Мария Крюгер - Ухо, дыня, сто двадцать пять!
– Не-е-ет, не могу! – прохныкал Космаля.
– Гм, не можешь? – сказал Продавец Шаров.- Ну, раз ты не смог выполнить свой вызов, значит, я выиграл и теперь могу вызвать тебя. Внимание.
С этими словами Продавец Шаров вытянул указательный палец левой руки в сторону Космали и сказал твёрдо:
– Ухо!
В тот же момент Яцек Космаля с крайним удивлением почувствовал, что его уши растут, растут, становятся всё длиннее, мягче и покрываются, как он сумел заметить, короткой жёлтой шерстью.
– Что это? – поразился он.
– Ничего особенного, – благодушно заметил Продавец Шаров. – Просто вызывалка, которую ты так любишь. А теперь внимание, продолжаем. Дыня!
Яцек хотел крикнуть, что не хочет, не согласен, но не смог. Его круглое румяное лицо вытянулось в собачью мордочку, ноги, руки укоротились и превратились в кривые собачьи лапки. Всё тело стало длинным и покрылось жёлтой шерстью. Одновременно Яцек обнаружил, что ему очень неудобно стоять вот так, на двух ногах, и опустился на четвереньки.
– Что со мной происходит? – крикнул он удивлённо и испуганно, но вместо крика получилось глухое тявканье.
Между тем Продавец Шаров, всё ещё держа палец нацеленным на Космалю, засмеялся:
– Я никогда не замечал, чтобы ты особенно переживал за тех, кому досаждал. – И закончил вызывалку: – Сто двадцать пять!
Яцек почувствовал, как его тело ещё больше вытягивается, живот почти касается земли, а нос становится холодным и мокрым.
– Ну, – сказал с удовлетворением Продавец Шаров, – теперь, кажется, всё в порядке. Ты, не подумав, крикнул вызов, которого сам не смог выполнить, и на этот раз проиграл, мой дорогой. Вот если бы ты наткнулся, как и собирался, на своего коллегу, на Петрека, ты бы здорово над ним посмеялся. Ведь ты же самый большой Силач, не так ли? Но я, братец, ещё больший силач. И раз уж ты проиграл, я смог превратить тебя в собачку. Теперь ты похож, как две капли воды, на того жёлтого пёсика, в которого утром, когда шёл в школу, швырнул камнем.
Могу пояснить, что такая собачка называется таксой. Пока трудно сказать, как долго тебе придётся оставаться жёлтой таксой.
И Продавец Шаров ушёл не оглядываясь.
8. ПОПРОСТУ: «ГАВ! ГАВ!
С минуту Яцек стоял, не зная, как быть дальше. То, что он стал собакой, показалось ему совершенно невозможным, и потому он начал подозревать, что это просто смешной и нелепый сон и надо только проснуться. Он хотел ущипнуть себя за руку, так как считал это лучшим способом заставить себя проснуться, но никак не смог этого сделать с помощью своей короткой и кривой передней лапы с сильными чёрными когтями. Тогда он растерянно огляделся и с удивлением увидел перед своим носом высокую каменную стену. Поначалу он не мог понять, откуда здесь взялась стена, но, подняв повыше голову, сообразил, что это просто одна из ступенек лестницы, ведущей в школу. Оказалось, все остальные предметы тоже стали необычайно высокими по сравнению с его собачьим ростом. Он страшно расстроился и попытался встать на задние лапы, чтобы оказаться хоть немного повыше, но из этого ничего не вышло, и его длинное тело снова опустилось на все четыре лапы.
«Может, это всё-таки ужасный сон и я сейчас проснусь?» – подумал Яцек и вдруг почувствовал голод. Разве может кому-нибудь сниться, что он голоден? Пожалуй, нет.
«Всё равно. Пора на обед», – решил он и, не раздумывая больше, побежал домой.
Находить верную дорогу было нелегко, так как снизу, с высоты собачьих глаз, всё выглядело совершенно иначе. Очень странно было проскальзывать между ногами прохожих, которые казались огромными, а их ботинки угрожали маленькой таксе, как вражеские танки. Стараясь увернуться от них, он попадал в лужи, основательно измазался и вымок. Босым лапам и голому забрызганному грязью животу было холодно. В какой-то момент чей-то ботинок, очень грязный и стоптанный, явно направился в его сторону и довольно больно ткнул в бок.
«Кто посмел меня ударить?» – возмущённо подумал Космаля, задрав голову, и с удивлением узнал своего одноклассника и дружка Фредека, надежду и опору Команды Силачей. Фредек вразвалочку брёл по улице, засунув руки в карманы.
«Ну, я ему отплачу», – решил Космаля и даже грозно крикнул: «Эй, ты, проваливай!»
Но вместо задуманного окрика получился обычный лай, который так разозлил Фредека, что он собрался ещё раз пнуть строптивую таксу. К счастью, Яцек сумел увернуться и бросился наутёк. Он бежал вдоль стен, испуганный и перемазанный в грязи, когда до него донёсся какой-то вкусный запах. Ах, что-то пахло так изумительно, так заманчиво! Яцек только теперь по-настоящему почувствовал, как он голоден. Опустив к земле свой чёрный мокрый нос, он бежал в сторону чудесного запаха и скоро добрался до места, откуда он исходил. Это был магазин, где на крюках висели огромные туши, а возле пня для рубки мяса лежали аппетитные обрезки и кости.
– Ну, наконец, что-то приятное! – обрадовался пёсик Космаля и вошёл в магазин. Но когда он уже собрался схватить необычайно привлекательную косточку, послышалось грозное рычание. Он поднял голову и задрожал. Сверху на него глядела огромная, клыкастая морда бульдога.
– Спасите! – хотел крикнуть Яцек, но прозвучало это как тихое, жалобное подвывание: – Спасите!
– В-р-р-р! Убирайся отсюда! – грозно повторил бульдог.
«Я очень извиняюсь», – хотел как можно вежливее сказать Космаля, но и на этот раз только жалобно заскулил.
Не оставалось ничего иного, как, поджав хвост, удирать, что было прыти в кривых коротких лапах. Длинные уши развевались на бегу и скоро тоже стали мокрыми и грязными.
Миновав несколько домов, Яцек Космаля замедлил бег и осторожно оглянулся. Нет, никто за ним не гнался. Можно было отдышаться. Он пошёл медленно, внимательно осматриваясь. Ему казалось, что Парковая улица уже недалеко, но он не был в этом уверен. Таблички были подвешены слишком высоко, и как он ни задирал голову, не мог прочесть названий улиц. Но район казался ему знакомым.
Пробегая мимо фонаря, он вдруг почувствовал странное желание. В первую минуту он даже не понял, что, собственно, ему нужно. У следующего фонаря желание стало сильнее. Яцек пытался совладать с ним, но это было очень трудно, можно сказать, непосильно. И наконец, у восьмого, наверно, фонаря он больше не смог противиться. Осторожно оглядевшись, не смотрит ли на него кто-нибудь, он приблизился к железному столбу и поднял заднюю ножку… Ах! Что за удовольствие!
К счастью, никто этого не видел. Пёсик Космаля лихо вытер задние ножки о тротуар и побежал дальше. Мир теперь казался ему более приятным. Достать бы ещё что-нибудь поесть.
Вдруг до его чёрного носа донёсся милый, знакомый запах. В первый момент он даже не понял, чей это запах, а когда понял, подпрыгнул от радости и весело протявкал:
– Ой, так ведь это же пахнет дом, мой родной дом!
Опустив нос к земле, он побежал быстро-быстро. Улица, поворот, знакомый тротуар. Здесь совсем недавно проходил его папа. Так могли пахнуть только его ботинки. Смешно, раньше он не умел узнавать вещи по запаху. А ведь всё вокруг так сильно пахнет, и очень легко узнать, кто перед этим проходил по улице.
Вот знакомая парадная. И лестница! Ой, как трудно маленькой собачке на коротких лапах взбираться по лестнице! Космаля здорово запыхался и, высунув язык, остановился перед дверью с большой табличкой. Встав на задние лапы, он для верности прочитал, что в квартире действительно живут З. и С. Космаля.
Дверь была закрыта.
Яцек уселся на коврике и стал размышлять, как попасть внутрь. Хоть бы кто-нибудь догадался и открыл дверь. Но нет, никто не открывал. Он попытался подпрыгнуть, чтобы достать до ручки или до звонка. Ничего не вышло: они были слишком высоко. «Никому и в голову не пришло, что собаке тоже может понадобиться позвонить в квартиру», – огорчённо подумал Космаля. Ему стало так грустно, что он сел и завыл тихо и жалобно.
Потом замолчал и прислушался. Где там! Радио включено на полную громкость, разве услышат, что под дверью кто-то… скажем так… тоскует. Чтобы не сказать – воет.
Подождав с минуту, он снова подал голос, на этот раз погромче.
За дверью послышались шаги. Кто-то вышел в прихожую. Космаля прижался носом к щели и, сильно вдохнув воздух, сразу понял, что это тётя Леокадия. Он хотел крикнуть, чтобы она поскорее открывала, но опять лишь завыл.
Щёлкнул замок, и тётя Леокадия открыла дверь.
– Пошёл прочь! – крикнула она и со злостью захлопнула дверь перед самым его носом. Тётя не любила собак и даже, можно сказать, плохо к ним относилась. Слышно было, как она в прихожей сердито проговорила:
– Сидит на коврике и воет!
Космаля почувствовал себя совершенно беспомощным. Он понимал: надо как-то объяснить тёте, что это вовсе не пёс, а он, Яцек, и к тому же ужасно голодный, но как это сделать? Придётся попробовать ещё раз. И, встав на задние лапы, он крикнул изо всех сил:
