Анна Некрасова - Эзумрит
– Мой господин, – едва слышно проговорила тень, – надежды нет!
– Знаю, – глухо отозвался человек в кресле.
– Вам пора, мой господин!
– Ступай, Жуд!
Тень бесшумно испарилась.
Человек вновь застыл в кресле, слишком большом для его хрупкого тела. Тихий скрип открываемой двери гулким эхом прокатился по пустому залу. Пришелец в черном плаще с низко надвинутым на лицо капюшоном приблизился к креслу.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Человек в плаще медленно поднял руки, затем сделал резкое движение, как будто накинул и затянул петлю. В тот же миг человек в кресле, скорчившись, схватился за горло.
Внезапно мрак начал свиваться в гибкие ленты. Пришелец, не выпуская своей жертвы, недоуменно всматривался в темноту. Как вдруг черные ленты мрака обвились вокруг его запястий. Пришелец резко дернул руки вниз, и ленты оплели все его тело. Человек в белых одеждах рухнул в кресло, судорожно хватая ртом воздух.
– Вот и все! – громко сказал вышедший из-за портьеры могучий человек.
Портьеры раздвинулись, и на мозаичный пол зала хлынул яркий солнечный свет.
Глава 14 Спрингрин
Во дворе Онсиды было полно народу. Раненые стояли, сидели на принесенных из соседних домов лавках, лежали на траве. Между ними сновали хуттинские женщины. Они промывали раны, смазывали их Онсидиными мазями и накладывали повязки. Реда, тохтинская Соха, веселая моложавая женщина, поила воинов отварами и целебными настойками. Молодые люди морщились, но Реда только звонко смеялась и кого уговорами, кого устрашениями заставляла выпить свои зелья. Из дома с большим корытом выбежала Рока. Выплеснув воду, она стремительно вернулась обратно, даже не заметив Тамеи. Дэвика обрабатывала колотую рану на плече молодого охранника, от которого она однажды помогла удрать Тамее. Дэвика смеялась и что-то говорила, воин краснел и улыбался.
Тамея поежилась: Рохайда не поймана, а без этого войну нельзя считать оконченной. Одна надежда на Ризона – он должен вернуться хоть с какими-то новостями! А вдруг Эждриджу удалось выбраться из Тмироса, и они с Рохайдой уже вернулись в Гельхор? В таком случае нужно в любой момент ждать новой напасти. Ну где же Спрингрин? Рядом с ним Тамея чувствовала себя защищенной. Ему можно доверять, он мудр, чего об Оргороне она сказать не могла.
Солнце клонилось к закату. Не окажется ли наступающая ночь опаснее, чем день? Сражаться с врагом лицом к лицу куда легче, чем с колдовскими чарами Рохайды. Ведьма действует исподтишка и не успокоится, пока не погубит ее, а может, и всю деревню. За себя Тамея не боялась, а вот за сородичей очень тревожилась.
К Тамее подошла Трека, одетая в мужскую рубашку и штаны. Вероятно, женского платья впору высокой жительнице Тмироса не нашлось.
– Ты жива? – усмехнулась Трека.
– Как видишь, – равнодушно ответила Тамея.
Они стояли рядом, наблюдая за суетой во дворе Сохи. Тамея подумала, что Трека тоже ждет известий от Ризона, чтобы отправиться домой. Говорить не хотелось. Тамея решила, что, если Эждриджа не схватили или он и пленные ничего не расскажут, она немедленно отправится в Тмирос и попытается на месте разузнать, кто предупредил гельхорцев о том, что Бельдгорд проник в город.
Ее раздумья были прерваны криком, донесшимся со стороны реки. Он эхом прокатился по берегу, и совсем рядом кто-то громко возвестил: «Едут!» Один из воинов стремительно понесся в шатер Оргорона. Тамея и Трека поспешили в конец улицы, откуда открывался вид на зеленый коридор. Наверняка Ризон воспользуется им, там дорога хорошо утоптана. Из шатра выскочил Оргорон, за ним, налетая друг на друга, советники. Ждать пришлось долго. Тамею трясло как в ознобе, даже зубы стучали. Какие новости принесет Ризон? Сможет ли она увидеть тело любимого, чтобы попрощаться с ним?
Вот наконец послышался дробный стук копыт, и первым из зарослей капельника на черногривой лошади появился Ризон. За ним, поднимая клубы коричневой пыли, скакали еще несколько всадников. Лошади галопом помчались на луг и остановились только возле шатра. Через мгновение топот раздался снова, и из зеленого коридора один за другим выскочили всадники. Их было так много, что перед глазами Тамеи поплыла сплошная черно-сине-оранжевая волна. Неожиданно среди этого разноцветья ее взгляд выхватил высокого воина на огромном жеребце. Тамея подумала, что сходит с ума. Призрак?! Бельдгорд?! Бельдгорд! Живой! Кровь отлила от лица, она покачнулась и рухнула бы на землю, если бы не сильная рука Треки, поддержавшая ее за локоть.
