Пол Стюарт - Воздушные пираты
— Каулквейп! — Прутик подтянул колени, подтолкнул себя вперёд, сменил угол наклона паракрыльев и спустился вниз на один уровень с Каулквейпом.
Лицо Каулквейпа было белым как мел, но, казалось, он был жив. И не просто жив, а, благодарение небу, вновь в сознании.
— Как управлять этой ерундой? — взвыл Каулквейп.
— Даже не пытайся, — обрадовался Прутик. — Ты прекрасно справляешься. И не делай никаких резких движений!
Они плавно скользили вниз, а там уже исчезли последние следы беспорядочной городской застройки. Земля сделалась каменистой и негостеприимной. И к тому же стремительно приближалась.
— Обратного пути нет! — крикнул Прутик. — Приготовься к посадке. Сгруппируйся и катись, малыш! Сгруппируйся и катись…
Не успев договорить всё это, Прутик приземлился, а сразу же за ним Каулквейп. Когда они почувствовали под собой твёрдую почву, то подогнули колени, упали на бок и покатились. Прутик встал первым. Запёкшаяся корка грязи лопнула и отвалилась. Капитан склонился над неподвижным телом друга, откупорил маленькую бутылочку — прощальный подарок Моджин — и поднёс воду Риверрайза к его губам. Каулквейп сразу же открыл глаза и поднял голову.
— Ну как ты? — шёпотом спросил Прутик.
— Ну, если не считать того, что меня сначала поджарили, а потом я чуть не разбился насмерть…
Прутик улыбнулся:
— Ты идти-то сможешь?
— Я… я думаю, да, — ответил Каулквейп. — А где это мы?
Прутик оглядел серебристые каменные пирамиды, составленные из обтёсанных глыб, каждая верхняя больше предыдущей.
— В Каменных Садах, — простонал он.
По земле пополз густой промозглый туман. Поднимался ветер. Каулквейп поёжился.
— Каменные Сады, — жалобно произнёс он. — Но это же так далеко от Санктафракса!
И тут в воздухе вокруг них замелькали какие-то силуэты. Одна за другой блестящие белые птицы приземлялись и окружали парочку несчастных друзей плотным кольцом. Они царапали землю когтями, хлопали растрёпанными крыльями, вытягивали вперёд шеи, раскрывали страшные клювы и угрожающе каркали. Воздух наполнился отвратительным запахом гнилого мяса.
— Вороны! — пробормотал Прутик, вытаскивая меч. — Белые вороны!
Каулквейп схватился за нож, они с Прутиком, охваченные мрачным предчувствием, встали спина к спине, подняв оружие. Вдвоём против такого огромного числа птиц им было не выстоять. Неужели они пролетели так далеко и избежали стольких опасностей лишь затем, чтобы кончить свою жизнь здесь, откуда до Санктафракса было, можно сказать, рукой подать?
— Слушайте меня! — закричал воронам Прутик. — Эй, вы должны меня выслушать!
Но белые вороны не были настроены кого-либо слушать. Они щёлкали в воздухе своими страшными клювами и каркали всё громче. Когда самый храбрый или самый голодный из них вырвется вперёд и атакует — лишь вопрос времени.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. МАТЬ ШТОРМОВ
Яркая луна бесстрастно освещала зловещую сцену в Каменных Садах. Двое друзей стояли рядом, клинки их блестели в лунном свете. Вокруг собралась стая прожорливых белых воронов, которые драли землю своими страшными когтями.
— Что нам делать? — испуганно спросил Каулквейп.
— Я… мы… — Прутик замолчал. Впервые, с тех пор как отправился на поиски своей команды, он был в полной растерянности и не знал, что делать. Все были уже найдены, но задача не выполнена или, точнее, она изменилась. И если Прутик не хочет, чтобы Санктафракс был разрушен надвигающейся Матерью Штормов, ему надо действовать, и действовать немедленно. И вдруг самый большой из белых воронов, склонив голову набок, выступил вперёд.
— Падающая звезда? — прокаркал он.
Прутик рот раскрыл от удивления. Огромная птица не только умела говорить, но, по-видимому, узнала его.
— Д… да, — ответил Прутик и неуверенно кивнул.
— Друг Профессора Темноты?
— Ты знаешь Профессора Темноты? — воскликнул Прутик.
— Краан знает, — подтвердил белый ворон.
— Тогда ты должен помочь нам… — начал Прутик, но его голос потонул в хриплом карканье беспокойной стаи.
Краан обернулся и криком приказал им замолчать, потом вновь посмотрел на Прутика.
— Помочь тебе? — спросил он.
— Я хочу, чтобы ты доставил послание профессору, — объяснил Прутик, — важное послание.
— Важное, — повторил Краан.
— Мать Штормов ударит по Санктафраксу в полночь, — медленно и отчётливо проговорил Прутик. — Нужно немедленно эвакуировать воздушный город. Скажи им, что Прутик уже идёт. — Он посмотрел в прозрачные жёлтые глаза Краана, пытаясь понять, о чём думает эта птица. — Ты можешь это сделать?
