Игорь Леденёв - Тайна золотого орла, или Дима Томин и лавровый венок
Рядом пролетел лайнер. Дима даже успел увидеть в крохотных круглых окошечках скучающие лица пассажиров. Многие спали, а те, кто бодрствовал, безучастно смотрели из-за толстых, как очки слабозрячих, стёкол, не обращая никакого внимания на летящую троицу.
Диму это даже огорчило. Вот, если бы он летел в самолёте и вдруг, увидел за бортом спокойно летящих людей…
— Дима! Мы для них невидимы. — опять, прямо в голове послышался загадочный голос Эльфины.
А наши путешественники вновь набирали высоту. Тучи внизу как-то съёжились и уже не казались бесконечными. Стали хорошо видны закругления линии горизонта. Дима заметил, что летит к какой-то светлой полосе, белым светом вырисовывающейся вдали.
Вначале белый свет буквально ослепил, но чёткий голос Эльфины настойчиво повторял, чтобы ребята не закрывали глаза.
Через некоторое время друзья ощутили какую-то вспышку, боль в глазах прошла. Стремительный полёт превратился в неспешное парение.
Впереди клубились разноцветные тучи, но только светлых оттенков. Голубые, зелёные, красные, жёлтые, фиолетовые. Видение напоминало картинку из широкоформатной детской книжки.
— Это мир мыслей и образов. — уже вслух сказала Эльфина. — ничего не бойтесь. Здесь нет опасностей.
Прорвав разноцветные тучи, ребята увидели девственный экваториальный лес. Чубатые верхушки пальм задорно торчали из немыслимого ковра зелени от края и до края. То тут, то там, россыпи зелени стягивали тугие канаты лиан. На небе ярко светит солнце, но в лесу, явно, наступило только раннее утро.
Вдруг тропический лес стал меняться. Пальмы заметно потемнели. Ковёр джунглей начал хаотично рассыпаться и превратился в дремучую тайгу. Мощные сосны шумно заколыхались под ногами, источая сильный запах хвои.
Глядя на рослые кедры, Дима вспомнил слова из песни:
…О чём-то поёт под крылом самолёта
Бескрайнее море тайги.
Но тайга тоже стала ломаться, прямо из под земли полезли горы, и всё росли, росли, так что ребятам пришлось подняться выше, чтобы не быть задетыми нарастающими горными вершинами.
Какое то время летели над отвесными скалами с острыми гранями и голыми утёсами. В морщинистых складках утёсов лежит снег и ослепительно блистит на солнце. Самые высокие вершины окутаны лёгкими облаками. Почти как у Лермонтова:
Ночевала тучка золотая
На груди утёса-великана.
Далее "путешественники" увидели какой-то город. Дома строились прямо на глазах. Город потихоньку расползался в стороны и поднимался вверх новыми высотками. Скоро всё пространство заполнилось разнообразными строениями. Бешеное строительство напоминало киноплёнку, прокручивающуюся с огромной скоростью. Дима вспомнил свой сон, когда ему снилась молниеносно строящаяся Полтава.
Вдруг, строительство резко прекратилось, и пошёл обратный процесс. Город стал быстро суживаться, и превратился в маленькую деревушку.
А Эльфина "вела" ребят дальше. Впереди уже зажглись первые, тусклые звёзды.
Но вот небо, враз, потемнело, небесный купол озарился миллиардами ярких звёзд.
— Мы в космосе? — спросил Дима.
В ответ послышался весёлый смех Эльфины.
— Можешь считать, что в космосе.
Путники оказались перед огромной воронкообразной пропастью. Это было захватывающее зрелище, напоминающее то ли нашу галактику, приближённую до земных расстояний, то ли вид сверху на огромный мегаполис.
Создалось такое ощущение, что друзья действительно в открытом космосе. И посреди бескрайней глубины космоса светит миллиардами огней, переливаясь и чуть колыхаясь, огромное светящееся светло-золотым пламенем, скопление доброй энергии. Именно доброй. Томин ощущал это каким-то седьмым чувством. На волшебные переливы света хотелось смотреть не отрываясь. Светящаяся масса казалась безграничной и всеобъемлющей.
Дима вспомнил Разум океана. Чем-то, действительно, похожи эти субстанции, но свет, горящий впереди, намного ярче и красивее.
Кольца постепенно суживались и сходились в центре, блестя выпуклыми объёмами. Вокруг них тоже спиралевидно пульсировал свет.
Приятное сияние перемещалось и от кольца к кольцу, и от центра к окраине. Свет пульсировал по всем направлениям, только в центре он горел самым ярким и самым чистым пламанем, а по окраинам — намного слабее и местами имел грязноватый оттенок. Но это только местами. В целом свет поражал чистотой.
"Невообразимый мечтатель" оглянулся. Сзади, за спинами сгущался какой-то первобытный сумрак. Сгущаясь, становился темнее и приближался, клубящимися вихрями.
Друзья почувствовали сковывающий душу холод и сильное давление, похожее на давление очень сильно сжатого воздуха.
Казалось, ещё мгновение, и их раздавит, но в следующее мгновение Эльфина дёрнула друзей за руки, и все трое прыгнули в сверкающее многообразие огней, казавшееся одновременно и совсем близким и бесконечно далёким.
"Точно так же мы прыгали в разноцветное море из пасти огромного чудовища". - подумал Дима.
Сколько продолжался полёт, невозможно определить. То ли, длиною в жизнь, то ли — всего лишь миг. Жизнь ведь тоже всего лишь миг, если прокрутить события с огромной скоростью.
Во время полёта возникли особые ощущения. Мировосприятие устремилось по другому руслу. Томин, вдруг, ясно ощутил всю перманентность мироздания.
Когда Дима вновь ощутил себя Димой, а Андрей Андреем, друзья оказались в каком-то воздушном цветущем саду. Весь воздух пронизан солнечными лучами. Такое бывает рано утром, в четыре часа, когда солнце только поднимается на пастельный небосклон.
Пошли по загадочному лесу. Лесное царство постоянно менялось. На месте тропических растений появлялись широколиственные, затем хвойные. Тихое лесное озеро, обрамлённое ракитами, превратилось в бушующее море, затем сузилось в равнинную реку. Пушистые ели, отразились в спокойной воде, словно в зеркале и увидели свои острые верхушки.
На очередном повороте тропинки, за зелёными ветками каштана открылась поляна осеннего леса. "В багрец и золото одетые леса" смотрели с лёгкой грустью.
Посреди поляны путешественники заметили красивую, печальную женщину с русыми, распущенными волосами в жёлтом длинном платье.
В голове у Димы зазвучали строчки неизвестного поэта:
В бору, в шуршаньи изумрудном
Средь пляски света и теней
Гуляла грусть в порыве трудном
В движеньи тихострунных дней.
— Это Грусть. — серьёзно шепнула Эльфина Диме на ухо.
Томин понимающе кивнул.
В густой листве, играя светом,
Ловя дыханье на лету
Спускался ветер к ней с приветом
И посвящал в свою мечту.
Женщина закружилась, а вместе с нею закружились жёлтые листья. Поднялся огромный вихрь.
Неожиданно осенний лес померк и уступил место весне. Буйно зацвели деревья. Лес наполнился ароматом цветов.
Дима снова услышал строчки:
О весна, без конца и без краю!
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя жизнь, принимаю
И приветствую звоном щита!
Вдруг, среди крупных стволов деревьев. Товарищи увидели прекрасную женщину в белом. Пышные распущенные волосы ниспадают на плечи, а вокруг головы светится ореол бело-золотого цвета.
В Диминой голове зазвучали бесчисленные строчки Блоковских стихов о Прекрасной Даме.
Муза в уборе весны постучалась к поэту,
…………………………………………….
Она молода и прекрасна была
И чистой мадонной осталась,
………………………………..
Милый друг! Ты юною душою
Так чиста!
…………………………………
Не призывай. И без призыва
Приду во храм.
Склонюсь главою молчаливо
К твоим ногам.
…………………………….
Ты отходишь в сумрак алый,
В бесконечные круги.
………………………………
Встану я в утро туманное,
Солнце ударит в лицо.
Ты ли, подруга желанная.
Всходишь ко мне на крыльцо?
………………………………..
О, святая, как ласковы свечи,
Как отрадны твои черты!
Обрывки стихов звучали и звучали прямо в голове, а женщина, то приближалась, то отдалялась. Причём, при приближении Диме показалось, что она напоминает Любовь Дмитриевну Менделееву, а когда отдалялась, то черты лица становились расплывчатыми.
Какое-то оцепенение завладело сознанием. Абсолютно не возникало желания заговорить с ней. Ситуация напоминала какой-то завораживающий сон или гипноз. Друзья не могли определить, стоят ли на месте, или двигаются по удивительному миру в неопределённом направлении.
