Владислав Крапивин - Бабочка на штанге (Стальной волосок-3)
— Ну, вот… — процедил Чибис. — Тетушка…
— Чибис, это не тетушка. Это Агейка…
— Ой, правда…
Мы сели рядом. Чибис положил маску себе на колени, лицом вверх. Агейка улыбался. Нам и всему миру…
— Возьми его пока к себе, — сказал я. — Потом решим, как быть дальше. Спросим у Яна…
— А почему… я — себе?
— Ну, это же твоя находка…
Он даже привстал (маска, однако, не упала):
— С какой стати моя?!
— А чья же? Твоя была идея — найти! Ты метался, искал всюду, тормошил других. Без тебя ничего не случилось бы…
— Не мели ерунду! — Он, кажется, хотел переложить маску на колени мне, но замешкался. — Смотри-ка… она будто прилипает. Как утюги к Железкину.
— Я заметил. Ко мне тоже… Наверно, какой-то особый магнетизм…
Чибис «отклеил» маску от колен, положил между нами на дощатое сиденье. Я попробовал приподнять ее и оторвал от доски лишь с изрядным усилием. Положил опять.
— Вот это да… Дерево — к дереву.
— Опять хитрости гравитации — сказал Чибис. — Я уже слегка устал от всякой фантастики.
— Терпи, кнабс-лейтенант Чибисов…
Чибис промолчал. Тогда я заметил:
— Можно будет не заботиться, как подвешивать. Хлопнул к любой деревянной стенке — и готово…
— Вот и хлопни у себя дома. У тебя там шкаф деревянный, широкий…
— Чибис, это твоя находка!
— Да перестань! Это же ты ее нашел!
— И не я вовсе, а Лерка…
Чибис растерялся:
— Как это?
Он только тут понял, что даже не спросил: где нашлась маска?
— Лерка распсиховалась, убежала куда глаза глядят. И два часа пряталась в сарае, недалеко от дома Вермишат… А потом говорит: «Там мальчик…» Ну, я пошел, посветил…
— Как он там оказался?
— Я думаю, знаешь что? Хозяин сарая, дядька Кирилл, собирает дрова на свалках, вот он и подобрал Аггейку. Сейчас ломают здание старого драмтеатра, вывозят мусор, скидывают в лог. Даже в газете писали, что это безобразие. Наверно, маска с давних пор валялась у них в какой-нибудь кладовке с этим… с реквизитом. Ее сгребли, не глядя, и — с обрыва…
— Может быть, и так, — задумчиво согласился Чибис. Поднатужился, снова взял маску и положил к себе на колени. И вдруг спросил:
— А почему Лерка-то убежала?
— Ну… я ей вляпал тапкой по корме, вот она и…
— А за что вляпал?
— Вредная стала до невозможности…
Говорить про машину и деньги я не хотел. Лишним людям знать про такое ни к чему. То есть Чибис не лишний, конечно, однако зачем ему это…
Чибис, глядя в сторону, проговорил:
— Клим, это свинство. Она же твоя сестра…
— Да мы уже помирились!
— Все равно ты балда.
— Ага, — с облегчением сказал я. А Чибис погладил деревянные Агейкины локоны и раздумчиво добавил:
— Хотя… похоже, в этом какая-то закономерность…
— В том, что я балда?
— Это само собой… Но, если бы ей не попало, она бы не убежала. И не забралась бы в сарай. И мы не нашли бы Агейку…
Наконец-то он сказал не «ты», а «мы»! И чтобы закрепить его в этом понимании, я радостно воскликнул:
— Да!
Но потом все же решил уточнить:
— А какая тут закономерность?
— Ян рассказывал недавно историю… Ты где-то задержался, а мы пошли прибираться в кладовке с блоками от всякой электроники… Ян, Шарнирчик и я… А в двери заело замок. Шарнирчик и говорит: «Надо Климу позвонить, чтобы принес ключик». А ключик-то у меня. Я достал его, дверь мы открыли, а потом я верчу его в руках, и вдруг стукнуло в голову: «Отчего у него такая странная форма? Неровный какой-то, колючка эта на конце…» Спросил Шарнирчика: «Как ты думаешь, почему он такой?» А тому не до ключика, возится с какими-то платами. Зато Ян оглянулся на меня и говорит:
«Сейчас таких ключиков на свете с полдесятка. Размножаются непонятным путем. А раньше был один. У него интересное происхождение…»
Я говорю: «Какое?»