Не успел белый ворон ответить, как вдруг Каменные Сады погрузились в темноту. Все посмотрели наверх. Странные тёмные тучи закрыли луну, они клубились и извивались, точно ты заглянул в бочонок с древесными червями.
Вороны закаркали в унисон — хриплый хор отвращения и ужаса. В этот миг ветвистая голубая вспышка молнии с шипением прорезала небо и ударила в землю неподалёку от них. Там, где она коснулась земли, почва лопнула и появилась сверкающая поверхность новой скалы.
— Эта погода знаменует прибытие Матери Штормов, — мрачно произнёс Прутик.
Белый ворон вопросительно взглянул на него.
— Ты знаешь то, чего не знает Профессор Темноты, — с подозрением сказал он. — Как так?
— Потому что мне открылась тайна, — ответил Прутик, указывая на просторы за Краем. — Там, в открытом небе, куда ни один профессор никогда не рисковал отправиться… Краан, ты должен поверить мне. Если ты не полетишь немедленно, будет слишком поздно. Слишком поздно, для меня, для Санктафракса, — жизнь в Крае погибнет.
— Ка-ар! — закричала огромная птица. Она захлопала крыльями и поднялась в воздух. — Ка-ар! — снова крикнул Краан, и круг белых воронов разомкнулся и выпустил Прутика и Каулквейпа: Краан запретил их трогать. — Ка-ар!
— Найди Профессора Темноты, — сказал ему Прутик. — Передай ему моё послание.
Краан описал в воздухе круг и, шумно взмахивая крыльями, полетел к Санктафраксу.
— Да поможет тебе небо долететь скорее! — прошептал Прутик.
Каменные Сады остались позади, Прутик и Каулквейп торопливо шли по дороге, ведущей в Нижний Город. Небо вокруг них угрожающе шипело. Ниточки голубых вспышек молний пронизывали темноту. Мать Штормов приближалась, и воздух становился вязким и тяжёлым от её приближения. Прошло уже полчаса или больше.
— Быстрее! — торопил товарища Прутик и, задыхаясь, перешёл на бег. — Полночь приближается. Нам надо торопиться.
— Я… я бегу, — устало выдохнул Каулквейп.
Впереди них в частых вспышках молний поблёскивали шпили и башни Санктафракса. Ветер всё усиливался, воздушный город, как воздушный шарик на верёвочке, рвался и метался на конце туго натянутой Якорной Цепи. Наконец — много позже, чем хотелось бы Прутику, — показались окраины Нижнего Города.
Маленькие деревянные домишки с покорёженными железными крышами, небольшая сыромятня и мастерская по изготовлению такелажа…
— Почти дошли, — задыхаясь, проговорил Прутик.
У него за спиной небо сделалось пурпурным, а ярко-голубые проблески сверкали всё чаще. Они с шипением вились вокруг величественных зданий Санктафракса и массивной Цепи, которой он был прикреплён к земле.
— Сюда, — позвал Прутик, внезапно сворачивая в узкую улочку, вдоль которой располагались лавки, уставленные корзинами и глиняными горшками; несмотря на поздний час, они всё ещё были открыты.
Каулквейп с трудом поспевал за Прутиком, ноги его ослабли и были как ватные.
Друзья вновь повернули налево. Потом направо. Всё население Нижнего Города шумело и толпилось на улицах. Гоблины и тролли в тревоге собирались группами и, глядя в небо, с беспокойным шёпотом показывали на страшную тучу. Происходило что-то зловещее. Что-то, казалось, куда более страшное, чем все предыдущие бури.
Проталкиваясь сквозь толпу, Прутик с Каулквейпом продолжали свой путь. Направо. Снова направо. Потом налево. И вот посреди открытой мощёной площади перед ними открылась платформа, к которой была прикреплена огромная летучая скала Санктафракса. Вокруг этого места толпились учёные мужи. Они выглядели ошарашенными, испуганными и в своих мантиях как-то не вязались с грязью и хаосом Нижнего Города. Прутик взглянул на летучую скалу, откуда в перегруженных корзинах спускали на землю оставшихся жителей Санктафракса. Очевидно, Краан, белый ворон, доставил сообщение, согласно которому и действовал профессор.
Воздух сверкал и искрился, от оглушительного грохота дрожала земля. Штормовой ветер завывал и в узких улочках, и на площади.
Наклонив голову, Прутик беспрепятственно прошёл прямо к платформе; очевидно, крохгоблины из охраны Якорной Цени покинули свой пост. Он взглянул на Цепь и вздохнул. Ни один меч не перерубит её массивные звенья. Потом взобрался на край платформы и оттуда наклонился посмотреть, каким образом был закреплён конец Цепи. Якорный блок оказался сложным приспособлением. К платформе и лежащей под ней каменной плите была прикручена железная пластина с двумя выгнутыми посредине арками. Конец Якорной Цепи оборачивался вокруг зубчатой оси, а последнее звено было закреплено между двумя арками массивным клином. Для того чтобы отцепить Санктафракс, надо было выбить клин. Но как?
