Филип Пулман - Северное сияние
— Помогите! — кричала Лира цыганам, которые были совсем рядом и ничего не видели из-за снега.
— Помогите! Фардер Корам! Лорд Фаа! Господи, помогите!
Миссис Колтер пронзительно выкрикнула команду на языке северных тартар. Из снежного вихря вынырнул отряд с винтовками и рычащими деймонами-волками. Командир, увидев, что миссис Колтер борется с девочкой, поднял Лиру одной рукой, как куклу, и швырнул в сани; оглушенная ударом и самой внезапностью случившегося, она затихла.
Грохнул выстрел, потом другой — цыгане сообразили, что происходит. Но стрелять, когда не видишь своих, опасно. Тартары, сомкнувшись вокруг саней, могли стрелять наугад сколько вздумается; цыгане же не решались ответить огнем, боясь попасть в Лиру.
Как же ей было горько! И до чего она устала!
В голове стоял звон, мысли путались, но она заставила себя сесть и увидела, что Пантелеймон продолжает отчаянно драться с обезьяной. Он был росомахой и больше не менял вида, намертво вцепившись зубами в золотую руку. Но кто там еще?
Не Роджер?
Да, это Роджер молотил миссис Колтер кулаками и ногами, бодал ее в голову — но тут подскочил тартарин и одним движением руки смахнул его, как муху. Все смешалось перед ее глазами: белое, черное, какая-то летучая зелень, угловатые тени, и с железным лязгом и скрежетом в просвет ворвался Йорек Бирнисон. Огромные челюсти разили налево и направо, лапа вспорола кольчужную грудь, белые клыки, черное железо, окровавленный мех…
А потом что-то с силой потащило ее вверх, вверх, и она схватила Роджера, вырвав из рук миссис Колтер. Их деймоны-птицы, пронзительно крича и хлопая крыльями, взвились следом среди летучих теней, а потом Лира увидела рядом с собой ведьму, — одну из тех изящных угловатых фигур, которые прежде носились в вышине, и в голых белых руках у нее (на этом морозе!) был лук; она оттянула тетиву и пустила стрелу в мрачную глазную щель шлема, появившегося в каком-нибудь метре от нее…
Стрела вошла в щель и наполовину вышла из затылка, и взвившийся в воздух деймон стражника исчез, не успев упасть на землю.
Вверх! Вверх несло Лиру и Роджера, и оказалось, что это — ветка облачной сосны, за которую они цепляются слабеющими пальцами, и с ними на ветке сидит, грациозно удерживая равновесие, молодая ведьма; потом она наклонилась налево и вниз, и навстречу им с земли стало подниматься что-то огромное.
Они свалились в снег рядом с корзиной воздушного шара Ли Скорсби.
— Залезай, — крикнул техасец, — и друга сюда тащи. А каков медведь, видала?
Лира увидела, что три ведьмы держат канат, обведенный вокруг большого камня, и не дают подняться рвущемуся в небо шару.
— Лезь! — крикнула она Роджеру и снежной кучей перевалилась через обшитую кожей кромку корзины. Через секунду на нее упал Роджер, а еще через секунду воздух вздрогнул от могучего рыка.
— Давай, Йорек! На борт, старик! — крикнул Ли Скорсби, и плетеное дерево прогнулось и страшно заскрипело под тяжестью медведя.
Порывом ветра отнесло в сторону туман и снег, и Лира успела разглядеть все, что происходило вокруг. Она увидела, что цыганские бойцы под командованием Джона Фаа преследуют арьергард стражников и гонят их к пылающим развалинам Больвангара; увидела, как другие цыгане сажают одного за другим детей в сани и накрывают их теплым мехом; увидела, что Фардер Корам напряженно оглядывает поле боя, опираясь на палку, а его желто-оранжевый деймон прыгает по снегу и тоже озирается вокруг.
— Фардер Корам! — крикнула Лира.
— Мы здесь!
Старик услышал, обернулся и с удивлением посмотрел на шар, удерживаемый канатом, на ведьм, которые не давали ему взлететь, на Лиру, махавшую ему рукой из корзины.
— Лира! — крикнул он.
— Ты цела, девочка? Цела?
— Целее не бывает! — крикнула она в ответ.
— Прощайте, Фардер Корам! Прощайте! Отвезите детей домой!
— Отвезем, клянусь жизнью! Счастливого пути, дитя мое… счастливого пути… счастливо, дорогая…
В ту же секунду аэронавт бросил вниз руку, подавая знак, и ведьмы отпустили канат.
Шар сразу стал подниматься и устремился наверх с неправдоподобной скоростью. Мгновение, и земля скрылась в тумане, а они мчались вверх все быстрее и быстрее — никакая ракета, казалось Лире, не смогла бы быстрее уйти от земли. Она лежала, обняв Роджера, и ускорение прижимало их к дну корзины.
