Наталья Щерба - Часодеи. Часовое сердце
— Эх, мне бы такую, — вздохнула Василиса. Если не считать кошек Марты Михайловны, у нее никогда не было домашних животных. — Или тонкорожка… Они тоже очень хорошие.
Захарра ухмыльнулась.
— Когда-нибудь обязательно будет, — ободряюще заявила она. — Правда, яйцо луноптаха — большая редкость. А их растить нужно только с самого рождения, иначе он не будет тебя слушаться. Ну что, ты уже не сердишься? — встрепенулась она.
— Я и не сердилась, — заявила Василиса.
Они виновато улыбнулись друг другу.
— Тогда пойдем все-таки перекусим? Чего-нибудь посерьезнее шоколада.
— Ладно…
Честно говоря, у Василисы так урчало в животе от голода, что ей было все равно, из какого века повара готовят на кухне в Змиулане.
Мир был восстановлен. Они пустились в долгий обратный путь по галереям и лестницам. Но поесть девочкам так и не дали: в одном из коридоров их перехватил Рок и сообщил, что все ключники благополучно вернулись. Каждый из них принес из прошлого необычные вещи: у Марка в руках был небольшой золотой слиток, у Фэша — кусочек серебра. Ярис приволок старинный бронзовый подсвечник, а Маришка — хрустальную пирамидку. Но больше всех удивила Диана: по возвращении в ее руках обнаружился небольшой серебристый камень. Астрагор долго изучал его, щупал, даже смотрел через лупу в стальной оправе, пока не изрек, что перед ними кусок так называемого чистого железа, имеющий метеоритное происхождение.
Рок собрал у всех черные плащи, а Василисе и Норту сообщил, что они пойдут в прошлое в следующий раз.
После этого усталых, но довольных ключников отпустили домой.
ГЛАВА 15
ПОХОД
В обещанный поход удалось пойти только через неделю: пять дней лил дождь, еще два земля прогревалась солнцем, и наконец долгожданный час настал.
Лешка все-таки упросил Серегу взять с ними в поход Василису, и Рита не возражала. Но Ольга Михайловна неожиданно воспротивилась.
— Скоро выступление! — воскликнула она, когда девочка пришла отпроситься с вечерней тренировки. — Приедут родители, гости из других лагерей, и все они будут смотреть только на вас! — Как и все тренеры, Ольга Михайловна была свято убеждена, что ее спорт — самый лучший в мире.
Василиса, решившая не говорить о своем уходе из гимнастики до спортивного праздника, серьезно опечалилась. Как ни крути, придется остаться…
Поход начинался ровно в четыре часа дня, когда спадала полуденная жара. Обычно шли недалеко, в ближнюю долину, прозванную Лопуховой из-за обилия растущих в ней гигантских лопухов. А тренировка заканчивалась в семь. Лешка, который не в первый раз шел в поход и знал, где находится Лопуховая долина, вызвался прийти за подругой, чтобы потом провести ее к походному лагерю.
— Не переживай, — подмигнул он Василисе. — Пока все разложатся, палатки поставят да дров наберут, мы с тобой успеем раза два туда-сюда сбегать.
Серега одобрил их план, но при соблюдении двух условий: взять еще одного провожатого в подмогу и не говорить о затее Рите. После короткого совещания вожатый предложил взять Жабу:
— Он в игре не участвовал, а в поход уже напросился, пусть сделает хоть что-нибудь полезное.
На тренировке Василиса очень старалась и сделала всю программу с лентой и мячом без единой ошибки. Ольга Михайловна была довольна и отпустила девочку чуть пораньше, несмотря на громкие протесты Инги, которая не участвовала в Игре, поэтому и в поход не шла. К несчастью для дылды, она сделала несколько неудачных вращений, и тренер решила поработать с ней дополнительно, оставшись после занятия.
Василиса на минуту заскочила в домик, чтобы переодеться в спортивный костюм и взять куртку, после чего со всех ног побежала к воротам лагеря, где ее давно поджидали Лешка и Жаба.
— Наконец-то! — добродушно подмигивая, укорил последний. — Если не поторопимся, всю еду без нас съедят. А я слышал, что будет гречка с тушенкой… На природе у меня зверский аппетит!
— Не волнуйся, до каши мы точно успеем, — заверил его Лешка. — Ты еще будешь дрова рубить помогать.
— Тогда не спешим, — успокоился парень и первым зашагал по тропинке.
Всю дорогу Василиса с Лешкой слушали школьные истории Жабы: то он намазал жирным кремом все ручки кабинетов, а потом всю перемену слушал вопли учителей и учащихся; то подкинул директору дохлую мышь в портфель; то поджигал «дымовушки» под дверью учительской. Однажды он вообще уговаривал младшеклассников скинуться деньгами на покупку воздушных шариков, чтобы всем вместе улететь на них в Китай, причем действительно собирался устроить такой эксперимент.
— Надо каждому взять рифленый карандаш, — учил он Лешку, — и катать его по полу. Когда все вместе это делают, такой выходит противный звук — умереть можно! Или, прикинь, на диктофон мобильного записываешь школьный звонок, а потом включаешь под каким-нибудь кабинетом… Ведутся!
— А мы нашей классной будильник в сумку подкинули! — поделился опытом школьных будней Лешка. — Все контрольную пишут, она книгу так спокойненько читает… И вдруг — как зазвенит! Вот переполоху-то было!
— А у нас ничего такого не происходило. — Василиса даже расстроилась. — Все тихо… На гимнастике вообще строго — Ольга Михайловна любую шалость заметит.
— Я ведь тоже ходил на гимнастику, — сказал вдруг Жаба. — Только на спортивную. Но меня вскоре выгнали.
— Как выгнали?! — изумилась девочка.
— А вот так, несправедливо, — развел руками парень. — Однажды перед самыми соревнованиями нашему тренеру пришлось срочно уехать. Ну вот я предложил потренироваться недельку в лесу: жить вот как сейчас — в палатках, а с самого утра бегать, прыгать, растягиваться. Короче, своих-то я уговорил — у меня природный дар убеждения. — Он горделиво выпрямился и хлопнул себя в грудь. — Но вот с погодой нам не повезло: дождь лил, громыхало постоянно. Короче, почти все заболели, команда никуда не поехала, тренера чуть инфаркт не хватил. Так а я что, виноват? Я за погоду не в ответе. Потом с футбольным тренером вообще получилось круто… Короче, не любит меня спорт, не любит.
— Наконец-то! — завидев ребят, крикнул Серега. — Рита как раз начала списки проверять. Несдобровать нам всем, если бы она узнала…
— Что бы узнала? — Рита грозной тенью выросла у него за спиной.
— Ничего особенного, — не растерялся вожатый. — Я соль забыл, но вот — они взяли.
— Ага, взяли, — расплылся в улыбке Жаба.
— Подумаешь, проблема, — фыркнула Рита. — Гречневую кашу с мясом, сваренную на костре, они и без соли съедят. Главное, что все на месте и никто не ходит по лесу без разрешения.
Она гордо удалилась, оставляя ребят давиться от еле сдерживаемого смеха.
— Ладно, идите лучше помогите, — прикрикнул на них Сергей.
С кашей провозились до самых сумерек: каждый хотел помочь, самолично добавить чего-нибудь в котелок. Отталкивая друг друга локтями, все лезли попробовать, помешать, подкинуть дров и наперебой давали «ценные» советы.
Поняв, что делать возле костра нечего, Василиса тихонько отошла в лес. Убедившись, что отсюда не видно лагеря и никто за ней не подглядывает, она присела на старый пенек и вызвала часолист — надо же посмотреть, что за урок прислал ей отец.
И действительно, пришло новое письмо, озаглавленное просто: «Эфер кокона». Чем больше Василиса вчитывалась в него, тем больше приходило понимание — этот часовой эфер ей знаком. Она вспомнила, как прочертила спираль вокруг себя ЧерноКлючом и благодаря этому выскочила из ловушки — временной петли, сотворенной Еленой Мортиновой. Оказывается, это интуитивное движение Василисы и называлось «эфером кокона». Что бы сказал Фэш, если бы узнал об этом? Василиса внимательно перечитала письмо, чтобы запомнить: вращаясь вместе с ЧерноКлючом по кругу, часовщик делает спираль, освобождающую его из любого часового потока, коридора, петли, портала — в общем, из любого временного пространства. Но почему отец напоминает об этом? Неужели ей вновь придется столкнуться с некой ловушкой, и отец, рассказывая об эфере кокона, хочет предупредить ее?
Девочка решительно встала, поставила часолист на ровную поверхность пня, собираясь попробовать остановить время, а после вернуться назад с помощью ЧерноКлюча.
И вдруг она услышала громкий, отчаянный вопль со стороны лагеря. Ни секунды не медля, Василиса стремглав бросилась через кусты и деревья обратно к палаткам.
Оказалось, что ничего страшного не произошло: Жаба попытался незаметно отхлебнуть горячей каши из котелка, сильно обжег нёбо и заверещал во весь голос.
Пока Рита попеременно отчитывала и жалела незадачливого парня, остальным раздали алюминиевые тарелки с кашей, и ребята расселись возле костра кто где мог.
— Не ел ничего вкуснее! — признал Ник, первым опустошив тарелку.
