Дэйв Барри - Питер Пэн и Похитители теней
Пираты развязали сеть и вытряхнули из нее Джеймса с Томасом прямо на землю. Крюк подошел к Джеймсу вплотную и встал так, чтобы носки его истрепанных сапог упирались в мальчика.
— С возвращеньицем! — вкрадчиво сказал Крюк.
Джеймс встретился взглядом с пронзительными глазами капитана Крюка и отвернулся.
— Ты, небось, думал, что ушел от меня, а? — продолжал Крюк. — Ну что ж, мальчик, посмотрим, сумеет ли твой летающий дружок выручить тебя на этот раз! Теперь я не выпущу тебя на открытое место и не поведу ни к какому озеру. Ты будешь сидеть в клетке, мальчик. Ты и все твои приятели! Как тебе это понравится, а?
Крюк сплюнул бурой мокротой — плевок упал на землю на палец от головы Джеймса, — а потом распорядился:
— Суньте этих крысят в клетку!
Грубые руки подхватили Джеймса, Томаса и Толстого Тэда и поволокли через весь лагерь в угол, где стояла клетка, сделанная из бамбука, перевязанного лианами. В ширину клетка была футов шесть, в высоту — четыре. Джеймс увидел две руки, сжимавшие изнутри прутья клетки. Это был Прентис. Пираты размотали замысловатые узлы, откинули крышку клетки и закинули туда мальчишек. Чтобы поднять Толстого Тэда, понадобились двое. Мальчишки молча съежились внутри. Пираты старательно завязали крышку. Джеймс дождался, пока они уйдут, и спросил:
— Прентис, ты как?
Лицо Прентиса, как и у Толстого Тэда, было покрыто укусами насекомых. Некоторые из укусов были расчесаны до крови и теперь воспалились.
— Да ничего, все в порядке, — мужественно сказал Прентис, хотя губы у него дрожали. — Все бы ничего, вот только клопы…
— Тут такие клопы здоровенные, просто кони какие-то! — захныкал Толстый Тэд. — Они сначала больно кусаются, а потом все это еще жутко чешется!
— Но хуже всего — летучие мыши, — продолжал Прентис. — Они огромные, с кошку размером, питаются фруктами и морды у них как у обезьян! Они выныривают из темноты и кружат, кружат, как будто… просто как я не знаю что!
— Как нетопыри, — сказал Тэд.
— Да, — согласился Прентис.
— Но и это не самое худшее, — пожаловался Тэд. — Лично я просто не выношу слизняков. Длинных, желтых, склизких слизняков. Ты спишь, а они по тебе ползают. Наверное, пот слизывают или еще что-нибудь, потому что на мне… — И Толстый Тэд скривился от отвращения.
— Шестьдесят семь! — сказал Прентис. — По Толстому Тэду вчера утром ползало шестьдесят семь слизняков! Все лицо было в слизняках, честное слово!
— А кормят тут просто ужасно! — добавил Толстый Тэд.
— Надо выбираться отсюда! — шепотом сказал Джеймс.
— Но как? — спросил Прентис. — Эта клетка, — объяснил он, сердито толкнув бамбуковый шест, — вся завязана, и мы не можем дотянуться до узлов!
— И к тому же нас стерегут день и ночь! — сказал Тэд.
— А еще они сказали, что, если мы попытаемся сбежать, они нас убьют! — добавил Прентис.
— Это верно, — ответил Джеймс, глядя сквозь прутья на пиратов. — Но если мы не сбежим, Крюк использует нас как приманку, чтобы поймать Питера. — Он окинул взглядом остальных мальчишек. — А когда он поймает Питера, он все равно убьет всех нас.
Глава 70
Союзники поневоле
Молли с Питером прошли через Кенсингтонский парк и вышли в Гайд-парк. Динька сидела у Питера на голове. Из-за тумана ночь была особенно темной. Питер совершенно не представлял, где они находятся и куда направляются. Но Молли, которая почти все детство провела здесь, в этих парках, уверенно шагала вперед, и Питер брел за ней. Его несколько огорчало, что он из отважного спасителя вдруг превратился в беспомощного спутника.
А еще сильнее огорчало его то, какой высокой оказалась вдруг Молли. Когда они виделись в последний раз, на острове Моллюск, они с Молли были одного роста. А если Питер вытягивался во весь рост — а в присутствии Молли он обычно так и делал, — то оказывался даже немножко повыше.
Но когда они слезли с дерева и ненадолго встали плечом к плечу, Питер обратил внимание, что теперь Молли сделалась выше него. Не намного выше, но все-таки! И еще он заметил, что она тоже обратила на это внимание, хотя ничего и не сказала.
