Без автора - Черепашки-ниндзя и Дерево Познания
— Нам надо поторопиться. Не то в полночь, если Хозяин Времени бросит в пламя Злого Огня плоды Познания, от волшебного сада друидов не останется ни одного дерева,— сказал Лео.
Дора извлекла из складок своей одежды зеркальце. Но лунного света, который дал бы ему жизнь, не было. Она видела только один из трех дисков, и то очень тускло. Дора повертела зеркальцем, поднесла к губам, но тщетно.
— Что ты делаешь, Дора? — спросил Раф.
— Хотела поговорить с силами древности. Но ничего не вышло. И все-таки мне кажется, что мы сейчас движемся на север.
Когда глаза привыкли к темноте, друзьям все же удалось кое-как разглядеть окрестности. Узкий лаз, в котором они провели ночь, выходил на склон, а под ним на восток и на запад простиралась долина.
— Знать бы, куда теперь идти,— сказал Лео.— Где искать Тортона?
— Я вижу блеск текучей воды,— сказала Дора уверенно.
— Где? — усомнился Лео.
— Идите за мной. Вон там, на нижних склонах, есть растительность, какие-то низкорослые деревья...
— Но зачем нам идти к этой текучей воде? — спросил Дон.
— Нужно идти туда, куда ведет тебя солнце,— ответила Дора.— Главное — сосредоточиться на цели...
Они двинулись вниз по склону.
— Двурогие,— вдруг остановилась Дора.
Лео бросил на нее удивленный взгляд.
— На западе,— указала она движением подбородка.— Их четверо. Пасутся.
Лео кивнул, оборачиваясь к друзьям и уже держа меч наготове.
— Не надо, Лео,— снова прошептала Дора.— Их нельзя трогать. Они безобидные.
— Но где же Колдун или Тортон?! — нетерпеливо проворчал Раф.— Я никого не вижу, кроме этих двурогих.
Дора встала на колени и снова достала зеркальце. Его поверхность отразила свет трех лун. Дора посмотрела вверх и сказала:
— Покажи мне Тортона!
Поверхность зеркала покрылась рябью, затем в глубине ее возникла туманная, едва различимая фигура.
«Далеко. И Тортон ли это?» — Дора не могла уловить четкого и внятного ответа.
— Вблизи его нет,— сказала она, пряча зеркальце.
— Приехали! — горько усмехнулся Лео.— Что будем делать?
— Может, разжечь костер? — предложил Микки.
Едва он это сказал, как Дора вскочила на ноги и стала вглядываться в что-то по ту сторону долины.
— Там...— прошептала она.
— Кто? — так же тихо спросил Лео.
— Человек, похожий на Тортона... Но лицо — Колдуна. Он приближается. У него странная одежда... Какие-то красные узоры... Как будто сквозь нее проступает кровь... Узор вспыхивает, угасает и снова загорается...
— Что еще? — поторопил ее Лео.
— Я пытаюсь послать ему свою мысль-вопрос. Но ответа не получаю.
Тем временем уже хорошо различимый незнакомец вытянул вперед руку. Его губы — толстые, презрительно усмехающиеся губы Колдуна — выщелкивали одно-единственное слово, тяжело пролетавшее в воздухе, как будто выпущенное из какого-то оружия:
— Смерть!
Лео уже стоял на ногах, пригнувшись и крепко сжимая рукоятку Огненного меча.
— Жизнь! — выкрикнул он, принимая вызов.
Не раздумывая, Дора выхватила зеркальце, висевшее на шнурке у нее на шее, раскрутила эту пращу в воздухе и...
Была ли это случайность, или вмешательство сил, которые она вызвала неожиданно для себя самой? Как знать.
Из протянутого вперед пальца Тортона с лицом Высочайшего Колдуна вырвался огненный луч и ударил точнехонько в зеркальце. Многократно усиленное отражение луча вернулось обратно.
Черно-красная фигура исчезла в облаке пара.
— Кто это был? — спросил Донателло, заметив жест Лео, который обозначал: конец, крышка.
— Кто бы ни был, он пришел, чтобы убить,— произнес Лео.
— Кого? — недоумевал Микки.— Тебя?
— Всех. Все живое.— Лео провел рукой по мокрому лбу. Он был потрясен.
— Он хотел убить лучом, который послал,— тихо сказала Дора.— Хорошо, что луч попал в зеркальце.
— Да! Но что было бы с нами, если бы зеркальце не отразило этот луч? — покачал головой Раф.
Лео, по-прежнему хмурый, сказал:
— Здесь злая земля... Я не знаю, что делать... Не знаю...
Он не договорил: через реку перебирались, перепрыгивая с камня на камень, какие-то странные существа.
