Чайна Мьевиль - Нон Лон Дон
Псевдо-Нетвердайбл сделал выдох, потом вдохнул полной грудью, и столб густого дыма потянулся из огня прямо ему в рот и в ноздри. Лицо его расплылось в блаженной улыбке: видимо, дым от сожженной бумаги очень ему понравился.
— А-а-а-а-х! — выдохнул он наконец, с наслаждением облизывая сладострастные губы. — Впервые пробую фантомную бумагу. Значит, говоришь, свидетельство смерти мистера Нетвердайбла? Ты очень хорошо сделала, милая моя, что раздобыла его, очень правильно и очень любезно с твоей стороны. Прекрасный подарок! Молодец, умница. Жаль только, что быстро кончился. — Он шутовски развел руками, как бы извиняясь. — Да и тебе теперь показать нечего. Ах, как жаль!
Он копнул лопатой, подкинул в огонь мусора и с наслаждением вдохнул вонючего дыма. Потом поковырялся в куче, словно что-то искал, ничего не нашел и демонстративно вздохнул. Смоглодиты весело заржали.
— Ни одной книжки, — сказал он печально, заглядывая Дибе в глаза. — А я так люблю книжки. Просто обожаю!
— Все равно тебе конец, — стараясь говорить смело, заявила Диба. — Мы тебе еще прищемим хвост, вот увидишь! Ты никогда нас не победишь. Тебя уничтожат как бешеную собаку, как мы в свое время уничтожили тебя в Лондоне, понял?
На какое-то время повисло молчание. Квази-Нетвердайбл изумленно уставился на Дибу. Но уже через несколько секунд он разразился визгливым смехом, так широко разевая рот, что он даже в одном месте треснул. С каждым звуком изо рта его вылетали клочки дыма. Такие же струйки дыма сочились из уголков его глаз, и тогда он небрежно смахивал их носовым платком.
— Уничтожили? Ха-ха-ха! Уничтожили! О да! Конечно, ведь тогда у нас еще не было никаких соглашений. Никаких таких программ… О боже. Впрочем, так же, как и сейчас. Ну конечно.
Он подошел к ней почти вплотную, и шепот его, казалось, проникает ей в самый череп.
— Только ты ошибаешься, Диба Решам! Здесь у них ничего не выйдет. Да и они уже проиграли… Я стану здесь владыкой, а все вокруг будет гореть страшным огнем, гореть, гореть и гореть и превращаться в дым!
Глаза его сверкали, в них плясали жуткие красноватые язычки пламени.
— Я напечатаю для них сотни чертежей очистных дымоходов, я построю современные фабрики с фильтрами для очистки воздуха, а потом сожгу все это к чертовой матери в простых старых топках, впитаю в себя весь этот дым и стану еще сильнее. Я пойду в картинные галереи и сожгу все картины, чтобы они жили во мне. Потому что, видишь ли, я очень люблю искусство.
Он наклонился к ней совсем близко, так что лицо его оказалось всего в нескольких сантиметрах от ее лица, и она задыхалась от зловонного запаха горелого пластика. Смоглодиты, перебивая друг друга, тараторили что-то на своем тарабарском языке.
— А еще я люблю книги, — шептал он. — Такие миленькие, такие приятные, гладенькие книжечки, ах, как я люблю смотреть, как они горят. Оххшь пожирает бумагу, а вместе с ней и буквы, а я вдыхаю в себя исторические драмы, повести, авантюрные романы, стихи, ведь вместе с дымом я все это впитываю в себя. Ведь и раньше все книги, которые вы сжигали, я впитывал в себя. Но скоро я сам буду выбирать, что должно гореть. Причем ни одна не должна пропасть! Я сам буду жечь книги. Я сожгу их все до единой!
Он сладострастно облизнулся.
— Мой любезный компаньон хочет сам управлять этим процессом, он желает, чтобы вы жгли для меня вещи и я набирался сил, — усмехнулся он. — А в моем Нонлондоне вы станете печатать книги прямо возле топок, и я смогу их вдыхать, пока еще не просохла типографская краска. Вы сожжете все свои библиотеки! Скоро, скоро запылают книжные полки башни Словохранилища, и пламя пожрет все ее книги, весь ее книжный фонд! Мое пламя пожрет все библиотеки в мире! А я буду стоять над пожарищем и вдыхать дым и стану существом всеведущим и всемогущим.
— Да в тебя и дыма-то столько не влезет, — с отвращением проговорила Диба. — В такого шибздика…
— Но я ведь стану уже не этот я, — отозвался он, небрежно стукнув себя кулаком в грудь, — я стану совсем другой я. Да-а, совсем другой я-а-а.
Он медленно выдохнул воздух, с наслаждением произнося это «я», пока изо рта его со свистом не пошел дым…
— Ты что, думаешь, я на этом остановлюсь? — продолжал он, словно разговаривая сам с собой. — Не-ет, ни в коем случае! Потом я отправлю в огонь книги всех библиотек Лондона. И на этот раз ничто меня не остановит! Ни оружие, ни переговоры, ни соглашения, ни ваши чертовы программы, нет, ничто не помешает мне! Как только я покончу с делами здесь и наберу силы… Но всему свое время, — снова ухмыльнулся своей отвратительной ухмылкой «Нетвердайбл».
