Эрин Хантер - Обещание Метеора. Прозрение
Воспоминания нахлынули на него, обступили. Метеор тщетно пытался отогнать их, спасти свое счастье от грозной тени прошлого. Он снова видел Моросинку, на берегу, с пустыми глазами. Снова слышал сбивчивое дыхание Ракушечника, вновь чувствовал на спине тяжесть мертвого тела Ледозвезда.
- Кленовница! - не выдержав, прорычал он в темноту. - Вербовейная моя, слышишь? Что бы ты там ни думала, я никогда не обещал отказаться от нее! Не смей втягивать ее в наш спор! Не смей даже прикасаться к ней, слышишь меня?
Метеор обвел глазами поляну и насторожил уши, ловя малейшие шорохи. Несколько раз он втянул в себя воздух, ожидая почувствовать знакомый едкий запах. Но кругом царила тишина, только ивы шептались о чем-то своем, да звезды смотрели на него сквозь листву.
Метеор вошел в лагерь и повел носом. Роскошь Зеленых листьев потускнела, в воздухе появился сырой запах земли и близких дождей. Листопад был на пороге. Чащобник, Солнечная и Камень вбежали следом за ним. Они только что вернулись после патрулирования Нагретых камней, где обновляли метки. Метеор остановился посреди поляны, прислушался. Потом проверил кучу с добычей - прекрасно, еды было вдоволь.
- Вербовейная! - ахнул он, увидев подругу, тащившую охапку осоки из зарослей. - Великое Звездное племя, да что ты такое творишь? Ты же окотишься со дня на день, разве можно таскать такие тяжести?
Он подбежал к подруге и вырвал у нее осоку.
- В чем дело? - рассердилась королева.
- В том, что ты не единственная кошка в племени, поэтому могла бы поручить эту работу другим!
- Спасибо большое, я пока в состоянии сама постелить себе подстилку! - глаза Вербовейной гневно засверкали.
Метеор растерянно попятился.
- Хорошо, давай я тебе помогу, - прошептал он, подавив огорчение. Он подхватил осоку и потащил ее в детскую. Там он сбросил свою ношу на пол и принялся аккуратно стелить гнездышко.
Солнечная подняла голову со своей подстилки. Она ждала котят Жуконоса и должна была окотиться вскоре после Вербовейной.
- Я говорила ей, чтобы она попросила кого-нибудь помочь, но она такая упрямая!
Вербовейная, сопя, протиснулась в палатку.
- Не нужна мне помощь, - прошипела она сквозь зубы.
- Кому тут нужна помощь? - звонко спросила Ежевичинка, просовывая голову в детскую.
Метеор с радостью повернулся к целительнице.
- Вербовейная совсем от лап отбилась! - пожаловался он. - Таскает камыши через всю поляну и отказывается принимать помощь!
- Она просто торопится устроить себе гнездышко, - миролюбиво промурлыкала Ежевичинка. - В этом нет ничего странного, Метеор, все королевы так делают. - Она покосилась на кучу осоки, собранную Вербовейной. - Но лучше бы носить охапки чуть поменьше, хорошо? Я попрошу Переливчатую помочь тебе сплести гнездышко.
- Спасибо, - буркнула Вербовейная. Было видно, что она все еще злится на Метеора.
Но на этот раз он тоже не собирался уступать.
- Нет, Вербовейная, я думаю… - Он осекся, потому что Вербовейная вдруг закашлялась. Холодок пробежал по спине Метеора.
Ежевичинка сощурила глаза.
- Когда это ты начала кашлять, милая? - строго спросила она. Войдя в детскую, целительница подошла к Вербовейной и приложила ухо к ее боку.
- Сегодня утром, - прохрипела королева. - Ничего страшного, просто в горле першит. Наверное, проглотила перо во сне.
- Возможно, так оно и есть… - бодро закивала Ежевичинка. - Но я все равно принесу тебе кошачью мяту и календулу.
Метеор впился глазами в целительницу. Он прекрасно знал, что она умеет превосходно скрывать свои истинные чувства. Ничего, чуть позже он заглянет к ней в палатку и прямо спросит, угрожает что-то Вербовейной или нет.
- Ой! - вдруг громко охнула Вербовейная и упала на пол.
Метеор застыл на месте. Вербовейная корчилась от боли!
Ежевичинка потрогала лапой вздувшийся живот королевы. Вид у не был слегка удивленный.
- Да… Началось.
Метеор вздрогнул.
- Как, уже? Так рано?
Ежевичинка кивнула.
- Приведи Пачкуна и Меднохвостку, - попросила она, потом бросила быстрый взгляд на Солнечную. - Ты хочешь остаться?
- Да, если можно, - закивала Солнечная. - Ведь моя очередь вот-вот наступит, надо же знать, каково это!
Ежевичинка подтолкнула Метеора к выходу.
- Скорее!
