Сергей Петренко - Калейдоскоп
— Алька легла уже?
Мама удивлённо переспросила:
— Алька? Откуда я знаю?
Я сел.
— А что, свет у неё не горит?
— Где?
— В комнате!
Мама мгновенно оказалась рядом, заглянула в глаза.
— В какой комнате, Максимушка?
— В её комнате! — крикнул я и вскочил. Выбежал в коридор и уткнулся в стену.
Привычной двери не было. Мамина спальня осталась, кухня — тоже. А вот Алькина комната исчезла!
Я развернулся. Мама смотрела на меня встревоженными глазами.
Горло перехватило. Я откашлялся и тихо спросил:
— Мам, у меня вообще есть сестра?
— Есть, сынок. Двоюродная, она у нас часто бывает. Даже ночует иногда… Тебе приснилось что-то?
— Приснилось, — ничего не понимая, повторил я. — Приснилось, это точно…
Мама неуверенно улыбнулась:
— Теперь вспомнил?
— Теперь — да, — подтвердил я, чувствуя, как слабеют ноги.
Это сон. Плохой сон. Сейчас я проснусь, и всё станет как прежде. Алька выйдет из комнаты и спросит — что разорались посреди ночи, спать не даёте? И я отвечу — а ты как утром делаешь? Она кинет в меня тапком и промажет, потому что кидает, на самом деле, не в меня. И мама с притворной строгостью заругается, а потом мы пойдём пить чай… Я качнулся и увидел чайник на кухне. Электрочайник, которого у нас отродясь не водилось.
— Мам, ты что, новый чайник купила? — спросил я, почти не слыша своего голоса.
— Да Бог с тобой, Максимушка. Он у нас давно.
Я, словно преодолевая встречный ветер, вошел в кухню. Снял с чайника крышку. В самом деле, не новый. Вон накипи сколько…
— Максим? — осторожно окликнула мама. — С тобой всё нормально?
— Да, — выдавил я. — Да, мам, не волнуйся…
И отвернулся к окну. Прижался лбом к холодному стеклу, как несколько часов назад.
И охнул.
— Что, Максим? — подлетела мама. — Что болит?
Я не смог ответить. Двора не было. Нашего двора, похожего на парк. Вместо него — пустая площадка с чахлыми качелями и новеньким асфальтом. За ней стоял огромный, не посчитать во сколько этажей, дом. На первом этаже светилась вывеска: «Парикмахерская».
Что это? Что всё это значит?
В ушах нарастал звон, в глазах темнело. Голова стала такой тяжёлой, что её невозможно удержать.
Я с облегчением провалился в обморок.
И, падая в тяжелую темноту, увидел, будто в кино, как исчез наш дом. На его месте блестела мокрым асфальтом широкая автотрасса.
Меня крутило во тьме, словно в водовороте из черничного киселя. Казалось, неведомая сила не знает, куда меня выбросить. Ведь дома больше нет! Так и буду я вечно болтаться неизвестно где… Я заскулил. Хотел закричать, но не смог открыть рот. И вдруг, как спасение, пришла мысль: Замок! Туда!
Невидимая волна выплеснула меня на холодные камни высокой башни…
Глава 2. Хозяин замка
Маркус
Как холодно. Ветер свистит не по-хорошему. И жёстко… Вот угораздило заснуть на верхней площадке Обзорной башни! Хорошо, Клавдиус не видит, начал бы квохтать…
Я сел, прислонился спиной к стене и стал вспоминать сон. Мне часто снятся интересные сны, а этот и вовсе особенный. Я жил в странном городе, где дома похожи на большущие комоды, только вместо ящиков — маленькие комнатки. Там у меня была сестра. И… мама.
Хорошо, что она хотя бы снится иногда. Я её совсем не помню. Взрыв в лаборатории случился девять лет назад. Клавдиус тогда увёл меня в деревню. Я спрашивал у него — родители специально отправили меня подальше, знали, что эксперимент будет опасным? Но он всегда отвечает: «Я только слуга, Максим. Откуда мне знать, что замыслили маги?».
Но я-то знаю, что он не просто слуга. Не зря же он ещё папу воспитывал, когда тот маленьким был. Клавдиус живёт в Замке давно, намного дольше, чем я. И знает больше. Только мало говорит. Как бы вынудить его рассказать побольше? У Замка много тайн. Иногда кажется, что он живой.
Знакомые мысли вытесняли сон, он таял, расплывался. Но кое что засело, как заноза. Надо же, сестра. Никогда не мечтал о ней. Брата — да, хотел бы. Но где ж его возьмешь, если родителей давно уже нет?
Печаль незаметно обступила со всех сторон. Но я ей не поддался. Поднялся, глянул по сторонам.
Луна сияла с чистого, темно-синего неба. Перемигивались звёзды.