Вот он и рассказал… Это он от Лики Сазоновой слышал, которая нарисовала Агейку… Будто несколько лет назад знаменитый профессор Евграфов огрел ракеткой своего внука, который приехал к нему из Москвы. Внук разозлился, выскочил из дома, решил не возвращаться. А на улице встретил своего врага. Из «крутых»… Тот уволок профессорского внука к себе на сеновал, в заложники, стал думать, что с ним делать. А потом они разговорились, слово за слово, и оказалось, что этот «крутой» никакой не злодей. И что у него пра-прадедушка был резчиком по дереву, украшал дома. И похоже, что именно он вырезал Агейкин портрет…
— Елки-палки! И ты ничего мне про это не сказал!
— Клим, я думал, ты знаешь! Думал, что Шарнирчик сразу выложил тебе эту историю! У него же язык… как на шарнирах.
— Ну, а при чем здесь ключ?
— Этот профессорский внук и этот парень подружились. И другие ребята… Получилась хорошая компания. Стали раскручивать — что к чему. Оказалось, что пра-прадедушка, который резчик, родом с острова Гваделупа…
— С ума сойти!
— Да… И вот они смастерили из серебряной монеты — тоже гваделупской — ключ-талисман. Чтобы открывать тайны прошлого… И всякие хитрые замки. И заводить старинные механизмы… Стальной волосок на конце — как раз для этого…
— Для чего «для этого»?
— Ян сказал, что в каждом замке и механизме есть тайная пружинка. Ну, как бы душа этого устройства. Надо зацепить ее волоском, и она срабатывает. Потому и открываются замки… Видишь, все началось, как у тебя с Леркой…
— Ты мне зубы не заговаривай! Почему ты мне про это не рассказал?
— Ну, я же правда думал, что ты знаешь… Клим, не обижайся…
— Буду, — сказал я. — Буду обижаться всю ночь, до самого утра…
— Лучше вделай мне своей кроссовкой. Как Лерке…
— Какой хитрый! Ты сразу побежишь куда-нибудь и сделаешь еще одно открытие…
Опять заиграла музыка.
На этот раз звонила мама. Она хотела знать, где я болтаюсь в ночное время. Хотя какое «ночное», когда верхушки тополей еще золотятся от заката.
— Мама, мы тут, недалеко! С Чибисом! Обсуждаем важный вопрос!
Мама велела закончить обсуждение и немедленно идти домой, где я получу очередной подзатыльник.
— А кроме того, я позвоню Агнессе Константиновне, чтобы она сделала тоже самое с ненаглядным Максимом!
— Мам, она не сделает! Она противница таких методов! Давай лучше мы сами друг дружке отвесим по затрещине! И крепче будет, и вам забот меньше!
Мама сказала, что я невыносимый болтун и что через две минуты должен быть дома.
— А то я пошлю за тобой папу!
Через две минуты, конечно, не получилось. Мы поболтали еще минут десять. Потом я заставил Чибиса взять маску с собой, проводил его до подъезда и лишь тогда помчался к себе. Проскользнул мимо мамы — и в постель.
— Ты куда с немытыми ногами!
Я демонстративно захрапел. Мама что-то опять сказала про реанимацию…
Несмотря на храп, я заснул не сразу. Агейкина улыбка висела у меня перед глазами. И все было хорошо. Лишь одно слегка царапало меня — то, что я оказался таким бестолковым. Надо было не хватать маску сразу, а привести в сарайчик Чибиса, тогда получилось бы, что мы отыскали Агейкин портрет вдвоем. А теперь, конечно, Чибису досадно… Хотя какая разница, кто нашел! Главное, что Агейкина улыбка снова родилась на белый свет! Лёнчик Арцеулов и его друзья были бы счастливы не меньше нас…
Спор
Рано утром Чибис прибежал ко мне. С маской в синем пакете с надписью «Газпром». И мы — бегом в кафе «Арцеуловъ». Там как раз оказались Вермишата — кормили завтраком Бумселя. Они обрадовались Агейкиному портрету, поулыбались ему. Но видно было, что у Саньчика и Сони радость не такая, как у нас — более обыкновенная. Ведь история с маской, с туренскими мальчишками прежних времен, с энергетическим полем улыбок не касалось их так сильно, как Чибиса и меня. Они потрепали Бумселя по ушам и помчались в свой лагерь. Там у Вермишат были важные дела. Вместе с другими ребятами и вожатой Надей они готовили цирковое представление. Саньчик надеялся, что его возьмут на роль клоуна (хотя, по-моему, никаких таких способностей у него не было).
А мы дождались, когда появится Ян, и показали маску.
Ян обрадовался по-настоящему. Ну, совсем по-мальчишечьи. Словно был он такой же, как мы. Расцвел.
Он отвел нас в свой кабинет-конторку, усадил на липкий клеенчатый диван и заставил подробно рассказать, как нашли Агейку. Вытащил из ящика стола тяжелый аппарат и отснял маску со всех сторон.