Он выскочил на поляну и помчался к палатке целительницы. Просунул голову внутрь, заморгал, всматриваясь в полумрак.
- Вербовейная вот-вот окотится! - завопил он.
Ученик целителя спокойно перебирал травы в глубине палатки. Услышав вопль предводителя, он вскинул голову.
- Бегу! - закивал Пачкун и стал торопливо собирать нужные травы.
Метеор бросился в палатку старейшин.
- Меднохвостка!
Старая королева высунула голову из своего гнездышка.
- Что, началось?
- Как ты догадалась?
- Да как тут не догадаешься, когда молодой папаша врывается в палатку и вопит, как раненый лис! - ласково промурлыкала Меднохвостка. - Видел бы ты себя сейчас! У тебя глаза, как у перепуганного котенка, которого впервые бросили в воду.
Меднохвостка встала и спокойно направилась к выходу.
Метеор вышел за ней и посмотрел, как рыжая кошка скрывается в детской. Пачкун уже бежал через лагерь с охапкой трав в пасти.
Сгорая от тревоги, Метеор стал мерить шагами поляну, стараясь не думать о страшных родах Заряницы.
В лагерь вбежал Желудь с рыбой в зубах. Взглянув на брата, он поспешно выплюнул свой улов.
- Что? Вербовейная, да?
- Она… только началось, - выдавил Метеор, продолжая бегать туда-сюда. - Ежевичинка сейчас с ней.
- Все будет хорошо, - Желудь зашагал рядом с ним, мягко заставляя идти медленнее. - Она сильная кошка. Я своими глазами видел, как она одним ударом свалила с лап Грозового воина! Вот увидишь, Вербовейная и не заметит, как родит тебе парочку!
У Метеора бешено забилось сердце.
- А какая она охотница! Она может не дышать под водой дольше, чем Волнорез, а это о чем-то да говорит! - продолжал Желудь. - Всем известно, что наш Волнорез только наполовину кот, а на вторую половину - рыба.
Выдрохвостая вышла из своей палатки, посмотрела на братьев.
- В чем дело? - спросила старая воительница, обводя глазами поляну.
Чащобник уже давным-давно уговаривал ее перебраться в палатку старейшин, но Выдрохвостая твердила, что лапы ее не будет там до тех пор, пока она может исполнять свои обязанности наравне с другими воинами. Все прекрасно понимали причину ее упрямства. Выдрохвостая и Чащобник были неразлучны уже много лет, и старая кошка просто не могла удалиться на покой без своего верного старого друга.
Желудь подошел к старой кошке, отвел ее на край поляны и шепнул:
- У Вербовейной начались роды.
- Так я и думала, - вздохнула Выдрохвостая. - То-то я почуяла, что в лагере пахнет страхом! Твоим, а не ее! - торопливо воскликнула она, поймав затравленный взгляд Метеора. - Не волнуйся, все будет хорошо.
Чащобник сел рядом с ней.
- Он просто забыл, кто из них котится - он или Вербовейная! - пошутил он.
Солнце уже высоко стояло над лагерем, когда Пачкун вышел из детской.
- Тройня! - торжествующе объявил он.
Метеор моргнул.
- Как она?
- Все хорошо, - ответил Пачкун и посторонился, чтобы пропустить предводителя внутрь. - Иди, поздоровайся со своими дочерьми. Три девочки, бывает же такое!
Не чуя под собой лап, словно ступая по облакам, Метеор вбежал в детскую. Там было тепло и тихо, пахло молоком и мокрой шерстью. Измученная Вербовейная лежала в своем гнездышке, три серых комочка уютно устроились под ее животом.
- Ш-шшш, - остановила Метеора Ежевичинка. - Она очень устала. Не тревожь ее.
Вербовейная зашлась в приступе кашля.
- Ничего, после сна ей полегчает, - прошептала Меднохвостка. - Что же ты стоишь, Метеор? Принимай дочек и приглашай их в Речное племя!
Метеор с трудом оторвал взгляд от Вербовейной и посмотрел на котят. Они были крохотные, серенькие и такие красивые, что у него перехватило дыхание. Самая крупная была темно-серой, средняя - почти черной, зато самая маленькая, серебристо-серая, была вылитая мать.
Сердце Метеора заныло от невыносимой нежности.
- Какие красавицы, - прошептал он, прижимаясь щекой к горячей щеке Вербовейной.
- Я знаю, - ласково промурлыкала она и снова закашлялась.
Гордость пышным цветком распустилась в груди Метеора.
Ежевичинка склонилась к нему и прошептала:
- Дай ей покой.
Она мягко, но решительно вытолкала его из детской. Напоследок Метеор с благодарностью посмотрел на целительницу. Она помогла появиться на свет самым красивым котятам во всем лесу!
«Слава Звездному племени! Спасибо, что простили меня», - прошептал он про себя.
Сегодня само небо благословило его, послав в его жизнь Вербовейную и трех дочерей.
