Анна Устинова - Рыцарь московской принцессы
– Нет, конечно. Я просто введу Зою в то же состояние, что и ее маму. В таком виде она и предстанет Оресту. Враги обрадуются и моментально начнут себя проявлять.
– Нам-то что это даст? – не дошло до Егора.
– Пока Зоя будет считаться умершей, ей гарантирована безопасность. Какой смысл готовить новое покушение на покойную? Они сочтут, что путь к власти и так свободен.
– И папа меня заберет к себе? – Зоино лицо озарилось надеждой.
– Этого я обещать не могу, – сказал кудесник. – Скорее всего нет. Тебя же увезут обратно в Башню.
– И я навсегда останусь в таком состоянии? – Теперь девочке стало страшно.
– Не волнуйся. Я поеду с тобой. И едва мы окажемся в Башне, сразу пойду к нашему единственному союзнику.
– К няне? – спросила она.
– Нет, к твоему дяде Константину. Он, конечно, неоднозначная личность, однако больше всех заинтересован, чтобы ты жила дальше. По крайней мере, ближайшие пять лет. Я посвящу его в то, что на самом деле ты жива. Враги, которые рвутся к трону, себя проявят. Дядя твой с ними справится, и вот после этого ты чудесным образом оживешь, а я вернусь к своим козам и Рюрику.
– А что со мной? – похолодел Егор.
– Ты сейчас спрячешься, – предусмотрел и это кудесник. – А когда мы покинем это жилище, отправишься к родственникам Тома Джоновича. Рюрик тебя проводит. Пожалуйста, до моего возвращения заботься о нем. Впрочем, у Тома Джоновича есть мои распоряжения на случай непредвиденных обстоятельств. Он знает, что делать.
– А потом мы тебя переправим обратно в Башню, – вымученно улыбнулась Зоя. Ей все-таки было страшно. И за себя, и за Егора. – Христофор Павлович, можно он со мной побудет, пока я не ум… усну?
– Разумеется, дорогая моя, – покивал кудесник. – Ты готова?
– Да, – едва слышно выдохнула девочка. – То есть нет! – спохватилась она. – А Белка? Что с ней-то будет? И вообще, я хочу с ней сперва посоветоваться!
– Белка знает, – сообщил кудесник. – Мы с ней уже говорили на эту тему. Она согласна. А заботу о ней я беру на себя.
– Тогда мне надо с ней попрощаться.
Егор, выбежав, кликнул Белку и, пока они заходили в дом, коротко ввел ее в курс событий, происшедших за последние полчаса. Она принялась укорять себя. Христофор Павлович перебил:
– На сожаления нету времени. Да ты и не властна была помешать Амадеусу. Обстоятельства против нас, но мы должны повернуть их в свою сторону. Идемте, – скомандовал он всем, и они прошли в небольшую комнату, вырубленную в скале. Сейчас там стояли лишь кушетка да столик, уставленный множеством колб.
– Садись, – сказал Зое Христофор Павлович. – И пей все, что я буду тебе давать.
– Я сразу умр… то есть усну? – только лишь это спросила Зоя.
– После того, как выпьешь последнее средство, – пояснил кудесник.
– Прощай, – погладила Белку девочка.
– До свидания, – решительно не принял ее выражение зверек. – До очень скорого.
А Зоя уже обнимала напоследок Егора.
– Увидимся, – прохрипел он. Горло его сводило от спазма.
Выпив жидкость из первой колбы, девочка поморщилась. После второй взгляд ее затуманился. После третьей она пошатнулась. Христофор Павлович вынужден был ее поддержать, чтобы она смогла выпить четвертую. Она глубоко вздохнула, выдохнула и вытянулась на кушетке. Больше она не дышала.
– Это все? – прошептал Егор.
Кудесник кивнул:
– Да. Теперь будем ждать.
В дверь влетел ворон:
– Пр-риближаются. Пр-реследование тр-рансмагистр-ра пр-ровалилось. – Оказалось, он умел каркать и шепотом.
Егор немо взирал на Зою, стараясь запомнить ее черты. Он верил в лучшее. Но кто мог знать точно, как все сложится дальше.
– Будет, Егор, пойдем, – тронул его за плечо Христофор Павлович. – Ты же знаешь: это лишь временно.
Егор, однако, заметил, как он украдкой смахнул слезу.
– Пошли, я тебя спрячу.
Наверху, между вторым и третьим этажом, обнаружилась потайная дверка, за которой открылось пространство размером с небольшой шкафчик.
– Не очень уютно, увы, – сказал кудесник. – Но тебе здесь недолго сидеть. Рюрик подскажет, когда ты сможешь выйти.
И дверца закрылась. Егор остался в полной темноте и совершенной неизвестности.
Он слышал, как раздался тяжелый стук в дверь. Донесся до него и грубый окрик Ореста: «Именем Верховного Правителя приказываю отворить!» – а затем голос Христофора Павловича, что-то объяснявшего и втолковывавшего маршалу безопасности.
