Александр Зорич - Денис Котик и орден бледных витязей
Вода в нем была прозрачной и имела странный сине-голубой цвет со сталистым отблеском, совершенно несвойственный пресным водоемам средней полосы.
Впрочем, Денис уже давно заметил: в Архипелаге все не так, как в Закрытке. А на Мокреце – все даже странней, чем в обычно в Архипелаге. С какой стати полагать, что на озера это правило не распространяется?
Небо было закрыто брюхатыми дождевыми тучами, а над озером стоял холодный, густой туман – непроглядный и тяжелый.
Туман неспешно клубился в воздухе, меняя формы и очертания, обволакивая то тот, то этот участок берега непроницаемой завесой – именно из-за него невозможно было разглядеть деревянного мостика, о котором говорил Игогоний.
Ребята принялись опасливо озираться по сторонам. Но, видимо, благодаря какому-то колдовству, сконцентрировать внимание на чем-либо, кроме метаморфоз стихии, было совершенно невозможно. Тем более что прямо на глазах у ребят стена тумана, которая опиралась на воду, вдруг превратилась в гору, а спустя минуту распалась на несколько островов, которые стали стадом взрослых бегемотов. Бегемоты выстроились в цепь, похожую на горную гряду, а гряда эта, мягко шлепнувшись на волны, неспешно поплыла к берегу.
– Ой, – тихо сказал Тиша и зажмурился.
В какой-то момент ребятам вдруг показалось, что с минуты на минуту из волшебного тумана появится нечто совершенно невообразимое – шотландское чудовище Несси, голливудское чудовище Годзилла или закованный в броню крейсер с командой недобитых фашистов на борту...
Тихий плеск воды о черные, яйцевидные камни, которые устилали берега Русалочьего озера, словно бы специально служил для того, чтобы укреплять ребят в их мрачных ожиданиях.
Шошарр, как обычно, начал нервничать первым.
– А что, земляне, может, ну его в болото, этот Туннель Тысячи Капель? Вернемся себе к кораблю, к Твердиславу Зуболомичу. А вдруг Фру-Фру что-то напутала и они все уже починили?
– Как же, починили они тебе, держи карман шире, – проворчал Максим. – Или ты не видел, какие у Твердислава охотники корабли починять в матросах ходят? Настоящие умельцы! Золотые руки! Сарая соломой покрыть не могут!
– Ну мало ли, – пожал плечами шошарр. – Ведь, как говорите вы, люди, всегда есть надежда на чудо! Но главное, на корабле наверняка сыскалась бы пара свежих фухтелей и завалящий пакетик с чипсами...
– Еще не хватало подвергать себя опасности из-за каких-то чипсов, желудок ты ушастый! – в негодовании воскликнул Денис. – Ты разве забыл про Кевина, Кельвина, Конрада и Корвина? И про гроб их летающий забыл?
– Не-а, не забыл, – шошарр опустил хобот до самой земли, что, как успел уяснить Денис, означало крайнюю степень душевного смятения. – Просто я тут подумал... Эти лошади – такие умные... Особенно Игогоний...
– Ну умные, и что? – осведомилась Леся.
– И то. Лошади умные, а озера этого, Русалочьего, боятся... Это наводит на всякие мысли, – пояснил шошарр. – Вот если бы лошади были глупые и боялись озера... Тогда бы можно было подумать – мы же умнее и поэтому чего нам бояться? А так... Ведь, наверное, не зря умные лошади боятся. Тут, наверное, не только русалки водятся... – шошарр поежился. – И умные лошади это знают. А потому боятся.
– Нечего тут панику разводить! – прервал его Денис.
– Это не паника... Это рассуждения, – шошарр виновато шаркнул лапкой.
– Если это не паника, а рассуждения, тогда я тебе предлагаю еще одно рассуждение! – вклинился в разговор Максим. – Вот скажи мне, Тиша – Леся, по-твоему, умная?
Шошарр оценивающе посмотрел на Лесю, которая растерянно теребила край своей теплой куртки, основательно измазанной озерной тиной. С минуту он думал, почесывая хоботом между ушами, и заявил:
– Я думаю, Леся умная. Она в растениях разбирается, языки разные знает, на меня никогда не кричит. Не то что вы...
– Хорошо. Значит, Леся умная, – резюмировал Максим. – Так вот, Леся, хоть и умная, а пауков боится!
– Ну и что? – не понял шошарр.
– А чего их бояться, спрашивается, пауков-то?
– Ну... они же ядовитые!
– Ядовитые пауки ни в нашем городе в Закрытке, ни здесь, в Архипелаге, не водятся.
– А как же те вонючие гады, которые нас на болоте слопать хотели? – хитро улыбнулся Тиша.
Максим замешкался, но лишь на секунду.
– То были не пауки, а какие-то... мегапауки! Ложные пауки, сделанные колдовским путем. Мутанты, в общем... Таких нет нигде, кроме как здесь. Да и здесь-то, спасибо Хитроцельсу, все они передохли. А Леся пауков все равно боится! И раньше боялась, до того, как нас сюда занесло. Правда, Леся?
– Ну... боюсь немножечко, – смущенно отвечала Леся. – Хоть и знаю, что не ядовитые, а все равно боюсь!
– Вот видишь! Боится! А они ведь даже не кусаются! И крохотные они совсем! Не то, что разные там тропические пауки-птицеяды! – продолжал Максим. – Какой отсюда вывод?
– Ну, какой-какой... – неуверенно протянул Тиша и, подняв свои ясные розовые глаза на Максима, выпалил: – Наверное, вывод такой, что Леся не очень-то умная?!
– Нет, вывод неправильный! – Максим по-учительски уставил палец в небо. – Правильный вывод такой: ум отдельно, а страх – отдельно! Это совершенно разные качества! Человек может быть и трусливым, и умным одновременно!
– Ну и что?
– Вот что: лошади хоть и умные, а трусливые. Я уже заметил, большинство крылатых лошадей – именно такие.
– А Быстрый? А Кусачий? А Бубенций? Они же настоящие герои! – вступился за лошадей Денис. – Они не побоялись отправиться на поиски своей царицы в самое сердце мрака – в Черный Город! Где водятся настоящие призраки и полным-полно волков!
– И все равно, я думаю, они тоже трусливые, – поразмыслив, ответил Максим. – Только в глубине души. Просто, в отличие от других лошадей, они своего страха никогда и никому не показывают. Это я к чему веду? К тому, что бояться мы не должны! Мы же все-таки волшебники!
Денис и Тиша посмотрели на Максима с сочувствием – обоим было ясно, что всю эту лекцию он прочел не столько для трусишки шошарра, сколько для того, чтобы убедить самого себя в том, что бояться глупо.
И только Леси рядом не оказалось. Пока ребята спорили, она оторвалась от коллектива и пошла на разведку. Теперь Леся махала ребятам руками из тумана.
– Эй, вы тут препираетесь, а я нашла мостик! Нашла! Он здесь!
Шустро перескакивая с одного круглобокого валуна на другой, Максим, Денис и шошарр двинулись к ней.
Они стояли на краю ветхого рыбацкого мостика, ведущего в никуда, и вслушивались в тихий плеск волн о деревянные сваи. Какие рыбаки в какие незапамятные времена соорудили его? Зачем? Кто знает...
Туман обступил их со всех сторон, даже сзади прокрался – так что и берега теперь видно не было.
Небо, земля, озеро – все это благодаря туману слилось в однородную серо-бежевую массу, больше всего похожую на шатер из влажной ваты.
Теперь, согласно указаниям Игогония, следовало позвать Привратника.
Леся трижды выкрикнула его имя, а звали его Бобрыней, и ребята принялись ждать.
Пять минут кряду ребята ожесточенно вертели головами, пытаясь угадать с какой стороны появится Бобрыня.
– Я думаю, он по мостику придет! Не даром же мы на него заходили! – предположил Максим, реалист и прагматик.
– Почему именно по мостику? Может, он приплывет в лодке? И пристанет к мостику? Где-нибудь здесь, – возразила Леся. – Это было бы так романтично...
– Или лучше на подводной лодке, как у Нелюды! – добавил Денис. – Поднимет перископ, увидит, что мы тут его ждем, и всплывет... Это будет величественно.
А вот Тиша был как всегда оригинален:
– А я думаю, он прилетит на звездолете... А то странно тут как-то, в этом Архипелаге – ни тебе звездолетов, ни даже самолетов обычных или просто машин...
Однако, реальность оказалась еще более экзотичной, чем ребята могли вообразить.
– Слушайте, может быть, он нас просто не услышал? – предположил Денис, когда ожидание начало слишком уж затягиваться. – В курсе физики нам говорили, что туман отлично поглощает звуки... Может, он взял и поглотил все, что Леся прокричала?
– А если мы крикнем все втроем? – предложила Леся. – Чтобы было громче?
– А что, давайте! – поддержал Тиша. – Когда орешь, не так страшно!
В тот момент, когда ребята были готовы прогорланить во все горло "Боб-ры-ня", на стене тумана, окружавшей их со всех сторон, прямо перед ними, образовалась дверь. Да-да, самая настоящая дверь, которая с каждой секундой становилась все более четкой, все более материальной.
Не успели ребята и глазом моргнуть, как дверь отворилась. Причем вовсе не бесшумно, как можно было ожидать от двери, сделанной из озерного тумана, а с хорошо знакомым каждому протяжным, ржавым скрипом.
А из влажного воздуха само собой сформировалось крылечко, самая нижняя ступенька которого находилась вровень с головой шошарра.
