой штуки?
— Разве у нас есть другой выход? — заметила Корделия. — Или мы пройдем через дверь, или навсегда остаемся здесь.
Брендан вздохнул.
— Хорошо, идем.
Уолкеры подошли к гладким стенам пещеры. Казалось, свет разливается и собирается обратно в мелкие узоры. В нем было что-то электрическое, поскольку, как только дети приблизились к нему, волосы у них на голове встали дыбом.
— Забавно выглядишь, — Элеонора повернулась к брату. Волосы у него на голове стояли торчком, как у персонажа мультфильма.
— Ты тоже, — заметил Брендан. Элеонора была похожа на кузена Итта из «Семейки Аддамс».
— Я чувствую необъяснимое спокойствие… — вдруг заговорила Корделия, выглядывая из-за своей густой челки. — Кто-нибудь чувствует это?
— Ага. — Элеонора кивнула. — Я чувствую тепло, и как будто все мои беды куда-то подевались.
— Все, кроме нее, — вдруг заметил Брендан.
Перед Дверью Измерений, в нескольких метрах от них, стояла Ведьма Ветра.
За ее спиной развевалась мантия, освещенная вспененным сиянием. Касаясь магического света, мантия потрескивала.
— Детки, — улыбнулась она.
— Только не ты! — воскликнула Элеонора. — У тебя есть хоть какое-то чувство меры? Разве нельзя просто оставить нас в покое? И не называй нас «детками»! Меня и так выворачивает, когда ты зовешь меня «малюткой»!
Ведьма Ветра лишь покачала головой и улыбнулась. У нее был спокойный, безмятежный вид, будто бы она знала какой-то очень важный секрет, который никому не расскажет.
— Она знает, о чем я говорю. — Ведьма Ветра показала на Корделию. — Спросите у нее.
Элеонора и Брендан резко повернулись к сестре.
— О чем она говорит, Делия? — спросил Брендан.
— Дневник… — догадалась Элеонора.
Корделия кивнула.
— Ребята, Ведьма Ветра… — она запнулась, потому что никак не могла произнести этого вслух.
— О, Корделия, — улыбалась Ведьма Ветра. — Я так надеялась, что ты сможешь им сказать. Если у тебя не хватает смелости, позволь мне.
— Что сказать?! — крикнул Брендан.
Ведьма Ветра посмотрела в глаза каждому и сказала:
— Я ваша пра-пра-прабабушка.
71
— Как такое возможно? — У Брендана крутило в животе от одной только мысли, что у него могут быть родственные отношения с этим монстром. — Мы даже не похожи! Ты врешь!
— Нет, не вру, — ответила Ведьма Ветра и принялась расхаживать перед Дверью Измерений. В потоке яркого света она казалась привидением. — Я всегда удивлялась, почему я помню всю свою жизнь… за исключением одного года. Мне было восемнадцать, и все это время этот год был стерт из моей памяти. Только когда я выбралась из тела Корделии, мне открылась правда.
— Какая правда? — спросил Брендан. — О том, что ты бредишь?
Ведьма Ветра пропустила его слова мимо ушей.
— Олдрич Хейс и Хранители научили моего отца магии. И одним из главных принципов их магии является невозможность убить с помощью магии своего собственного ребенка. Ты можешь их ранить — сломать кости, выдавить глаза, но они не умрут.
— Как это и произошло со мной, — сказала Корделия, постепенно осознавая сказанное.
— Верно. Когда я вышла из твоего тела, мне было непонятно, как тебе удалось выжить. Ты не была моим ребенком. Но может быть, правило распространяется на всех прямых потомков? И я стала проверять свою теорию. Я пыталась убить тебя, Элеонора, и потерпела неудачу. Я пыталась убить тебя, Брендан…
— И потерпела страшную неудачу.
Ведьма Ветра заворчала.
— С ужасом я поняла, что мы обязаны быть родственниками. Поэтому я последовала за вами, спасая вас от нацистов. Я не могла позволить им убить вас. Я должна была разобраться. Но их танк нанес непоправимые увечья моему телу.
Ведьма Ветра подняла руки. В ее животе зияла большая дыра, которую сдерживали красные силовые линии — исцеляющее заклинание. И все же дыра была огромной и доходила почти до таза.