Множество тяжелых шагов прогрохотало по дому. По лестнице сновали взад и вперед. «Охота им париться, – удивлялся мальчик. – Неужели с первого раза не въехали, что комнаты пусты?» Гвардейцы тем не менее не желали угомониться. Вверх-вниз, вверх-вниз. Как физкультурой занимались. Вечность, казалось, минула, пока все в доме затихло.
Тихо было долго. Вот только Рюрик отчего-то за Егором не являлся. Егор совершенно измучился в тесной и душной клети. Внизу опять громыхнула дверь. Рюрик? Нет, мужские голоса и собачий лай. Мужчины, невнятно переговариваясь, то и дело разражались хриплым хохотом, словно ставили себе целью осквернить жилище кудесника. Скорей бы они уже насовсем убрались!
По лестнице застучали когти, послышалось нетерпеливое повизгиванье. «Меня ищут! – понял Егор. – Собаку на мой след науськали!» Пес уже, повизгивая от нетерпения, изо всех сил скребся в стену. «Пусть решат, будто он просто мышь учуял, – молил Егор Высшие Силы. – Дверца-то хорошо скрыта!»
Увы, гвардейцы оказались не дураками. Несколько ударов топором, и тонкое дерево разлетелось в щепки. Егора за шкирку выволокли на свет. На его запястьях защелкнулись наручники. Его отволокли в собственную комнату. Ногу еще одним наручником приковали к кровати.
– Лежи, щенок, – погрозил ему огромным волосатым кулаком усатый гвардеец. – Сейчас начальство вернется и с тобой потолкует. Молись и готовься. Будет жарко. Обещаю. – Он вышел, захлопнув за собой дверь. Собака осталась лежать на лестничной площадке. Егор слышал ее учащенное дыхание.
«Я не имею права попасть им в руки, – твердо решил он. – И может, сейчас мой последний шанс. Меня еще не побили, и силы пока есть. А дальше возможность наверняка не представится. Засунут в какую-нибудь темницу… С третьего этажа, конечно, прыгать тоже страшновато, но Амадеус-то смог, а чем я хуже него?»
– Лягух, – тихо позвал он.
Тот безмолвно вылез из-за пазухи и, без дальнейших указаний хозяина, втек сперва в один замок, потом – в другой. Наручники соскользнули на одеяло, нога тоже была свободна.
Запихнув Лягуха за пазуху, мальчик на цыпочках пробрался к окну. Но как высоко! Внизу оказалась разбита клумба. Значит, земля там должна быть мягкой. Он с трудом протиснулся в узкое пространство проема. Глубокий вдох – и он уже летит вниз.
Приземление совершилось удачно. Перекатился через бок и сумел сразу же вскочить на ноги. Руки и ноги целы. Вперед! И тут же услышал истошный крик:
– Сбежал, щенок!
Егор уже заворачивал за скалу.
– Где Ральф? Тащи сюда собаку! – раздалось у него за спиной.
Он изо всех сил мчался вниз по склону. Сейчас они спустят на него пса, и тогда конец! Забраться на дерево? Но рядом ни одного подходящего, в ветвях которого можно было бы спрятаться. Мигом поймают или выстрелом снимут.
Ноги несли его дальше, по той самой тропинке, которая совсем недавно вела его на рыбалку. Лай пса раздавался уже совсем рядом. И топот гвардейцев, яростно вопящих:
– Стой! Стрелять буду!
«Мне не удрать! – уже отдавал себе отчет Егор. – Что же делать? Что делать?» Он на бегу оглянулся. Пес уже был в нескольких метрах от него. И гвардейцы, которые, несмотря на угрозы, не стреляли. «У них приказ взять меня живым, – сообразил мальчик. – Это еще страшнее, чем если б сразу убили. Только фиг у них выйдет!»
Он вспомнил про бездонную дыру. Она была уже очень близко. Во что бы то ни стало постараться добежать. Вот уже тропка свернула влево. Он вломился в кусты. Одним движением вынул из-за пазухи Лягуха, выкрикнув: «Найди ворона!» – забросил его подальше в траву и глубоко вздохнул. «Последний раз!» – пронеслось в голове. Терпко пахло распаренным летним лесом. Погулять бы тут вместе с Зоей… Еще шаг – и он провалился. Пустота оглушила его. Сознание померкло. Его больше не было…
– Егор! Егор! – Женский голос раздался прямо над ухом.
В нос шибанул резкий едкий запах. Мальчик невольно замотал головой.
– Лежи, лежи тихонечко. Главное, что очнулся, – с облегчением проговорил тот же голос.
Он открыл глаза. Над ним склонились мама Коржикова и… сам Коржик.
– Ну, Граф, и воняет же от тебя! – хохотнул Никифор.
– Как тебе не стыдно! – набросилась на него мама. – Егор из-за тебя едва не погиб, а ты…
– Да я-то при чем? – начал защищаться Никифор. – Кто его просил туда бежать?
«Я вернулся в свой мир! – с изумлением понял Егор. – Долго же они теперь станут искать меня в той дыре. И ничего, естественно, не найдут. Ох, будет им от Ореста за то, что меня упустили. Или они вообще ему не доложат. Охота им на свои головы приключения искать».