На зубцах стены сидели совы. Неподвижно, как статуи. Но в одну секунду они могут взлететь, оглушительно хлопая крыльями. Не зря наш Замок — Совиный. Урана обещала, что если что-то случится со мной, совы придут на помощь. Думать об этом было приятно.
Река лежала чёрной лентой, на мельнице горело жёлтое окошко. Не только мне не спится…
А вот в деревне не светилось ни одного окна. Да это и понятно — жители встают рано, им по ночам и в голову не придёт на звёзды смотреть.
Я вспомнил, что именно за этим и залез сюда. И уснул.
Из леса к Замку бежали волк и медведь. Ещё немного, и они будут здесь.
Пора спускаться, пока Ирх не завыл под окнами. С него станется. У волка своеобразное чувство юмора. Тогда Клавдиус точно проснётся и пойдёт проверять — всё ли в порядке с молодым хозяином? А хозяина в комнате нет…
Я уже повернулся к лестнице, и вдруг краем глаза заметил что-то странное в деревне. Обернулся и посмотрел внимательно.
Кажется, того дома в стороне раньше не было. А что было? Да ничего. Малинник, кажется.
Глупости. Не могли же дом построить, пока я спал.
Нужно спускаться, но я стоял и смотрел на странный дом. Что-то тянуло меня туда, непонятное, необъяснимое, и потому — интересное. Хотелось спуститься вниз, перейти ручей по узкому мостику и постучаться в дверь. Интересно, кто там живёт?
Лесные друзья приближались, и раздумывать не оставалось времени. Спрошу Урану, в конце концов. Если здесь есть магия, она разберётся.
А сейчас — вниз, по винтовой лестнице, и через окно на галерею. А там и до крепостной стены недалеко. Я высунулся в бойницу:
— Ирх! Шкода! Я иду!
— Р-р-рад! — оскалился в усмешке волк. — Думал, ждать придётся!
Я сбежал к ним.
— Всё ли спокойно в лесу?
Это вроде как приветствие такое. Высшие звери — наша охрана. Сейчас они скажут: «Всё спокойно». И тогда можно отбросить этикет и поваляться в серебристой траве, пока не выпала роса.
Волк снова оскалился и не ответил. А медведь прорычал:
— Опасность рядом. Она не в лесу. В Замке.
— Ладно вам! — засмеялся я. — Кто опасен? Может быть, Клавдиус, который меня с пелёнок знает? Или Урана, чья Книга дала вам души и власть над лесом?
— Третий человек, — рыкнул Шкода.
— Маркус? — я удивился, растерялся и обиделся. — Ты на Маркуса-то не наговаривай! Он мой друг!
— Мы тоже, — Ирх не перестал скалиться, но глаза у него не смеялись. В них темнела ярость. Готовность рвать на части, защищая хозяина замка. И не важно, что он просто ошиблись, приняли друга за врага. Если они нападут на Маркуса, я не смогу помешать.
Я смотрел на них, словно первый раз увидел. Сейчас они не казались друзьями, с которыми можно подурачиться в лесу. Они были частью грозной силы, которой я не управлял, да и не понимал толком.
Играть расхотелось.
Ирх, кажется, это почувствовал. Огромный волк боднул меня головой в живот. Я присел, он положил мне голову на плечо. Тихо прорычал. Я скорее догадался, чем услышал:
— Он задумал недоброе.
Мои мысли заметались. Высшие звери для того и созданы, чтобы чувствовать врага. Но Маркус… Невозможно поверить, что он хочет навредить мне.
…Маркус появился в замке два года назад. Дождливым осенним вечером брякнул колокол у ворот.
— Кого носит в такую погоду? — проворчал Клавдиус.
Я посочувствовал ему. Привратников и прочих слуг мы не держали. Иногда Клавдиус приводил деревенских — сделать что-то по хозяйству. Да жил у нас на кухне старый глухой Томас, повар. Так что пришлось Клавдиусу самому идти к воротам.
Он набросил плащ и вышел. Я смотрел в окно, как он торопливо пересекает двор, натягивая капюшон пониже, а ветер бросает ему в лицо мелкие холодные брызги. Клавдиус нырнул под защиту галереи и пропал из виду. Прошло совсем немного времени, но я извёлся от любопытства. Кто путешествует в такую погоду? И почему приехал к нам? Совиный Замок стоит в лесу, сюда даже дороги нет. Может быть, кто-то заблудился?
Вернулся Клавдиус, а с ним — высокий человек в мокром плаще.
Теперь должны начаться поклоны, расшаркивания и взаимные уверения в уважении и почтении. Незнакомец откинул капюшон.
Какое неприятное лицо — тонкие губы, острый нос и колючие глаза.
Гость внимательно посмотрел на меня и поклонился:
— Доброго здравия хозяину Совиного замка, магу Максиму.
От растерянности я забыл этикет. Вместо того чтобы поклониться и сказать ответные слова, брякнул:
