Нил Гейман - Одд и ледяные великаны
— Где мы? — спросил он, хотя догадался прежде, чем орел, задрав голову, хрипло прокричал — с торжеством и дикой радостью:
— Асгард!
Глава 5
Источник Мимира
Одд понял, что очень хочет, по-настоящему, без дураков хочет верить, что мир вокруг — это все тот же старый добрый мир, знакомый ему с рождения. Что он до сих пор в стране Северного народа, в Мидгарде. Но он знал: это не так. Да взять хотя бы запах, здесь пахло по-другому. Это был живой запах. Все, на что падал его взгляд, казалось более резким, более настоящим, более существующим.
И если оставалось хоть какое-то сомнение, достаточно было взглянуть на животных.
— Вы стали больше, — сказал он им. — Здорово выросли.
Да, они выросли. Теперь уши лиса оказались на уровне груди Одда. Размах орлиных крыльев, когда он потянулся под солнцем, стал в длину как галера викингов. Медведь, и без того размеров устрашающих, теперь был величиной с хижину отца Одда, нависая над мальчиком всей своей массой и медвежестью.
— Мы не выросли, — сказал лис, его мех отсвечивал рыжим, как языки разгоревшегося костра. — Мы здесь всегда большие. Это наш нормальный размер.
Одд кивнул. Потом спросил:
— Значит, эта страна называется Асгард, и город, куда мы направляемся, тоже Асгард, да?
— Мы назвали его в свою честь, — объяснил медведь. — В честь богов-асов.
— А далеко до вашего города?
Лис понюхал воздух, потом оглянулся. Позади них возвышались горы, а вокруг густой лес.
— День пути. Может, чуть больше. За этим лесом равнина, а посреди равнины город.
Одд сказал:
— Тогда надо торопиться.
— Время есть, — сказал медведь. — Асгард никуда не убежит. Я лично голоден. Пойду рыбу ловить. А вы двое могли бы заняться костром. — И огромный зверь, не оглядываясь, потопал во тьму леса, будто ему все равно, что происходит у него за спиной. Орел, произведя чудовищными крыльями хлопок, по громкости равный раскату небольшого грома, стал подниматься, наворачивая круги по спирали — выше и выше, и набрав достаточную высоту, последовал за медведем.
Одд с лисом собирали дрова, ища сухие ветки и прутья, потом Одд сложил их высокой горкой. Вытащил нож, заточил твердую палку, поставил острие на сухую, мягкую деревяшку и принялся крутить палку в ладонях, чтобы трением вызвать искру.
Лис глядел на его действия без интереса, чуть не зевая. Наконец сказал:
— Сколько суеты… Так гораздо проще.
И приблизив морду к куче хвороста, дунул. Воздух над дровами дрогнул, пошел волнами, и вдруг ветки с треском вспыхнули.
— Как ты это сделал?
— Это же Асгард, — сказал лис. — Здесь все менее… плотное, что ли… чем у тебя дома. Даже перевоплощенные боги — все равно боги… Само это место делает их сильными, понимаешь?
— Не очень. Но не бери в голову.
Одд сел к костру и стал ждать возвращения медведя и орла. От нечего делать вытащил деревяшку, которую начал вырезать его отец. Странно: форма как будто что-то напоминала, но догадка ускользала, он не мог уловить, чем хотела стать деревяшка и почему не давала ему покоя. Он погладил большим пальцем завиток, на душе стало тепло.
Спустились сумерки, когда вернулся медведь с форелью такой величины, какой Одд в жизни не видывал. Мальчик вскрыл рыбину ножом (лис жадно, с удовольствием слопал сырые потроха), насадил на длинную палку, срезал две рогатины для самодельного вертела и поджарил над огнем, переворачивая каждые пять минут, чтобы не подгорела.
Когда рыба была готова, орел взял себе голову, остальные поделили мясо, причем медведь съел больше, чем лис и Одд вместе взятые.
Сумерки незаметно перетекли в ночь, из-за горизонта медленно выкатывалась огромная, темно-желтая луна.
Покончив с едой, лис улегся спать возле костра, а орел тяжело перелетел на сухую сосну. Одд взял остатки форели и прикопал в снежном сугробе, чтобы не пропала, — так научила его мать.
Медведь наблюдал за Оддом. Потом сказал небрежно:
— Ты, небось, пить хочешь. Пойдем. Поищем воды.
Одд снова вскарабкался на медведя, уцепился покрепче, и они погрузились во тьму леса. Однако непохоже, чтобы они что-то искали. Наоборот, медведь, видимо, отлично знал дорогу и имел четкую цель. Они поднялись на горный кряж, спустились в узкое ущелье, прошли насквозь тишайшую, словно заколдованную рощицу, потом долго протискивались через колючий утесник, и наконец оказались на небольшой прогалине, в центре которой чернело озерцо незамерзшей воды.
— Осторожно, — тихо сказал медведь. — Тут очень глубоко.
Одд глядел во все глаза. Желтый лунный свет был, конечно, обманчив, и все же…
— В воде движутся тени, — сказал он.
— Там нет ничего опасного для тебя, — сказал медведь. — Это просто отражения, правда. Пить безопасно. Даю слово.
Одд отвязал от пояса деревянную кружку. Погрузил в озерцо и выпил. Вода была освежающей и странно сладкой на вкус. До сих пор он как-то не чувствовал жажды, но не пил, оказывается, очень давно, и кружка наполнялась и пустела четыре раза.
Потом он зевнул.
— Так спать хочется.
— Еще бы, столько шли, — сказал медведь. — Погоди-ка. Давай тебя устроим. — Он отошел на край полянки и отгрыз несколько еловых веток. — Ложись.
— А как же остальные? — спросил Одд.
— Скажу им, что ты уснул в лесу. Только никуда не уходи. Отдыхай.
Медведь улегся, примял ветки своим весом. Мальчик пристроился рядом, вдыхая густой медвежий запах, прижался к мягкому, теплому меху.
Мир вокруг был уютным и тихим. Одду ничто не угрожало, опустилась тьма…
Открыв глаза, он понял, что замерз, рядом никого нет, а громадная белая луна сияет высоко в небе. «Раза в два больше нашей луны в Мидгарде», — подумал Одд, гадая, оттого ли это, что Асгард ближе к луне, или у богов имеется собственная…
Медведь исчез.
В озерце, залитом бледным лунным сиянием, Одд заметил какое-то движение, он поднялся и подхромал поближе, чтобы приглядеться.
Стал на коленки у кромки воды, сложил руку ковшиком, зачерпнул, попил. Вода была ледяная, но Одд чувствовал, как она согревает и успокаивает.
Тени в воде менялись, перетекали одна в другую.
— Что ты хочешь увидеть? — спросил голос позади Одда.
Он промолчал.
— Ты пил из моего источника, — сказал голос.
— Я сделал что-то плохое? — спросил Одд.
Сначала было тихо. Потом голос ответил:
— Нет. — Голос казался таким старым, даже древним, что Одд не мог понять, мужской он или женский. — Смотри.
Отражения на поверхности воды сложились в живую картину. Он увидел, как они втроем с отцом и матерью зимой играют в дурацкую игру — жмурки, и смеются, оттого что совершенно беспомощны с завязанными глазами.
Он увидел гигантское существо с сосульками в бороде и морозным узором на волосах, какой остается рано утром на листьях и на льду. Оно сидело у высокой стены и беспокойно вглядывалось в горизонт.
Он увидел мать, она зашивала кожаную куртку Толстого Альфреда, глаза ее покраснели от слез.
Он увидел холодные равнины, где жили Ледяные великаны, и самих Ледяных великанов: они угощались огромным рогатым оленем и танцевали под луной.
Он увидел отца в хижине, которую Одд и сам недавно покинул. В одной руке отец держал нож, в другой — кусок дерева. Он начал вырезать со странной, отстраненной улыбкой. Одд узнал эту улыбку…
Он увидел отца молодым, тот спрыгнул с галеры и побежал по скалистому берегу. Одд понял, что это Шотландия, и скоро отец встретит маму…
Он продолжал смотреть.
Луна здесь была такой яркой! Одд мог увидеть все, что хотел. Чуть погодя он вынул кусок дерева, найденный в хижине, и нож, и уверенными, точными движениями начал срезать все, что было лишним.
Он работал, пока не разгорелся день, пока сквозь заросли на поляну не протиснулся медведь.
Зверь не спросил, что мальчик видел в озере, а тот не стал рассказывать.
— А ты снова уменьшился, — сказал Одд, влезая на медвежью спину. Это уже был не вчерашний гигантский медведь, а лишь немногим больше того, на каком Одд ездил в первый раз. — Усох.
— Тебе видней, — сказал медведь.
— Откуда появились Ледяные великаны? — спросил Одд, когда они бежали через лес.
— Ётунхейм, — сказал медведь, — означает «Дом великанов». Это по ту сторону великой реки. Они обычно на этот берег не суются. Но им и раньше случалось переправляться. Как-то один из них пожелал себе Солнце, Луну и Леди Фрейю. Перед этим им понадобился мой молот Мьёллнир и рука Леди Фрейи. А однажды они захотели все богатства Асгарда и Леди Фрейю…
— Похоже, Леди Фрейя у них в моде, — заметил Одд.
— Да, верно. Она красивая.
— А как там у них в Ётунхейме? — спросил Одд.
— Уныло. Деревьев не растет. Холодно. Пустынно. Не то что здесь. Спроси Локи.