— Дон! Готовь распылитель! — крикнул Лео.
Дора в страхе закричала, увидев столь безобразные творения природы. Природы ли? То слишком длинные, то слишком короткие ноги и руки, до ужаса деформированные лица...
Кошмарные существа, лишь отдаленно напоминающие людей, волной хлынули на берег и без звука напали на волшебницу и черепашек.
Дора схватилась за посох. У Лео все еще был в руках меч. Но это не сулило никакого шанса на спасение. Волю всех пятерых парализовала невидимая сила, передаваемая, очевидно, через зловоние.
Четырех- и шестипалые руки, бескостные щупальца цеплялись за них и валили наземь. Брезгливость, отвращение, с которым Дора смотрела на изуродованные тела и лица, ослабляли ее, лишали ее мысль силы.
Чудовища повалили их на землю. Дора содрогалась от прикосновения этих ужасных рук. Микки, Раф, Дон и Лео не в силах были пошевелиться, тела их словно сковал невидимый панцирь.
Дора задыхалась. Она с трудом сохраняла сознание. Ей крепко стянули руки и ноги, пока одно из этих мерзких созданий прижимало ее к земле. Хуже всего, что держала ее женщина. Нападавшие были голы, если не считать грязных обрывков ткани вокруг бедер. Женщины были так же агрессивны, как мужчины.
Молчание, с которым они напали, сменилось какофонией хрюканья, свиста, еще каких-то звериных звуков.
Дора, оказавшись в кольце нападавших, не видела черепашек. Между тем торжествующие победители позволили себе некоторое развлечение: дергали пленницу за волосы, царапали ногтями — у кого они были, оставляя на ее теле кровавые полосы.
Она стала понимать, что между ними идет какой- то спор: дважды часть нападавших оттаскивала ее от воды, а другая с бормотанием и визгом отнимала и приносила обратно.
Дора ожидала появления Тортона, поскольку была уверена, что никто иной как он выпустил на них эту ужасную свору. Но никого, кроме этих отвратительных существ не было.
Один сунул в костер хворостину, покрутил ее в воздухе, чтобы конец разгорелся и подступил к Доре с явным намерением выжечь ей глаза. Но второй, более рослый и тяжелый, прямо великан среди своих соплеменников, схватил его пальцами- щупальцами за горло и швырнул на землю. Стоявшие у самой воды пронзительно закричали.
Великан набросился на тех, кто окружал Дору, разогнал их кулаками и пинками беспалых ног, схватил Дору за волосы и потащил к берегу. Там он взял ее поперек тела, прошел на глубину и бросил в воду.
Она упала, но не в воду, а в некое подобие лодки, которая угрожающе накренилась. В следующее мгновение в лодку свалились один за другим Лео, Микки, Раф и Донателло.
Лео лежал без движения, и Дора испугалась, что он мертв. Тело Рафа упало Доре на грудь и придавило ее ко дну лодки, где плескалась грязная вода. Она силилась поднять голову, чтобы ей не захлестнуло лицо.
Лодка дернулась и поплыла, однако никто из кошмарных существ и не пытался в нее сесть. Пленников просто пустили по течению, связанных и беспомощных.
Подхваченная быстрым потоком лодка понеслась вниз по реке. Поле зрения Доры было закрыто телом Рафа, так что на первых порах она видела только небо. Но затем с обеих сторон встали отвесные стены и заслонили большую часть неба: оставался лишь узкий просвет между темными скалами.
Время от времени лодка билась о какие-то препятствия, и Дора напряженно ожидала, что их суденышко перевернется или разобьется о скалы.
Ее руки были в воде, и Дора надеялась, что это ослабит узлы, поможет сбросить путы, но она боялась делать резкие движения, чтобы не нарушить равновесие утлого суденышка.
Обрадовалась, услышав стон Лео, дыхание Рафа, бормотание Микки.
«Может, черепашки придут в себя, и тогда у нас будет больше шансов!» — подумала она.
Затем увидела на плече у Лео кровь.
— Лео!
Лео снова застонал, что-то слабо пробормотал Раф.
Но грохот воды заглушил эти звуки.
Воображение Доры понемногу освободилось от железных тисок, в которых она держала свои эмоции.
«Что ждет нас впереди? — думала она.— При такой скорости течения вряд ли удастся выплыть в этой лодчонке, а возможно, нас ждет падение с водопадом в бездну...»
— Лео! Раф! — снова позвала она, пытаясь привести друзей в чувство.
Каждое неосторожное движение могло привести к катастрофе. К тому же вода в лодке прибывала и плескалась уже у подбородка Доры. Если бы сдвинуть Рафа, она подняла бы голову повыше.
Тело Рафа дернулось, и вода плеснула Доре в лицо.