Точно сквозь туман Тамея видела пленника, лежавшего поперек седла, с лицом скрытым под капюшоном. И второго пленника, гельхорца в белоснежных одеждах, сидевшего в седле со связанными руками. Бельдгорд, освобождая путь другим всадникам, проскакал вперед и не заметил Тамею. Показался всадник на гнедой лошади. Тамея не поверила своим глазам: в седле сидела Рохайда! Волосы опрятно зачесаны, лицо спокойное. За Рохайдой виднелась худенькая фигурка Пата.
Тамея оцепенела, не в силах пошевелиться, не в силах вымолвить слово. Не хватало воздуха, глазам было горячо, во рту пересохло. Бельдгорд соскочил с коня, забросил поводья назад и, оглядевшись по сторонам, заметил Тамею. Она хотела крикнуть, но из горла вырвался лишь хриплый стон. Бельдгорд, оттесняя воинов, расталкивая лошадей, бросился к ней. Тамея, бледная как полотно, смотрела на него расширенными кроваво-красными глазами.
– Что с тобой?! – испуганно воскликнул Бельдгорд.
– Ты живой! – еле слышно прошептала Тамея, губы ее не слушались. – Я думала… я же чуть не умерла…
– Разве Трека тебе не сказала?
– Она сказала, что ты погиб… – вымолвила Тамея и опять едва не рухнула.
Бельдгорд подхватил ее, окинул беглым взглядом луг и с яростью крикнул:
– Трека!
Тмиросская девушка с вызывающей улыбкой подошла к ним.
– Ты почему не сказала Тамее, что я жив? – едва сдерживая гнев, прорычал Бельдгорд.
– А откуда я знала, что она Тамея? – ухмыльнулась Трека. – Все называли ее Эзумрит.
– Как ты могла, Трека?! – Бельдгорд был в бешенстве. – Мы же с детства были друзьями. Я же просил тебя, я доверял тебе!
– Друзьями? – взвилась Трека. – С детства я привыкала считать себя твоей невестой! А тут вдруг объявляется какая-то Тамея, и я должна уступить ей свое место?!
– Трека, между нами никогда не было любви!
– Да при чем здесь любовь? – закричала Трека. – Место правительницы Тмироса мое! Мне обещал его твой отец!
– Убирайся! – резко сказал Бельдгорд и повернулся к Треке спиной.
Тамея смотрела на него, и ее глаза наполнялись прозрачными слезами.
– Тамея, прости! – Бельдгорд обнял ее и крепко прижал к себе. – Я просил Треку, чтобы она шепнула тебе тихонько. Не думал, что она так поступит. Понимаешь, Эждриджа действительно предупредили о том, что я в городе. Чтобы поймать предателя, все должны были быть уверены в моей гибели. К сожалению, только Трека могла пробраться сквозь гельхорские заслоны. Прости, Тамея!
Уткнувшись ему в плечо, она разрыдалась. Розовые потоки заструились по бледным щекам, возвращая глазам Тамеи их прежний солнечно-оранжевый цвет. Отстраняясь на мгновение, она трогала руками его лицо, руки, боясь обнаружить, что это какая-то ошибка или наваждение.
– Я же говорил, что вернусь! Я же говорил! – взволнованно повторял Бельдгорд.
И как она могла поверить в его гибель?! Поверить сразу, безоговорочно. Почему сердце не подсказало ей, что любимый жив?
К ним подбежал взволнованный Оргорон:
– Бельдгорд, что все это значит? Объяснись немедленно!
Давер и Сетин стащили с коня пленника в плаще. Давер откинул капюшон, и все увидели бледное, потухшее лицо Спрингрина. Колен и еще один воин сняли с лошади гельхорца. Ризон помог спуститься Рохайде.
– Здесь находится человек, который поможет нам многое прояснить! – громко сказал Бельдгорд.
Он подошел к гельхорцу. Те же белесые глаза, серая кожа.
– Это Эждридж, правитель Гельхора, – сказал Бельдгорд. – Оргорон, я обещал ему жизнь и свободу в обмен на откровенное признание.
В шатре в круг расселись Оргорон, советники, Бельдгорд, Тамея, Рохайда, Пат, военачальники и другие воины, должностей которых Тамея не знала. В центре посадили Эждриджа и Спрингрина. Гельхорец сидел свободно, колдуна, как прежде Рохайду, связали и до поры заткнули ему рот кляпом.
– Эждридж, слушаем тебя! – сказал Бельдгорд, когда все утихли.
Гельхорец поднял глаза и заговорил. Его голос оказался тонким и невыразительным, как и его лицо.
– В начале этого лета у меня в Гельхоре появился Спрингрин. Колдун пообещал помощь в завоевании Тмироса и Наллехи. У него был план: Спрингрин сеет в городе заразу, а когда вымирает половина населения, я вхожу с войском. В Тмиросе у нас все прошло, как и было задумано.
