Сильвана Мари - Последний эльф
— Я не знаю, куда дальше, — признался он, как только смог заговорить.
Роби улыбнулась, спокойно и уверенно. Лёгким жестом руки она указала вверх, где на потолке в неровном свете факела можно было разглядеть нарисованные ветви и побеги голубого плюща. Книга стихов его матери тоже оказалась картой! Им оставалось лишь следовать за голубым плющом!
Осложняло дело то, что плющ был нарисован везде: при раздвоении, растроении, расчетверении коридоров; у входа в туннели, заканчивающиеся ничем, из которых приходилось возвращаться обратно ползком; на тупиковых стенах, украшенных фресками с изображением фонтанов и цветущих садов.
Внимательно присмотревшись, Йорш обнаружил, что в некоторых местах побеги плюща походили на эльфийскую вязь, и когда ему удавалось разобрать слово «иди», дорога ничем не прерывалась. В этом древнем лабиринте галереи и коридоры переплетались и были настолько похожи друг на друга, что найти правильный путь можно было, только следуя указаниям эльфийских букв, спрятанных в нарисованных ветвях. Иногда им попадалось слово «нет», а иногда и прямая насмешка: «ТЫ ВИНОВАТ В ОШИБКЕ САМ, И ВОТ ТВОЙ ПУТЬ ДЛИННЕЕ СТАЛ» или «КОЛЬ БОЛЬШЕ ВНИМАНИЯ УДЕЛЯЕШЬ, ДОРОГУ ТЫ НЕ ПОТЕРЯЕШЬ».
Тому, кто не знал языка эльфов, не суждено было выбраться из лабиринта, но определённое количество людей, вооружённых терпением, необходимым временем и клубком нити, смогло бы исследовать подземелье и найти правильный путь. Йоршу и Роби следовало поторопиться: на исследование лабиринта требовалось время, но рано или поздно солдаты Судьи напали бы на их след.
Игра рисунков и букв становилась сложнее. Слово «иди» приводило их к закрытым стенам или никуда не ведущим лестницам. Одна из стен изображала собой игровое поле эльфийских шахмат: белые нимфы сражались с чёрными драконами вокруг королевы с короной из голубого плюща. Ключом опять оказалась книга, где среди стихов попадались различные загадки, например:
Нас четверо,
И в сердце нашем
Нам храбрости не занимать;
С острой шпагой
И с гордым взглядом
Мы сможем даму отстоять.
Нимфы! Йорш внимательно вгляделся в рисунок: в местах, где руки нимф сжимали шпаги, едва виднелись четыре тонкие, почти неразличимые, искусно замаскированные на рисунке тенью рукояток щели. Просунув в них пальцы, Йорш нащупал четыре рычага, до которых едва мог дотронуться. Но это тоже не стало помехой: главное, что он понял, каким движением можно сдвинуть рычаги. Клик. Стена оказалась подвижной и отъехала в сторону. Но рычаги, повреждённые временем и сыростью, сломались, и вернуть это хитрое изобретение на место было невозможно — проход остался открытым, указывая их преследователям дорогу. Другая стена предстала перед ними, когда они спустились по крутой круглой лестнице на такую глубину, что Йорш начал было подумывать, не оказались ли они уже под рекой. На стене было нарисовано море.
— Когда мы выберемся отсюда, будем жить у моря, — сказал Йорш Роби, успокаивая не столько её, сколько себя самого.
«…Маленькие фрукты, красные от солнца и умытые солёной волной…» — рассматривая рисунок в книге, Йорш обнаружил маленький островок с дикой вишней и узнал в нём землю, над которой пролетал на спине Эрброу. Неужели остров с растущей вишней существовал уже несколько веков назад? Наверное, вишнёвое дерево приходилось прабабкой нынешнему, или художник просто представил цветущую вишню в своих мечтаниях. На рисунке плоды на дереве блестели красным лаком, с тёмными точками тени. Именно на местах точек оказались скрытые рычаги. Клик. Ещё одна стена отодвинулась, и также её не удалось вернуть на место. Им оставалось лишь не терять времени.
Они шли и шли по лабиринту бывшего подземелья бывшего королевского дворца бывшей столицы эльфов.
Огромные паутины обволакивали стены коридора. Небольшие оползни, сужающие его, чередовались с просачивающимися из стен ручейками, которые частично затопили галереи. Всё чаще им приходилось идти по чавкающей грязи, вдыхая застоявшийся, тяжёлый воздух, в котором ощущались примеси ароматов земли, воды и гнилых листьев.
Йорш был в ужасе. Может, он шёл прямиком к смерти и, что самое ужасное, вёл за собой Роби. Сначала он серьёзно не опасался, веря, что предсказание защищает его. Он ещё раз подумал о том, что если кто-то, в данном случае Ардуин, Властелин света, представлял себе его будущее, то это говорит о том, что, в любом случае, будущее у него будет. Но ведь он пошёл наперекор предсказанию! Йорш предпочитал быть съеденным троллем, чем связать свою жизнь со злобной пустышкой Авророй! Лучше подохнуть в подземелье Далигара! Если предсказание сбывалось лишь частично, то и его возможность выжить становилась спорной: Ардуин был «за», Судья-администратор — абсолютно «против», и последний — значительно ближе первого, да не один, а в сопровождении. Если бы ему только удалось спасти Роби!
Внезапно галерея просто-напросто закончилась. Они ползли на четвереньках по грязи и вдруг оказались перед железной решёткой. По ту сторону разливалась тьма и воздух был свежим и холодным. Наверное, галерея заканчивалась залом пещеры. Решётка представляла собой сложный узор завитков, изображающих плющ: серебряные листья и золотые стебли переплетались замысловатыми арками. Было ясно, что создать такое чудо могли только эльфы. Так же понятно, как и то, что открывать её они не собирались: ни следа замков или петель. Это была решётка, никак не дверь.
— Можно спросить? — раздался голос Роби.
При мерцающем свете факела глаза девочки блестели, словно звёзды, и застенчивая улыбка освещала её лицо. Йорш выдавил из себя ответную ободряющую улыбку и одновременно всем сердцем понадеялся, что вопрос не затрагивал их шансов на выживание, поскольку на эту тему он предпочитал не распространяться.
— Прямо сейчас? — лишь спросил он.
Роби кивнула. Хоть замешательство и стёрло улыбку с её лица, но она всё равно упрямо кивнула.
— Ладно, что ты хочешь спросить?
— То, что сказал Судья… наследник — это кто? Тот, кто делает такую же работу, или тот, у кого та же кровь? Ну, то есть дочь сына внука дочери, что-то в этом роде… Понятно?
Йорш растерялся. Растерялся и растрогался: жажда знаний девочки была настолько неутолима, что даже сейчас, когда перед ними стояла перспектива встречи с виселицей Судьи и медленной смертью от голода, она интересовалась семантическими вопросами.
— Это может быть и то, и другое, — объяснил он.
Роби обрадовано закивала.
— У этого господина, Хозяина света, у него было много детей?
— Ты имеешь в виду Ардуина?
— Да.
Йорш напряг память: книги по истории не распространялись о личной жизни великого короля.
— Э-ммммммммммм, да, я вспомнил: у него был сын, Джезейн Мудрый, который стал его преемником на троне и умер бездетным, да ещё шесть дочерей, как минимум. Дочери по семейным обстоятельствам жили за пределами Далигара.
— И у этих дочерей тоже были сыновья и дочери, и у их детей — сыновья и дочери, и у тех — тоже сыновья и дочери… В общем, неизвестно, кто является наследником Ардуина. Может, есть наследники, которые и понятия не имеют, что они — наследники! — ликующе заключила Роби.
Йорш ненадолго задумался над её словами: конечно, как беседа они были совершенно бессмысленны, зато отодвигали момент его признания, что надежды у них не было.
— Да, я тоже так думаю, — подтвердил он.
После исторического отступления разговор вновь вернулся к вопросам семантики.
— Ясно… э-ммм… видеть ясно…
— Ясновидение?
— Да, ясновидение: это значит, что когда ты закрываешь глаза, картины того, что случится позже, сами возникают у тебя в голове?
— Да, — ответил Йорш. Ему начал надоедать этот бессмысленный разговор, поэтому эльф добавил: — Через эту решётку пройти невозможно.
— Конечно, возможно, — невозмутимо возразила Роби, — должен быть какой-нибудь способ. Не может быть, чтобы его не было. Ты просто не до конца подумал. А у тебя есть что-нибудь поесть? Хотя бы что-нибудь глупое, если хочешь!
— Глупое? — беседа становилась всё бессмысленней с каждой минутой.
— То, что не думает!
Йорш недаром изготовил в тунике два внутренних потайных кармана, руководствуясь указаниями двадцати шести текстов по вышивке и шитью, хранившихся в библиотеке. Пришло время заглянуть в карманы: там лежала горсть золотистой фасоли. Он протянул фасоль Роби, и рука его легко коснулась её руки. Йорш почувствовал какое-то странное ощущение в животе: нечто среднее между голодом и икотой. Такое происходило с ним первый раз.
Роби набила рот фасолью. Йорш знал, насколько она была вкусная, и улыбнулся в ответ на изумление девочки, сменившееся выражением безоблачного счастья на её лице. Когда она ела, Йорш почувствовал внутри себя её радость, что стёрло все его сомнения. Ну конечно, ему удастся вывести Роби отсюда. Пусть он пренебрёг предсказанием, но он был эльфом! Последним и самым могучим. И он находился в древнем царстве эльфов. Дорога перед ними, нужно было лишь найти её. А чтобы найти путь, нужно верить. Ему захотелось сказать Роби прямо сейчас, что он любит её, что на всём свете для него существует лишь она, но, к счастью, он вовремя остановился: Роби — не эльф, а человеческое существо, а человеческие существа выбирают спутника жизни не в детстве, а став взрослыми. Ему оставалось лишь ждать и надеяться, что Роби тоже его полюбит. Если он подождёт несколько лет, то у него будет больше шансов. И потом, он же эльф! Большинство людей ненавидит эльфов. Даже Монсер и Сайра вначале боялись его! Надо подождать, пока Роби получше его узнает, если он хочет иметь хоть какой-то шанс понравиться ей.