И теперь, шагая в темноте за ней следом, Питер позволил себе отвлечься от нынешних проблем и задуматься над тем неприятным фактом, что Молли, похоже, растет, а он-то нет… Сильно ли она переменилась? И как это скажется на их дружбе? Смогут ли они…
— Ой! — воскликнул Питер. Он с размаху налетел на Молли и едва не сбил ее с ног. Динька разразилась насмешливым звоном. — Извини! Я… я не видел, как ты остановилась. В чем дело?
— Это Кенсингтон-роуд, — шепотом ответила Молли. И Питер увидел впереди мутный шар уличного фонаря. Направо и налево уходил ряд таких же шаров, только еще тусклее. — Дом Джорджа — вон там, сразу за Принс-гейт, за входом в Эннисморский парк.
Ребята пересекли Кенсингтон-роуд. В этот поздний час улица была пустынна. Еще немного — и они очутились на другой улице, широкой и помпезной, вдоль которой теснились особняки, один роскошнее другого.
— Дом Джорджа — вон там, слева, — сказала Молли, решительно направляясь вперед.
Минуту спустя она остановилась перед одним из самых пышных особняков с мраморным крыльцом и массивными колоннами. Молли подошла к крыльцу, посмотрела на дверь и нахмурилась.
— Ну что, постучим? — спросил Питер.
Молли покачала головой.
— Нет, — ответила она. — У Джорджа родители такие… благовоспитанные. И если они увидят… — Она покосилась на Питера — в грязных лохмотьях, с Динькой на голове. — Короче, если мы заявимся к ним посреди ночи, им это придется не по вкусу. Они, чего доброго, даже вызовут полицию, а уж этого нам никак не надо. Один из похитителей был констеблем, а может, он просто переоделся констеблем, но все равно… Мы ведь не знаем, кто сюда явится: настоящие полицейские или эти… А потом, как мы объясним, что произошло? Если я начну рассказывать про Других, про звездное вещество, про эту черную тварь…
Питер кивнул. Он сам только что еле вырвался из рук полиции, и у него были свои причины не привлекать ее внимания.
— И что же мы будем делать? — спросил он.
— Комната Джорджа — вон там, с другой стороны дома, — сказала Молли. — Зайдем со стороны переулка и попробуем его разбудить.
Ребята обошли особняк и свернули в темный переулок. Они наощупь пробрались вдоль забора и свернули на зады особняка Дарлингов. С этой стороны не горело ни одного окна. Единственным освещением был слабый свет фонарей с соседней улицы.
— Комната Джорджа — на третьем этаже, угловая, — сказала Молли. — Вон то окно.
Питер подумал: «Интересно, откуда она это знает?»
Девочка изучала большой вяз, растущий у стены дома.
— Если забраться вон на ту ветку, — сказала она, — можно будет дотянуться и постучать в окно.
— Я мог бы и долететь, — заметил Питер.
— Но ведь Джордж тебя не знает! — возразила Молли. — Он может подумать, что ты грабитель, и поднять шум. Поможешь мне забраться наверх? Если я дотянусь вон до той нижней ветки, — девочка указала на сук, торчавший футах в десяти над землей, — то дальше я, наверное, уже и сама залезу.
— Ладно, — сказал Питер. — Хватайся за шею!
Молли подошла ближе и обвила его руками.
Был неловкий момент, когда получилось, как будто они обнимаются, — неловкий, но почему-то очень приятный для обоих, — а потом Питер сказал:
— На счет «три» подпрыгни как можно выше! Раз… два… три!
И они устремились вверх. У Питера как раз хватило сил поднять их достаточно высоко, чтобы Молли смогла ухватиться за ветку и залезть на нее. А оттуда, не без помощи Питера, она залезла на длинный сук на уровне третьего этажа. Питер спрятался у нее за спиной, а Молли подошла к окну.
Девочка набралась духу и три раза стукнула кулаком в стекло.
Тишина.
Она постучала еще раз, уже сильнее.
Снова тишина.
Молли уже занесла было руку, чтобы постучать снова, и ойкнула от неожиданности: в окне появилось бледное, удивленное лицо. Молли разжала кулак и помахала.
— Джордж! — шепнула она. — Это я! Впусти меня!
Джордж, видимо, узнал ее. Он поднял раму.
— Молли? — спросил он, довольно громко. — Что ты тут де…
— Тсс! — прошипела Молли. — Родителей разбудишь! Можно войти?
— Но как ты?..
— Сейчас все объясню, — нетерпеливо сказала Молли. — Только можно я, наконец, слезу с этой ветки?
— Ох, да, конечно! Извини, пожалуйста!
Джордж отодвинул от окна большой телескоп и помог Молли забраться в комнату. На нем была длинная ночная рубашка и колпак с кисточкой, отчего уши Джорджа торчали еще сильнее обычного.
— Ты же, наверное, замерзла! — ахнул он, обнаружив, что Молли без пальто. И начал закрывать окно.
— Стой! — шепнула Молли.
Джордж оглянулся на нее.