Техасец что-то радостно выкрикивал, смеялся, гикал. Йорек Бирнисон спокойно расстегивал броню, ловким когтем подцепляя и поворачивая крепления, и складывал части в кучу. Где-то снаружи слышались хлопки, свист воздуха в иглах облачной сосны, и мелькание черных одежд говорило о том, что ведьмы сопровождают их в полете.
Понемногу дыхание и сердцебиение у Лиры успокоились, и к ней вернулось душевное равновесие. Она села и огляделась.
Корзина оказалась гораздо больше, чем она думала. Вдоль бортов тянулись полки с философскими приборами, на дне лежали груды мехов, баллоны с воздухом и еще какие-то предметы непонятного назначения или настолько мелкие, что туман не позволял их разглядеть.
— Мы в туче? — спросила она.
— Ну да. Накрой-ка своего друга мехом, пока он не превратился в сосульку. Холодно, а будет еще холодней.
— Как вы нашли нас?
— Ведьмы. Тут одна дама хочет с тобой потолковать. Вот выйдем из тучи, определимся, и тогда уж сядем, почешем языки.
— Йорек, — сказала Лира.
— Спасибо, что пришел.
Медведь буркнул и принялся слизывать кровь с меха. Под его тяжестью корзина кренилась, но это не имело значения. Роджер глядел на него с опаской, а медведь проявлял к нему не больше интереса, чем к снежинкам. Лира встала и, держась за кромку корзины, достававшую ей до подбородка, вглядывалась в клубящуюся мглу.
Через несколько секунд шар вырвался из тучи и продолжал стремительно набирать высоту.
Какое зрелище!
Прямо над ними огромная округлость шара. Выше и впереди пылала Аврора, ярче и великолепнее, чем в прошлый раз. Они были почти внутри нее, почти ее частью. Исполинские полотнища света трепетали и раскидывались, как крылья ангелов, изумительные сияющие каскады низвергались в невидимые ущелья и взбухали там вихревыми озерами или же повисали в небе, как замороженные.
Лира долго не могла оторвать глаз от Авроры, а потом посмотрела вниз, и там ей открылось зрелище, наверное, такое же поразительное.
До самого горизонта, насколько хватал глаз, простерлось взволнованное море белизны. Там и сям взбухали мягкие холмы и разверзались туманные пропасти, но больше всего это было похоже на сплошную массу льда.
А из нее, по одной, по двое, целыми группами вылетали маленькие черные тени, изящные, угловатые силуэты ведьм, оседлавших ветви облачной сосны.
Они взлетали к шару быстро, невесомо, кренясь на виражах. Одна из них, лучница, спасшая Лиру от миссис Колтер, подлетела прямо к корзине, и Лира впервые разглядела ее как следует.
Она была молодая — моложе, чем миссис Колтер, и светловолосая, с ярко-зелеными глазами; одета, как все ведьмы, в полосы черного шелка, без меха, без капюшона, без рукавиц. Вокруг лба у нее шел простой венчик из маленьких красных цветов. Она сидела на ветке облачной сосны, как на жеребце, и будто осадила его в метре от удивленного лица Лиры.
— Лира?
— Да! А вы — Серафина Пеккала?
— Да.
Лире стало понятно, почему ее полюбил Фардер Корам и почему любовь стала горем для него, хотя минуту назад она не имела об этом никакого представления. Он старел, он был старым, надломленным человеком, а она века еще будет молодой.
— Символический прибор у тебя? — произнесла ведьма, голосом настолько похожим на вольное чистое пение самой Авроры, что из-за красоты его до Лиры едва дошел смысл слов.
— Да, он у меня в кармане, цел.
Шум сильных крыльев возвестил о прибытии нового участника, и вот он спланировал к корзине: серый деймон-гусь. Он что-то сказал ведьме, отвалил в сторону и, раскинув крылья, по широкой дуге облетел все еще поднимавшийся шар.
— Цыгане разгромили Больвангар, — сказала Серафина Пеккала.
— Они убили двадцать двух охранников, девять человек из персонала и подожгли все уцелевшие части зданий. Они намерены уничтожить его полностью.
— А миссис Колтер?
— Исчезла бесследно.
Серафина пронзительно крикнула, и к шару слетелись другие ведьмы.
— Мистер Скорсби, — сказала она.
— Пожалуйста, канат.
— Мадам, я очень признателен. Мы набираем высоту. И какое-то время еще будем подыматься. Сколько нужно вашего народа, чтобы потянуть нас на север?
— Мы сильные, — только и сказала она.
Ли Скорсби привязал толстый канат к обшитому кожей железному обручу, к которому сходилась сеть, охватывавшая шар, и была подвешена корзина. Надежно закрепив канат, он выбросил свободный конец из корзины, к нему устремились сразу шесть ведьм, взялись за него и потащили, сориентировав ветви облачной сосны на Полярную звезду.