— В меня попал снаряд, я умирала. При помощи магии я восстановила большую часть своего тела, но только сейчас смогла встать на ноги…
— Но как ты выяснила, что мы родственники? — спросил Брендан.
— У нее был ребенок от Резерфорда Уолкера, — ответила Корделия.
— Что? — воскликнул ошеломленный Брендан. — Фу! Кто-то мог находиться в близких отношениях с Ведьмой Ветра? Это же все равно, что целовать ящерицу!
Корделия вздохнула и вытащила дневник:
— Здесь все написано.
— Верно, — заметила Далия. — Вы видите перед собой лысую старую каргу, но я не всегда была такой. В молодости я была довольно привлекательной. И ненавидела своего отца так люто, что я смогла избавиться от своей ненависти, только когда избавилась от него. Когда он заточил «Книгу Судьбы и Желаний» в своих фантазиях, где я не могла использовать ее, я сделала единственную вещь, которая могла его ранить.
— Ты родила ребенка от его бывшего лучшего друга, — догадалась Корделия.
— Приличные девушки себе такого не позволяют, — заметила Элеонора.
— Только если эта девушка не дешевка, — пробормотал Брендан.
— Ты это серьезно? — Корделия вопросительно посмотрела на брата.
— Не мог сдержаться, — улыбнулся Брендан. — Ты по мне скучала?
— В любом случае, я за это поплатилась, — продолжала Ведьма Ветра. — У меня отняли ребенка. Резерфорд Уолкер с женой выдавали его за своего. Отец произнес заклинание, которое стерло мои воспоминания об этом времени, и я забыла о своем ребенке. Но моя мать… она все знала. И написала об этом в своем дневнике.
— Как ты узнала все это без дневника? — изумилась Корделия.
— Потому что мы с тобой всегда будем связаны, дорогая моя. Побывав внутри тебя, я сумела заглянуть в твое сознание. Я знаю все твои мысли и чувства. Я видела, как ты читаешь дневник. И тогда получила ответ на свой вопрос. А теперь, когда мы узнали правду… все мы можем стать ближе.
— О чем ты говоришь?
— Присоединяйтесь ко мне, — произнесла Ведьма Ветра. Она расправила крылья, и от нее упала огромная тень, похожая на ангела. — Вместе мы сможем покорить весь мир! И даже миры фантазий моего отца. Вы станете правителями вселенных. Нам уже не нужна будет книга. Я научу вас всему, что знаю. Мы будем завоевателями, покоряющими один город за другим, одну страну за другой, люди будут поклоняться нам, мы будем господствовать над человечеством!
— Знаешь, бабуля, — заметил Брендан, — мне начинает казаться, что мы с тобой действительно родственники. Я хочу сказать: ты гонишься за властью, и я тебя хорошо понимаю. Всего пару дней назад я был таким же. И знаешь что?! Я чуть не расстался с жизнью! Но теперь я вернулся к своей семье. И ни при каких условиях не брошу ее снова. Так что можешь забыть о наших совместных завоеваниях. Я останусь с сестрами. И надеюсь, они со мной солидарны.
— Верно, — с невозмутимым видом отозвалась Корделия.
— Я тоже с ним согласна, — ответила Элеонора, выпятив подбородок.
— Хорошо, — кивнула Ведьма Ветра и сложила свои крылья. — Вы можете пройти в Дверь Измерений. Но знаете ли вы, как она будет вас испытывать? Она покажет вам, какая жизнь вас ждет по возвращении домой.
— Она покажет наше будущее? — спросила Корделия.
Ведьма Ветра кивнула.
— Так что взгляните сами, — продолжила она, — и, если вам не понравится то, что вы увидите, возможно, вы задумаетесь над моим предложением.
— Ни за что! — воскликнул Брендан. — Я отправлюсь домой прямо сейчас!
Он пробежал мимо Ведьмы Ветра, зашел в струящийся поток света… и исчез.
72
Свет Двери Измерений становился ярче, пока глаза мальчика не окутало белой пеленой, и тогда он оказался в комнате студенческого общежития.
Где-то вдалеке звучала электронная музыка. С двух сторон в комнате стояли кровати, на полу валялись крошки от соленых крекеров, пустые банки, ручки и провода, ведущие к ноутбуку на столе. Сам Брендан сидел за ноутбуком и работал над текстом. Мальчик видел себя со стороны.