— Ну, хватит болтать, — заявил он. — Пора разобраться с тобой. Пора выяснить, что тебе известно.
— Так ты еще и заплечных дел мастер? Давно палачом подрабатываешь? — с вызовом крикнула Диба и почувствовала, как задрожала спина Хеми. — Ты что, собираешься пытать нас? — Она старалась говорить как можно более твердым голосом. — Так ведь я все рассказала. И ничего нового от меня не добьешься.
— Пытать? — переспросил Смог-Нетвердайбл. — Ну и глупая же ты девчонка, как я посмотрю. Совсем дурочка. Зачем мне заставлять тебя говорить правду? Я и так все узнаю, мне ведь об этом расскажет дым, которым я стану дышать.
Он бросил нетерпеливый взгляд на жаровню, а потом снова на Дибу.
— Чтобы узнать, что находится в твоей голове, детка, мне достаточно просто сжечь тебя, моя милая!
51
Избавление от костра
— Джонс! — что есть мочи закричала Диба. — Мортар! Обадэй! Эй! Кто-нибудь! Помогите!
Она попыталась освободиться от пут, но связал их с Хеми, по-видимому, мастер своего дела. Хеми тоже напряг мышцы, но толку от этого было мало.
— Зря орешь, — ухмыльнулся Нетвердайбл. — Здесь тебя никто не услышит.
Он подошел к связанным детям и протянул дрожащие от возбуждения руки.
— Ничего, ничего, на это много времени не требуется, — бормотал он. — Все пройдет быстро. И ваши воспоминания обратятся в дым и продолжат свою жизнь уже во мне.
Диба пронзительно завизжала — известно, всякая девчонка умеет это делать прекрасно.
Но на Нетвердайбла это мало подействовало. Он наклонился еще ближе; и без того выпученные глаза его, казалось, сейчас выскочат из орбит. Диба онемела от ужаса, крик застрял у нее в горле. За ее спиной отчаянно извивался Хеми. II вдруг она поняла, что задумал и что пытается сделать этот мальчишка.
Поскольку Хеми не был чистокровный призрак, проходить сквозь твердые предметы ему было намного сложней, чем его родственникам по материнской линии. И тем не менее, приложив некоторые усилия, делать это он умел. Вот этим как раз в данный момент он и занимался. Он напряг весь свой (двойственный по природе) организм, и руки его стали постепенно проходить сквозь рукава куртки, а веревки, только что крепко стягивавшие его тело, погрузились в его непрозрачную плоть.
Вот освободились руки, за ними ноги и, наконец, туловище! Он вышел, свободный от пут, а заодно и одежды, совсем голый, как бабочка выходит из своего кокона. Только бабочку украшают крылья, а на нем не осталось ничего, кроме носков да ботинок. Не веря собственным глазам, Нетвердайбл бросился к нему. Но Хеми уже успел сорвать повязку с глаз; он уловил движение этого монстра, нанес ему сильный удар кулаком в голову, сделал ловкий нырок, схватил противника за ногу и резко дернул на себя. Нетвердайбл заревел и рухнул на землю, а перепуганные смоглодиты растерянно заметались вокруг.
Не теряя времени, Хеми бросился к Дибе и стал помогать ей освобождаться от ослабевших пут.
— Скорее, скорее! — торопил он ее.
И без того неповоротливый Нетвердайбл, наглотавшись дыма, так раздулся, что не сразу смог подняться. Он барахтался на земле и ревел во всю глотку, а изо рта его валил черный дым. Хеми еще раз как следует пнул его ногой, как по футбольному мячу, одновременно отбиваясь от смоглодитов, пытавшихся схватить его за голые бледные ноги. И Кисляй, смельчак Кисляй тоже не остался в стороне от схватки! Он метался между страшилищами, воинственно хрипя и грозно хрюкая, когда они пытались его сцапать.
Диба сгребла одежду Хеми, секунду помедлила, но все-таки подняла с земли крохотный клочок документа из Фантом-бурга, спасшийся от огня. На нем ничего не было написано, но его по-прежнему окружал ореол призрачных обрывков бумаги.
Нетвердайбл, все еще барахтаясь на земле, попытался схватить Хеми за ногу, но тот снова собрал волю в кулак, рванул ногу, и кулак Нетвердайбла прошел сквозь нее, как горячий нож проходит сквозь масло.
— Бежим! — крикнул он, схватил Дибу за руку и потащил за собой.
За спиной Диба слышала, как с кряхтеньем и руганью Нетвердайбл поднимается с земли и почем зря пинает верных смоглодитов ногами, а те только взвизгивают в ответ. Но Хеми тащил ее с такой скоростью, что очень скоро звуки эти совсем затихли.
